К утру, когда погас синий экран маленького телевизора, стоявшего на кухне, когда последняя сигарета превратилась в пепел и дым, а лужицы на городских дорогах и тротуарах покрылись ледяной корочкой, Нечаев понял, что должен ехать.
Утром телевизор сообщил о новых диковинах и чудесах.
В президента Евросоюза Анри Коммона с безоблачного неба прямо в центре Амстердама ударила молния, оставив на правом предплечье татуировку, образующую надпись, настолько неприличную, что президент немедленно лег в косметическую клинику, откуда написал прошение об отставке.
В некоторых городах и поселках стали встречать умерших людей. Исполнилось предсказание прорицательницы Ванги: «И будут мертвые ходить средь живых!» Оказалось, что это следует понимать буквально. Два таких человека в Черногории были задержаны полицией. Они ничего не помнили о своей кончине и смеялись над теми, кто говорил об их смерти. Вскрытие захоронений обнаружило, что могилы пусты…
Папа Римский призвал всех католиков готовиться ко дню Страшного суда.
Над Римом выпал дождь из гранитных обломков.
– Ну, куда ты собрался? - сказала Нечаеву жена. - Не видишь, что в мире творится? Господи, неужели это правда?
– Ты о чем? - спросил Нечаев.
– Да о конце света, - сказала жена. - Сегодня в магазине одна старуха говорила, что он уже совсем близок. Мертвые из могил встают, над Сальском, говорят, три дня Богородица плакала, в Еглани крест на церкви по ночам светится.
– Ты бы больше сплетни собирала, - с легким раздражением сказал Нечаев.
– А я сама слышала, как по телевизору передавали, - возразила жена, - что по дну Атлантического океана по направлению к Рио-де-Жанейро идет статуя Христа. А как дойдет, так всему конец и настанет!
Нечаев резко встал из-за стола.
– Старый дурак, - сказала ему в спину жена. - Это ж в какую копеечку нам твоя поездка обойдется?
– Ты же конец света встречать собралась, - хмыкнул Нечаев. - На кой черт тогда деньги нужны?
– Так что ж тогда, - вспылила жена, - трать все, да? Избавляйся от нажитого?
– А ты собралась все с собой тащить? - засмеялся Нечаев. Жена заплакала и торопливо ушла на балкон. «Господи! - с отчаянием подумал Нечаев. - Я даже ей ничего не могу рассказать, не подвергнув ее опасности. Ничего невозможно сделать. Никто не поверит. Будут считать, что я сумасшедший. Никто не попытается связать мои слова с происходящим в мире. Посадят в дурдом и станут лечить, чтобы избавить от глупых и ненужных мыслей. Даже к попу не пойдешь с исповедью, он ее просто не примет, ибо рассказанное мной никогда не совместится с его представлениями о Боге и станет подрывать его мифологию похлеще атеизма».
Неуютно жить на свете, когда ты являешься единственным обладателем тайны, которая может перевернуть представления о мире и будущем. При всем этом Нечаев все так же не верил в Бога, он просто считал, что если в чаше и была кровь, то не Божества, нет, скажем неведомого и могущественного существа, способного повлиять на судьбу мира. Но если говорить по совести, какая разница, кто это был - Господь, обитатель далеких звездных миров или один из тех, кто населял планету Земля до человека?
Важным было то, что существа, пришедшие в мир волею и разумом доктора Медника, могли многое, и что еще важнее - Нечаев сам убеждался в этом с каждым прожитым днем.
Самолет шел на высоте семи с половиной тысяч метров, и под ним белым бесконечным саваном землю накрывали облака.
– Боже, как красиво! - отвлек Сергея Ивановича от грустных мыслей чей-то восхищенный крик.
Посмотрев в иллюминатор, Нечаев увидел фантастическую картину: облака клубились, белые шары разных размеров отрывались от облаков, всплывали выше, наливаясь разными цветами, и вскоре они заплясали по равнине под самолетом, делая белую равнину похожей на праздничную площадь, на которой проходит парад. Некоторые шары устремлялись еще выше, подпрыгивали, скакали по облачному подножью, делились и снова сливались в единый шар, лопались, оставляя за собой миллионы разноцветных пузырьков. Казалось, что белая пелена, лежащая под машиной, подрагивающей и стремящейся в темно-фиолетовую, почти черную пустоту, скручивается в жгуты, обретающие цвета.
– Что это?
Вопрос остался без ответа, да и кто может сказать о вкусе каши, которую варит Демиург?
Самолет начал снижение, нырнул вниз, разрезая крыльями белую муть, разрывая ее в рваные клочья, похожие на лесной туман.
– Уважаемые пассажиры, - сказал по-английски динамик над головой Нечаева. - Для какого-либо беспокойства нет причин, в целях обеспечения безопасности пассажиров экипаж самолета вынужден изменить высоту полета. Через сорок минут мы приземлимся в аэропорту Тель-Авива.
***
Они сидели в кафе - бывший полицейский инспектор Давид Маркиш и бывший сотрудник российского уголовного розыска Сергей Нечаев. Рассказ Нечаева занял время, но теперь они знали все. От того, что историю Младенцев до конца узнал еще один человек, Нечаеву стало легче.
– Значит, они разъехались? - спросил Маркиш.
– Разъехались по всему свету их матери, - уточнил бывший начальник отдела по раскрытию убийств. - Бекталова Анна выехала на постоянное жительство в Соединенные Штаты, Редигер - в Германии, Коршунова уехала с мужем в Австралию, Фастова вышла замуж и уехала в Индию, Анна Новикова - пока в России, Елена Гриц проживает в Тирате.
– Гриц, - задумчиво сказал Маркиш. - Помучила она нас. Девять покушений за два месяца. Мы даже не всех покушавшихся установили, некоторые въезжали в нашу страну нелегально. Моссад так не гонялся за арабскими террористами, расстрелявшими наших спортсменов в Мюнхене. Через некоторое время мы поняли, что ей ничего не грозит, покушения были опасны лишь для нападавших. Знаете, высказывались даже предположения, что этот ребенок - новое российское оружие биологического происхождения. Наша контрразведка одно время разрабатывала семейство Гриц, меня допрашивали несколько раз, все-таки я тоже выходец из России…
– Вы же из Баку, - не удержался Нечаев.
– Для них это тоже была Россия, - усмехнулся Маркиш. - У них даже таджик считается русским.
– И до чего они докопались?
– А до чего они могли докопаться? - удивился Маркиш. - Потеряли трех сотрудников и отстали от Эллен Гриц и ее ребенка, оставив их под оперативным прикрытием. Но что оно могло дать?
– А вам не кажется, что пора приоткрыть занавес? - поинтересовался Нечаев. - Все-таки происходящее касается всего мира.
– Без доказательств? - поднял седые брови Маркиш. - Вы ведь не рассказали это в России? Боялись, что вам не поверят? Почему вы думаете, что здесь ваш рассказ воспримут всерьез?
