Тацуя вынул с кармана мобильный терминал, подключил к нему кабель и передал второй конец Аоки. Думая об этом, нет, даже не думая, Аоки стало совершенно ясно: Тацуя ведет себя довольно самонадеянно, но осознав, что Тацуя не собирается ничего говорить, Аоки, нахмурившись, тем не менее, взял кабель и подключил к своему терминалу.
— Аоки-сан, вы больны?
Первое посланное им сообщение было таким неожиданным. Аоки машинально разозлился, но почувствовав необычное давление, ненароком сдержался.
— Сегодня суббота. Подождали бы вы пару часов и смогли бы позвонить, вызвать меня туда, где не так много людей. Почему вы рискуете обсуждать дела Дома в приёмной общественной школы? Уверен, вы знаете, что по приказу моей тёти моя связь с семьей держится под полным секретом.
По маске спокойствия Аоки пошли большие трещины. Уголки губ тонко задрожали. Лицо побледнело.
Тацуя понимал, что у такой беспечности есть причина. Избежать места, где будет Миюки, сохранить иерархию, всем этим можно объяснить такую неразумность. Аоки должен был понимать, что Тацуя увидит всё это насквозь. И, однако же, по движениям его пера, когда он писал ответ, ответ мог быть лишь одним.
— Я лишь хочу как можно скорее исполнить приказания госпожи. Но что более важно, принеси 3H прямо сейчас. И я сразу же уйду.
— Я не могу. Даже если я передам вам право собственности, договор займа с Первой школой по-прежнему будет действовать. Я купил 3H-P94, прежде всего, чтобы не позволить никому другому это купить. Я возьму ответственность на себя. Пожалуйста, передайте это тёте.
Красное лицо Аоки посинело. Как правило, это сигнал приближения истерики.
— Вы ослушаетесь ваших приказов?
На прямые слова Тацуи, однако, Аоки сник. Видя в нём это изменение, Тацуя поднялся. Он посудил, что здесь оставаться больше нужды нет.
— Стой. Нет, пожалуйста, подожди.
Но видимо Аоки пока не собирался уходить. Тацуя присмотрелся: то высокомерие, которое ранее заполняло лицо Аоки, нет, всё его тело, исчезло. Тацуя не думал, что это какое-то открытие. Однако когда посмотрел ему в глаза, его отношение полностью изменилось.
— Я искреннее извиняюсь за своё предыдущее поведение, — сказал Аоки и низко поклонился Тацуе. Он по-прежнему сидел на диване, но он, без сомнений, и впрямь извинился.
— Пожалуйста, поднимите голову, Аоки-сан, — сказал Тацуя и снова сел. Хотя это и не значило, что он ответил на искренность Аоки. Прежде всего, Тацуя не почувствовал много искренности. Однако его заинтересовало, что же Аоки заставило стать таким серьезным, что именно тот собирается сказать.
— Тацуя-кун, нет, Тацуя-доно, как вы и сказали. Поскольку договор займа — необходимое условие для покупки, само собой разумеется, нельзя просто забрать это. Простите, что просил нечто, столь необоснованное.
— Не волнуйтесь.
Когда Аоки снова поклонился, Тацуя тоже склонил голову. Он так коротко ответил, потому что заявление Аоки было столь очевидным, что любые другие слова были бы посчитаны сарказмом. Так или иначе, но то, что он больше не считал это проблемой, похоже убедило Аоки, который поднял голову, на этот раз не побужденный Тацуей.
— Я просто хочу кое-что донести: госпожа просит 3H не из-за каких-то там капризов. Похоже, она думает, что это важно для какого-то исследования.
— Ясно.
— Я не буду больше навязываться. Опять же, я понимаю, что, должно быть, вы чувствуете необходимость держать это под рукой. Однако если когда-нибудь решите, что больше в этом не нуждаетесь, передайте это госпоже. В таком случае я, конечно же, предоставлю соответствующую компенсацию. — Не так уж и трудно было читать между строк предложения Аоки. Похоже, в каком бы то ни было случае, тётя не хочет, чтобы Пикси попала в чужие руки. — Если будете готовы принять предложение, мы с радостью предоставим обещанную суму плюс дополнительные десять процентов от того, что тратите каждый год.
— Каждый год?
Он не думал, что они зайдут так далеко. Для Йоцубы это была капля в море, но сумма была немаленькой.
— Да, каждый год. В частности, мы хотели бы подписать условия резервирования покупки, которые автоматически обновляются каждый год.
Не только словесное обещание, но даже контракт. Как для Тацуи, так и для Йоцубы десять процентов были мелочью. Контракт был больше для того, чтобы Тацуя сдержал свою часть сделки. Другими словами, передача прав собственности. Это было предложение, за которым виднелась серьезность Йоцубы, серьезность Майи.
— Уверен, вы знаете, но я ещё несовершеннолетний.
— Я переключу всё на вашего отца.
Значит, Аоки сам разберется с юридическими тонкостями.
— Понял. Я не возражаю.
Для Тацуи, в предложении Аоки не было недостатков. Вместо того чтобы и дальше вредить своему образу в глазах упрямой тёти, лучше пойти на компромисс, подумал Тацуя.
◊ ◊ ◊
Сопроводив Аоки до входа, Тацуя пошёл назад к комнатам практики. Хотя половина из двух часов практики уже прошла, он решил, что если придет, пропуск всё же не зачислится. Однако нога его остановилась прежде, чем он вошел в коридор.
— Лина.
Лицо переведенной ученицы, которую он некоторое время не видел, было заметно потрепанным. Мешков под глазами или изможденных щек у неё не было. Да и других признаков плохого здоровья тоже. Но исчез её блеск. Она вела себя, как обычно, и того, кто мало её знает, её совершенно великолепный внешний вид одурачил бы достаточно. Но тот, кто её знает — даже на уровне Тацуи — заметил бы отсутствие переполняющегося духа, который и вправду заставлял её сиять, разница была ощутимой.
По-видимому, складывается умственная усталость. Должно быть, на нее что-то давит.
Сейчас, однако, к её красоте прибавились тени хрупкой быстротечности, увеличившие её обаяние не так, как обычно. Даже Тацуя, который, как правило, мало интересовался внешностью девушек — или, скорее, полностью к ним привык — невольно восхитился.
— Тацуя.
Тем не менее, восхитился он не так сильно, чтобы медлить. Когда назвали его имя, он посмотрел в те сапфировые глаза.
— Ты слышал?
— Да.
Они говорили об информации от Мудреца, который сообщил, что завтра ночью Паразиты появятся на внешних тренировочных землях, расположенных позади школы. Слова Тацуи и Лины были краткими, но они оба полностью поняли намерения друг друга.
— Ты знаешь, кто это был?
— Нет.
Значит, Лине своё лицо он не показал, понял с её ответа Тацуя. В этом есть смысл. Если армии USNA станет известно о личности Мудреца, они ни перед чем не остановятся, пока не выследят этот настоящий кладезь знаний.
— Понятно, жаль.
— Наверное. Но это не так уж и важно. — Перейдя к сути дела, Лина посмотрела на Тацую с вызовом в глазах. — Тацуя. — Твердый и яркий. Взгляд с такой сильной волей, как в ту ночь, когда они намеревались друг друга убить. — Я не отступлю.
