Медицинские команды, высланные из Тласколана с рассветом, еще не добрались до этой - самой дальней - части поля боя.
Бегущий За Ветром появился совершенно неожиданно. Могло показаться, что он просто материализовался перед маленьким отрядом Фаэй Милли. Но и его могущество имело свои пределы. Волшебник заметно прихрамывал и тяжело опирался на половину сломанного древка своего копья. Другая половина вместе с наконечником отсутствовала. Каждый шаг давался Бегущему За Ветром с заметным усилием. Он даже морщился от боли.
Фаэй Милли на мгновение замерла, а потом начала деловито отдавать распоряжения пиратам:
- Подберите копья, снимите плащи! Сделайте носилки!
Брошенного оружия вокруг было вполне достаточно, чтобы сделать
сотню носилок.
Однако Бегущий За Ветром отказался от помощи:
- Я дойду до корабля сам. Вот немного отдохну и сотворю исцеляющее заклинание.
Рука об руку с Фаэй Милли волшебник поковылял к берегу.
- Что с Дайкалором? - спросила девушка.
- Он погиб, - коротко ответил Бегущий За Ветром.
- А колдуны Тло-Алипока?
- Они тоже.
- Все?
- Все.
- Это радует! - слабо улыбнулась Фаэй Милли. На горячую радость у нее просто не было сил.
Кроме медицинских команд, по полю боя ходили и отряды вооруженных тласколанцев. Они не столько помогали раненым, сколько отыскивали и обезвреживали здоровых и легкораненых хочитланцев. Увидев отряд пиратов, тласколанцы закричали и замахали оружием.
- Приготовьтесь к бою! - приказала Фаэй Милли, и уставшие пираты немедленно выхватили свое оружие.
Бегущий За Ветром присмотрелся и успокаивающе произнес:
- Это не враги! Они нас узнали.
Действительно, крики тласколанцев были не угрозой, а приветствием. Они спешили навстречу пиратам, чтобы поздравить своих союзников с общей победой. Тласколанцев возглавлял человек в ярких доспехах военачальника. Бегущий За Ветром, когда пребывал в образе Пернатого Варана, носил примерно такие же.
Приблизившись, тласколанцы низко поклонились знаменитому волшебнику. Их начальник снял шлем с высоким плюмажем и почтительно произнес:
- Меня зовут принц Касикал. Я представляю Совет Старейшин Тласколана. От имени всего города и всей страны я счастлив приветствовать величайшего волшебника, прославленного под именем Бегущий За Ветром. Также счастлив я видеть и спутников Бегущего За Ветром, мужество и храбрость которых защитили наш город надежнее каменных стен.
Бегущий За Ветром коротко кивнул головой.
Фаэй Милли не удержалась от шутки:
- Не кажется ли принцу Касикалу, что слово "мужество" лично ко мне не очень-то подходит?
Принц смутился лишь на мгновение. Опытный придворный быстро исправился:
- Для вас, доблестная и благородная Фаэй Милли, подходят все эпитеты, которые восхваляют самые лучшие человеческие качества.
Предводительница пиратов хмыкнула:
- Так вам известно лично мое имя?
- Слава о ваших подвигах прокатилась по всему Тласколану! Мы будем необыкновенно счастливы видеть вас в нашем городе вместе с Бегущим За Ветром.
Девушка окинула взглядом мощные каменные стены Тласколана и неуверенно протянула:
- Ну-у-у, если так надо...
Бегущий За Ветром внимательно посмотрел на свою спутницу:
- Кажется, Милли, ты не очень-то желаешь получить заслуженные почести и награды?
- Лично я не люблю закрытых пространств, - призналась Фаэй Милли. - В городах я чувствую себя неуютно. Особенно в тех городах, где знают лично меня по имени.
Бегущий За Ветром улыбнулся:
- Надо же! А я думал, что кроме меня в этом мире не осталось скромных людей.
- Так, может, и ты не стремишься в Тласколан?
- Вообще-то, у меня там нет никаких дел. Кроме того, после уничтожения последнего колдуна я больше себе не принадлежу.
- А кому же ты принадлежишь? - игриво спросила девушка.
- Тебе.
На поле боя, среди гор убитых и раненых, губы Бегущего За Ветром и Фаэй Милли наконец-то слились в долгом жарком поцелуе.
Принц Касикал, в немом изумлении наблюдавший за этой сценой, решил вмешаться:
- Простите мое невежество, но я не совсем понимаю... Простите мое любопытство, но я хотел бы уточнить... Простите мою нескромность, но мне не терпится разобраться...
Бегущий За Ветром махнул рукой:
- Оставьте придворные ухищрения, дорогой принц! У вас своя дорога, у нас - своя.
- Но как же празднества... поздравления, благодарности... лепетал растерянный принц.
- Уверен, что в Тласколане и без нас найдется достаточно героев, которые рады будут получить все почести - положенные и неположенные, заслуженные и приписанные льстецами. А для меня самая большая награда - вот эта девушка! - Бегущий За Ветром снова поцеловал Фаэй Милли.
Пираты и воины Тласколана сопроводили этот поцелуй долгим протяжным радостным ревом. Принц Касикал еще продолжал что-то говорить, а Бегущий За Ветром и Фаэй Милли, больше не обращая на него внимания, продолжили свой путь к причалу.
Колдуны культа Тло-Алипока были уничтожены. Для Бегущего За Ветром пришла пора выполнять обещание, данное Фаэй Милли. Оно его не тяготило. Наоборот, он был уверен в том, что вместе с предводительницей пиратов и сам на некоторое время обретет простое человеческое счастье. Знал он и то, что рядом с такой девушкой о покое придется забыть на очень долгое время...
* * *
Примечания:
* Капер - корабль, занимающийся каперством. Каперство - получение у одного воюющего государства лицензии на захват и уничтожение кораблей противника. Своего рода узаконенное пиратство.
* Макуавитль - плоская веслообразная дубинка-меч со вставленными по кромке обсидиановыми или костяными зубцами.
* Катапульта - двуплечная торсионная (т.е. основанная на силе скрученных канатов или жил) метательная машина. Снарядами могут служить как копья-стрелы, так и округлые предметы: камни, глиняные кувшины и т.п.
* Рангоут - совокупность всех частей корабля, предназначенных для постановки и крепления парусов (мачты, реи, бушприт и пр.).
* Такелаж - совокупность всех тросов, предназначенных для закрепления рангоута, управления им и парусами.
* Банки - деревянные скамьи для гребцов, размещенные перпендикулярно борту корабля.
* Порты - отверстия в борту корабля для весел, в более поздние времена - для пушек.
* Кильватер - турбулентный след на воде, остающийся позади плавательного средства.
3 Бегущий За Ветром и жители крайнего севера.
В этом году весна запаздывала. Побережье Северного океана было покрыто толстым слоем снега, а вода скована льдом. Когда миновали все положенные сроки, жители маленького стойбища, состоявшего всего из нескольких семей, собрали дары и отправились за советом к шаману. Шаман жил в ущелье Большого Белого Медведя. Его звали Куманкул. Он покровительствовал нескольким окрестным поселениям: лечил больных, провожал умерших в мир предков, общался с духами, предсказывал погоду. Несмотря на то, что услуги Куманкула стоили недешево, люди все равно в случае беды или радости обращались к нему. Беда напоминала им о собственной уязвимости, и они стремились умилостивить недоброжелательные силы природы. Радостные моменты были довольно редки, люди просили у добрых духов помощи и поддержки в непростой жизни на далеком севере.
К шаману Куманкулу пошли двое старых охотников: Угулак и Коргалай. Они звали с собой и третьего - Мувлан-батара, но тот заявил, что шаман недостаточно силен, чтобы ускорить приход весны. Он, дескать, лишь заберет дары и покамлает(*) для вида: попляшет возле священного костра, поиграет костяными фигурками да постучит в бубен. А раз реальную помощь Куманкул оказать не может, то и нечего ходить к нему на поклон. Старики попеняли на неразумную самоуверенность Мувлан-батара, но так и не смогли его переубедить.
В дар Куманкулу Угулак и Коргалай принесли шкурки соболей, лисиц и морских нерп. Также взяли они с собой мешок мороженой рыбы, копченый бок оленя и плитку чая, выменянную прошлым летом у заезжих кайвайских купцов. Для маленького стойбища это были очень значительные и дорогие подарки. Тем более обидно было старым охотникам, когда шаман полдня продержал их на улице. Третья, младшая рабочая жена Куманкула Маментай, вышла к ним и сказала, что шаман занят гаданием на костях Рогатой рыбы, поэтому не может отвлекаться на незваных гостей.
Угулак и Коргалай шли на лыжах до ущелья Большого Белого Медведя почти три дня. Проделать такой долгий путь и вернуться назад без ответа шамана было нелепо. Поэтому охотники проглотили обиду, развели небольшой костер из запасенного по дороге хвороста, повесили на него бронзовый котелок и приготовили себе похлебку из тюленьего жира, сухих ягод и вяленого мяса.
Наконец, ожидание закончилось. Маментай пригласила гостей в большой чум шамана, сделанный из толстых жердей и обтянутый несколькими слоями оленьих шкур. Внутри было так тепло, что Куманкул сидел на меховых подушках в одних лишь шелковых кайвайских штанах. Его обнаженный торс лоснился от растертого по коже ароматического масла. Редкая, но длинная седая борода была тщательно расчесана.
