- Об этом поговорим потом. А сейчас давай снимем с тебя латы и перетянем потуже сломанные ребра. Мне совсем не хочется, чтобы какое-нибудь из них воткнулось в легкие.
- Да, пожалуй, - прокряхтел Келтэн. - У меня такое впечатление, как-будто меня два дня подряд дубасили здоровенными бревнами и не до раздумий о чем-то другом. Как там Бевьер?
- Еще не знаю. Сефрения осматривает его.
Бевьеру пришлось хуже, чем Келтэну. Туго перевязав грудь Келтэна и осмотрев его на случай других повреждений, Спархок прикрыл его плащом и отправился к арсианцу.
- Как его дела? - спросил он у Сефрении.
- Дела серьезные, Спархок. Никаких сильных ран нет, но у него, боюсь, внутреннее кровотечение.
- Кьюрик, Берит! - крикнул Спархок. - Ставьте палатку! Надо унести их с дождя, - он огляделся вокруг и увидел Телэна, куда-то скачущего галопом. - И куда это он отправился? - рявкнул он.
- Я послал его посмотреть, нельзя ли где поблизости найти телегу, ответил Кьюрик. - Возможно нашим друзьям понадобится лекарь и их нужно будет доставить к нему, а как?
Улэф нахмурился.
- Как тебе удалось проткнуть копьем шкуру этой твари, Спархок? Даже топор отскакивал от него.
- Я сам, вообще-то, не знаю как ответить, - замялся Спархок.
- Это кольца, - объяснила Сефрения, не поднимая глаз от Бевьера.
- Мне казалось, что я ощутил какую-то силу, когда я втыкал копье в это чудовище, - сказал Спархок. - Но раньше я как-то не замечал за ними подобной силы.
- Потому что кольца были разделены. А теперь одно из них у тебя на руке а другое - в копье. Соединенные вместе, они обладают огромным могуществом, они ведь сами - часть Беллиома.
- Ну хорошо, что же произошло не так? - спросил Улэф. - Тиниэн пытался поднять дух талесианца, как же он пробудил эту тварь?
- Наверно, он по ошибке открыл не ту могилу, - ответила Сефрения. Некромантия - опасное искусство. Когда земохи вторглись в Эозию, Азеш послал с ними своих тварей, вот Тиниэн и поднял одну из них.
- Что с ним теперь случилось?
- Магическое соприкосновение с этой тварью повредило его мозг.
- Но он поправится?
- Не знаю, Улэф, я действительно не знаю.
Берит и Кьюрик закончили раскидывать палатки и Спархок с Улэфом перенесли пострадавших в одну из них.
- Нам нужно развести огонь, - сказал Кьюрик. - А это сегодня боюсь будет не просто, и сухих дров в запасе почти совсем нет. А они промокли и замерзли.
- Ну, и что же нам делать? - спросил Спархок.
- Что, что? Вот, думаю.
К полудню возвратился Телэн, везя за собой расхлябанную двуколку.
- Это самое лучшее, что я смог найти.
- Ты что, украл ее? - спросил Кьюрик.
- Нет, купил, зачем мне нужно, чтобы крестьяне гонялись за мной.
- На какие деньги?
Телэн лукаво взглянул на кожаный кошель, висящий на поясе отца.
- У тебя сбоку не полегчало, Кьюрик?
Оруженосец выругался и взглянул на кошель, на дне которого был сделан небольшой надрез.
- А вот это то, что мне не понадобилось, - добавил Телэн, подавая ему небольшую горстку монет.
- Ты что, и правда обокрал меня?
- Ну подумай хоть немного, Кьюрик! Ведь Спархок и все остальные в доспехах и их кошельки там внутри, только до твоего я и мог добраться.
- А что там, под этим тряпьем? - спросил Спархок, указывая в кузов телеги.
- Сухие дрова, - ответил мальчик. - У этого фермера их огромные залежи в сарае. И еще я прихватил с собой несколько кур. Я не крал тележки, приходится с сожалением это признать, но я постарался скомпенсировать это дровами и курами. Да, кстати, имя этого фермера Ват. Когда я был за дверью пивной прошлой ночью, мне показалось, что кто-то говорил о нем, что он мол, может оказаться зачем-то нужным.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ГАЗЭК
10
Дождь стал слабее с озера задул порывистый ветер. Кьюрик и Берит развели огонь рядом с палатками и натянули на шестах полотно, чтобы защитить огонь от дождя, наклонив его так, чтобы все тепло шло в палатку, где лежали раненые рыцари.
Улэф вышел из палатки, накинув на широкие плечи плащ. Он смотрел на небо.
- Похоже дождь заканчивается, - сказал он Спархоку.
- Будем надеяться. Под дождем мы никак не сможем положить их в эту телегу.
- Да, дела идут не слишком хорошо, печально проговорил Улэф. - Три человека вышли из строя, а мы все так же далеко от Беллиома.
Прибавить к этому было нечего.
- Пойдем посмотрим, как дела у Сефрении, - сказал Спархок Генидианцу.
Они обошли костер и вошли в палатку, где маленькая женщина сидела рядом с раненными.
- Ну как они? - спросил Спархок.
- С Келтэном все скоро будет в порядке, - ответила Сефрения, натягивая на рыцаря красное шерстяное одеяло. - У него и раньше, бывало, кости ломались, но все скоро заживало. Я дала кое-что Бевьеру, это должно остановить кровотечение. Больше всех меня беспокоит Тиниэн. Если не сделать что-нибудь сейчас же, то его разум угаснет.
- Ну-уу, - Спархок рассеяно пожал плечами, - может ты сможешь что-то придумать?
- Я все время думаю об этом. Мозг - гораздо более тонкая вещь, чем тело и надо быть очень осторожной.
- Что же все-таки случилось с ним? - спросил Улэф. - Я не совсем понял, что ты сказала раньше.
- В конце заклинания он был полностью открыт для этой твари из холма. Мертвые, обычно просыпаются медленно, поэтому всегда есть время создать для себя защиту, а это существо не до конца мертв, поэтому вышел раньше, чем Тиниэн успел защититься, - она посмотрела на пепельно-серое лицо дейранца. - Пожалуй единственное может помочь ему. Придется попробовать, все равно ничто другое не спасет его разум. Подойди сюда, Флют.
Девочка поднялась. Ее босые ноги по-прежнему были испачканы травной зеленью.
- Какая бы грязь не была кругом, - отсутствующе заметил Спархок, - ее босые ноги всегда испачканы только этой травной зеленью.
Флют, мягко ступая, подошла к Сефрении и вопросительно посмотрела на нее.
Сефрения что-то произнесла по стирикски.
Флют кивнула.
- Хорошо, сэры Рыцари, - сказала Сефрения, - сейчас вам здесь делать нечего, вы будете только мешаться.
- Ладно, мы подойдем снаружи, - немного сконфуженный безапелляционным тоном Сефрении, сказал Спархок.
- Буду весьма признательна.
Рыцари вышли из палатки.
- Она может быть очень строгой, - заметил Улэф.
- Да, когда замышляет что-то серьезное.
- Она всегда так обходится с вами, Пандионцами?
- Да.
Тут они услышали доносящиеся из палатки звуки свирели Флют. Мелодия напоминала ту, что она играла в порту в Ворденаисе, чтобы отвлечь внимание солдат церкви. Но неуловимые отличия делали ее совсем другой. Сефрения громко и властно заговорила по стирикски. Палатка засветилась золотистым сиянием.
