Ему казалось, он никогда не забудет ее голос, столько было в нем тоски, надежды, нетерпения.
С улыбкой она взяла из его рук мел, сделала пометку прямо в воздухе. Потом шагнула еще раз и… исчезла.
— Верена! — Курт бросился вперед и налетел на стену. — Верена! Где ты? Что с тобой?
И откуда-то, прямо из воздуха, до него донесся такой знакомый смех.
— Все в порядке! Иди же, иди сюда!
Курт слышал этот голос не ушами, он звучал прямо в мозгу. Но это не был голос Верены. Кто говорил с ним?
Курт озирался, бросался из стороны в сторону, он совершенно потерял ориентацию, он чувствовал себя одновременно зажатым в тесной клетке и абсолютно свободным. Вскоре он понял, что не чувствует своего тела. У него не было больше ни глаз, ни ушей, и все же он мог видеть и слышать.
— Где я?! — закричал он. — Где я?!
И вновь услышал ответ таинственного незнакомца:
— Не бойся! Так все себя чувствуют… поначалу. Это скоро пройдет! Не бойся, на самом деле с тобой ничего не случилось!
И кто-то взял его за руку. Кто-то чужой, не Верена.
Курт чувствовал себя совершенно беспомощным, но одновременно почувствовал, что обрел цельность, какой никогда не ощущал раньше. Его разум был по-прежнему переполнен вопросами. Но теперь он мгновенно без малейшего усилия находил на них ответы, его сознание расширялось и поглощало новые знания, как губка воду. Теперь он ясно понимал, что его извечное одиночество, одиночество каждого человека на Земле, одиночество всего человечества было ошибкой, нелепой случайностью, отклонением от нормы. Сейчас он мог почувствовать Верену, не видя ее, позвать, не разжимая губ, и получит беззвучный ответ. Потом он ощутил еще кое-что — Верена вливалась в некую общность, соединялась с другими существами, и ее чувства были сродни чувствам слепого, который впервые смог увидеть свет.
И душу Курта наполнила печаль. Он знал, что теряет Верену, и понимал, что связан с нею сильнее, чем с любым другим человеком на Земле, что он сам не сознавал, насколько она ему дорога.
— Верена! Где ты?
— Я здесь, я рядом. Иди сюда!
Он хотел идти, но не знал, куда. Как найти четвертое измерение? Невольно он поискал глазами оставленную Вереной меловую пометку, а потом рассмеялся собственной глупости. На самом деле сейчас он мог видеть все, что хочет, всю Вселенную.
Курт видел звезды, вокруг которых кружились планеты. Он видел Солнце и Землю, облака, океаны, стада китов и косяки рыб, континенты, леса и зверей, которые прятались в них. Он видел людей, дома, машины, самолеты, космические корабли и одновременно — питекантропов, кочевавших по Африке, открытие Америки викингами, Тридцатилетнюю войну, две мировые войны, атомный пожар в Малой Азии, высадку на Луну, первые колонии на других планетах, старт экспедиции «Транс Плутон».
И одновременно Курт видел корабль, уже наполовину погребенный под сугробами белой пены, он видел, как заканчивали предстартовую подготовку капитан Йоргенсон, доктор Бломак, Ко Сахито.
И одновременно он видел Ласло и Фредера совсем близко от себя. Они искали его, они волновались, и Курт чувствовал их страх.
— Идем же, идем! Отбрось сомнения!
Его звали, его ждали, ему хотели помочь. Но Курт вдруг понял, что тоскует по своей привычной жизни, по людям, которых он знал, по ощущению твердой земли под ногами.
— Идем же! Идем! Отбрось прошлое! Мы ждем тебя!
Курт снова увидел Фредера и Ласло, услышал, как они зовут:
— Курт! Верена! Где вы?! Мы должны идти! Уже поздно! Мы должны вернуться!
И тогда он сделал шаг назад, навстречу старым друзьям. Доля секунды, и он снова стоял на перекрестке четырех измерений, а Фредер и Ласло были рядом с ним.
— Ну наконец-то! — воскликнул Ласло. — Где тебя носило?! Мы искали тебя несколько часов! Пойдем, скоро корабль улетит! А где Верена?
— Я потерял ее… — пробормотал Курт. — Она там, где-то там!
Он снова шагнул вперед и уперся лицом с стеклянную стену. Верена где-то там, в стеклянном лабиринте, и он никогда больше не увидит ее!
Ласло и Фредер схватили его за плечи:
— Мы должны идти! Сейчас уже слишком поздно, у нас нет выбора!
Курт позволил им себя увести. Он боялся вернуться туда — в мир за стеклянной стеной, в мир четвертого измерения. И даже любовь к Верене не могла победить страх.
Он едва помнил, как они плутали по лабиринту, разыскивая обратную дорогу. Сейчас они слишком спешили, чтобы обращать внимание на чудеса и оптические эффекты. Их волновало только одно — успеть! Что если они заблудятся и останутся здесь навсегда — без пищи, без воды, без надежды на спасение?
Но вот знакомый сводчатый коридор, вот вертикальная шахта. Наконец они выбрались на поверхность. Корабль все еще стоял на прежнем месте, но под его дюзами уже разгоралось темное пламя, выжигая почву на несколько метров вглубь. Вдруг они услышали глухой рокот, и тут же резкий порыв ветра едва не сбил их с ног. От горизонта, подгоняемый ветром, катился огромный вал пены, готовый в следующую секунду накрыть корабль и людей. Курт, Ласло и Фредер бросились к ракете. Возможно, челны команды успели увидеть их на экранах, но тут очередной выдох урагана бросил путешественников на землю, следом накатила пенная стена, потом одновременно корабль рванулся вверх, а из глубины планеты вырвался огромный фонтан, и трое людей утонули в абсолютной тьме.
* * *
И все же мы выжили.
Мы выжили и вернулись, хотя до сих пор не знаем, как это случилось.
Просто мы неожиданно оказались на Земле. Причем, мы прибыли туда раньше нашего корабля. Позже я наводил справки: корабль стартовал с Трансплутона в 12 часов 14 минут. А мы оказались на Земле приблизительно на две минуты позже. Я очутился в далекой заснеженной сибирской деревне, и мне понадобилось три недели для того, чтобы добраться до дома. Разумеется, мне никто не верил, разумеется, меня приняли за шпиона. Кроме того, в первые дни у меня были трудности со зрением — я путал правую и левую стороны, а это очень мешает общению.
Мне больше повезло — меня выбросило на одно из скоростных шоссе в Аризоне. Я остановил первую попавшуюся машину и отправился в Канзас-сити. Оттуда я позвонил родственникам и попросил выслать мне денег. Но неполадки с глазами у меня тоже были. Правда, потом все внезапно стало на свои места. А что случилось с тобой, Курт?
Греция. Кажется, я оказался в Греции. Где-то вблизи от Македонии.
Ого! Так ты уже кое-что вспомнил?!
А это действительно так?
Да, все правильно. Ты сам мне это рассказывал, когда мы снова встретились.
Мы встретились в Париже? Правильно?
Конечно! Вот видишь все не так плохо, как тебе казалось!
Я не могу понять только одного. Откуда у меня эти проблемы с памятью? У вас не было чего-то подобного?
