- Я Булан, - наконец тихо произнес он.
- Булан, - повторила девушка. - Булан. Но ведь это имя туземцев. Вы же либо англичанин, либо американец. Как ваше настоящее имя?
- Булан, - упрямо проговорил он.
Вирджиния Максон подумала, что у него, должно быть, имеется веская причина, из-за которой он не хочет говорить о себе. Сперва она решила, что он беглец, уклоняющийся от правосудия, совершивший ужасное преступление, который не осмеливается открыть свое настоящее имя даже в далеких дебрях Борнео, но, взглянув на его открытое, благородное лицо, отринула подобные мысли. Ее женская интуиция говорила, что перед ней человек с благородной натурой.
- Тогда позвольте мне поблагодарить вас, мистер Булан, - сказала она, за ту услугу, которую вы оказали незнакомой беспомощной девушке.
Он улыбнулся.
- Называйте меня просто Булан, - сказал он. - "Мисс" и "мистер" в диких джунглях ни к чему, Вирджиния.
Услышав столь вольное обращение со своим именем, девушка покраснела, однако удивилась, что это ее не оскорбило.
- Откуда вам известно мое имя? - спросила она.
Булан понял, что, начни он объяснять, то окажется в затруднительном положении, а если станет изворачиваться, одна ложь потянет за собой, как водится, другую, поэтому он решил предвосхитить последующие щекотливые вопросы, сочинив на ходу историю о себе.
- Я жил на острове недалеко от лагеря вашего отца, - сказал он, - и знал всех вас в лицо.
- Как долго вы прожили там? - спросила Вирджиния. - А мы считали, что остров необитаем.
- Всю свою жизнь, - искренне ответил Булан.
- Странно, - проговорила девушка. - Не могу понять... А монстры, как получилось, что они последовали за вами и выполняли ваши приказы?
Булан дотронулся до кнута, висевшего у него на боку.
- Фон Хорн научил их подчиняться вот этому, - сказал он.
- Он их бил? - в ужасе вскричала девушка.
- Это был единственный выход, - пояснил Булан. - Они же безмозглые, ничего не понимали, поскольку у них отсутствовало мышление.
Вирджиния содрогнулась.
- А где они сейчас, те, что уцелели? - поинтересовалась она.
- Они погибли, бедняги, - ответил он с печалью в голосе. Обездоленные, уродливые, никого не любящие и никем не любимые монстры - они отдали жизнь за дочь человека, который создал их такими, какие они были.
- Что вы имеете в виду? - встревожилась девушка.
- То, что все они погибли, разыскивая вас и сражаясь с вашими врагами. Они были бездушными тварями, но они любили свою неказистую жизнь, которой пожертвовали ради вас, чей отец явился источником их страданий. Вы многим им обязаны, Вирджиния.
- Бедняжки, - пробормотала девушка. - Но, может, так оно и лучше. Не имея мозгов и души, они никогда не смогли бы обрести счастья. Мой отец причинил им страшное зло, но он этого не хотел. Его рассудок помутился от сделанного им удивительного открытия, и если он причинил им зло, то еще большее зло собирался причинить мне, своей дочери.
- Не понимаю, - сказал Булан.
- Он намеревался выдать меня замуж за одного из этих бездушных монстров, того, кого называют Номер Тринадцать. О, жутко вообразить, что это был бы за кошмар! Но теперь, когда все они мертвы, он не сможет этого сделать, даже если бы его рассудок снова омрачился.
- Почему вы их так ненавидите? - спросил Булан. - Потому что они страшны собой или потому, что у них нет души?
- Того и другого достаточно, чтобы ненавидеть их, - ответила девушка, но отсутствие души - самое главное. Можно закрыть глаза на физическое уродство, но нравственное уродство, которое изначально свойственно существу без души, навсегда лишает их общения с людьми.
- И вы полагаете, что, невзирая на их внешность, факт отсутствия у них души может стать очевидным? - спросил Булан.
- Я уверена в этом, - воскликнула девушка. - Я распознала бы это с первого взгляда.
Булан вымученно улыбнулся.
- А как вы определите, есть у кого душа или нет? - спросил он.
Девушка взметнула ресницы.
- Вы смеетесь надо мной, - бросила она.
- Ни в коем случае, - ответил он. - Мне просто любопытно узнать, как проявляет себя душа. Я видел убивающих друг друга, подобно зверям, людей. Видел человека, который жестоко обращался с теми, кто был в его власти, а они все имели души. Видел смерть одиннадцати бездушных монстров, которые погибли ради спасения дочери человека, причинившего им страшное зло человека, у которого есть душа. Как же мне знать, по каким признакам определяется наличие души? Как же мне знать, есть ли у меня душа или нет?
Вирджиния улыбнулась.
- Вы отважны, честны, благородны. Этого достаточно, чтобы гарантировать у вас наличие души, хотя уже по одному вашему лицу видно, что вы принадлежите к высшему разряду человечества.
- Я надеюсь, что вы никогда не измените своего мнения обо мне, Вирджиния, - произнес Булан, зная, что ей предстоит тяжелый шок, а ему безмерное горе, когда они явятся к ее отцу, и она узнает о нем правду.
То, что он не открыл ей истину, было простительно, так как впереди его ожидали одни страдания, когда она узнает, что он точно такой же, как и двенадцать погибших монстров. Их участи Булан мог только завидовать, если бы не возможность побыть с девушкой наедине прежде, чем она узнает правду.
Размышляя о будущем, он вдруг подумал, что если им не доведется встретиться с профессором Максоном и фон Хорном, то девушка так и не узнает о том, что он не человек. В этом случае он не потеряет ее, а будет всегда рядом с ней. Идея овладела им, а с нею и жгучий соблазн завести Вирджинию Максон далеко в джунгли, подальше от людских глаз. Почему бы и нет? Разве не он спас ее, тогда как остальные потерпели неудачу? Разве это не справедливо, что она должна принадлежать ему?
Какие у него были обязательства перед ее отцом или фон Хорном? Он уже раз спас жизнь профессору Максону, а потому ничем не был ему обязан, и трижды спасал Вирджинию. Он будет с ней добр и ласков. Она станет в тысячу раз счастливей и защищенной с ним, чем с теми, кто так и не сумел оградить ее от бед.
Булан стоял молча, устремив взор вдаль на восходящее солнце, и девушка залюбовалась его волевым благородным лицом и прекрасной фигурой. Какие эмоции испытала бы она, если бы смогла прочесть его мысли?
Первой тишину прервала девушка.
- Вы сумеете найти дорогу к жилищу, где находится мой отец? - спросила она.
Застигнутый вопросом врасплох Булан не сразу понял, о чем его спрашивают, а когда понял, с сожалением осознал, что придется рассказать ей правду, и скорее чем он думал. Но как сказать ей о своем намерении? И тут ему пришла в голову мысль сперва прозондировать почву - возможно, она не станет возражать его плану.
- Не терпится вернуться? - спросил он.
