Парни постарше носили тонкие белые джемперы «водолазка» с высоким горлом, брюки клеш и двубортные пиджаки с воротником «в стоечку». Обязательным был большой чуб по самые глаза, а то и нестриженые «патлы» до плеч: под «битлаков» косили! Саша тогда о «Битлз» еще ничего толком не знал, его пора позже пришла.
В 1972 году впервые услышал Владимира Высоцкого: брат магнитофон купил. Когда родители уходили из дома, тогда Санька и включал его, чтобы они не услышали.
И чего таиться было?.. Смешно теперь: песни-то были вполне нормальные — и не матерщинные, и не «политические»; но какого-то, такого… «сомнительного» содержания. Хрипловатый голос доносил из динамика:
Ох, где был я вчера — не найти, хоть убей!
Только помню, что стены с обоями…
Помню, Клавка была, и подруга при ней —
Целовался на кухне с обоими.
Улавливал слова и удовлетворенно понимал, что не зря все же дурной славой певец отмечен — видно, и впрямь алкоголик он и «тюремщик»! Даже жалко становилось: пропадает человек. Другие песенки ничего показались, веселые — сильно понравились, особенно «Песня о слухах». А про войну он пел — аж «мурашки» по коже бежали:
По выжженной равнине за метром метр
Идут по Украине солдаты группы «Центр».
На первый-второй рассчитайсь! — Первый-второй.
Первый в ад, в рай второй —
Первый-второй, первый-второй, первый-вторро-ой!
Высоцкий тогда здорово запомнился, хотя и не понимал еще Саша высокого уровня и значения его немудреной вроде и даже «блатной» иногда поэзии: мал был. А ведь верно говорили, что Высоцкий — это Пушкин наших дней; он с болью в душе «прохрипел» все о нашей неуклюжей «совковской» жизни.
Строки «грязью чавкая жирной да ржавою, вязнут лошади по стремена-а, и влекут меня сонной державою, что раскисла, опухла от сна-а!» — где кувалдой по голове бьет чередующаяся раскатистая буква «эр», достойны сравниться со стихами великих поэтов. Понимание этого пришло потом: всему свое время.
Зато без конца ребята переписывали друг у друга альбомы «Лед Зеппелин», «Дип перпл», «Юрайя Хип», других групп. Высоко котировалась рок-опера «Иисус Христос — суперзвезда» — Александру она особенно нравилась.
В музыкальной школе его учили разбирать каждое музыкальное произведение «по косточкам». С удовольствием вслушивался в увертюру, пролог, развитие и кульминацию темы; отчетливо слышал стук молотков, которыми приколачивали Христа к распятию. А завершение темы и музыкальная кода были прямо душещипательные: слезы наворачивались, как жалко становилось Иисуса Иосифовича!..
Арии Христа и Марии Магдалины запомнились надолго своей мелодичностью и особенным тембром голосов; тогда же узнал, что партию Христа исполнял великий Ян Гиллан, солист группы «Дип перпл».
В 1974 году Орлов и его одноклассник Костя Стасенко наконец-то доросли до «Битлз» и «заболели» их творчеством. Четыре года прошло, как «Битлы» уже распались; это огорчало, но ведь они оставили огромное наследие!.. Ребята без конца «гоняли» заезженные магнитные пленки, на слух «снимали» тексты песен, бренчали на гитарах; с улицы через замерзшее окно смотрели и слушали, как взрослые парни исполняли песни «Битлз» в местном ресторане «Луч», в народе сочно и предельно емко прозывавшемся «гадюшник».
Саша научил Костю играть на гитаре, однако тот значительно его превзошел — просто молодец! Тут же «сколотили» в школе свой ансамбль и вскоре уже выступали на танцевальных вечерах. Сверстникам, да и взрослым нравилось их исполнение: пели с Костей дуэтом «в терцию», в пиковые моменты взвизгивали: «Йе-е!» — и весь зал «взрывался» ревом. Смельчакам в такую минуту удавалось иногда погасить люстры и происходило мгновенное «светопреставление» с еще большим ревом и свистом. Дежурившие на танцах для порядка учителя свет включали, недолго ругались и «детки» успокаивались, просто сияя от короткого «счастья»!
Не раз потом пели вместе на разных вечерах, свадьбах, на районной танцплощадке — везде, куда приглашали. Их пути потом немного разошлись: Стасенко стал инженером, Орлов медиком. А поскольку жили неподалеку, все равно остался Костя лучшим другом: недаром за одной партой в школе сидели!..
Много у них было общего, но иногда замечалось и некоторое различие в интересах. Костя, например, был «упертым» только в битловские песни, а Саше нравилась любая музыка: хоть народная, хоть эстрадная… да хоть опера! Везде находил свою прелесть.
Мелодии «Песняров» просто очаровывали!.. Нравились и «Лейся, песня», и «Самоцветы», и «Поющие гитары» — все нравилось! Наверное, от многочтения сложилась такая всеядность.
Костя-то читал немного: его увлекали лишь динамичный сюжет или некоторая быстро схватываемая совокупность данных, которые можно было так же быстро осмыслить; интерес его после этого угасал. Александру же больше нравилось долгое, «нудное» для других чтение, когда нужно много думать, охватывая широкие горизонты — такое, что приводило к важным открытиям в его мировоззрении. Косте не нужны были подобные открытия, он обходился малым, а Орлову везде нужно было «докопаться» до самой сущности всего на свете!
Интересно ему было, чем обусловлена такая разница; не понимал еще тогда: может, дело в самих книгах? Еще Высоцкий пел о том, что если «правильно» живешь, то «значит, нужные книги ты в детстве читал!»
А какие «нужные»? Высоцкий ведь имел в виду книги, которые делают человека героем; так и Костя, и Коробов Андрей именно такие книги и читали! Уж настолько ли они нужные?.. Не являются ли они эрзацем самого героизма, позволяющим побыть немного в «шкуре» очередного героя… разновидностью «диванного экстрима», заставляющего организм впрыснуть в кровь недостающую порцию адреналина? Наверное, являются, да только не в книгах вовсе дело.
Уже учась в медицинском институте, понял, что причина отличия в разном гормональном балансе у разных людей: от этого складываются разный тип обмена веществ и, как следствие, разные типы развития мышц и мозга. И мозг, и мышцы бывают «быстрыми» и «медленными». У Кости, по-видимому, они быстрые, а у Александра медленные; Костя — боец, охотник, а Саша мыслитель, «дармоед». Вот и вся разгадка!
Так установлено природой для лучшего развития животной популяции: нельзя всем поголовно топать в армейских сапогах, например, и одновременно заниматься «науками» — каждому свое. Так что, если человек не осилил много учения, это не патология: и без него найдутся, кому «штаны протирать»!.. Вопроса «кто более ценен, герой или обыватель?» не стоит даже задавать. Ответа все равно нет — оба нужны: одному геройствовать, сгорая, другому каждодневно «мантулить».
