— Не плачь! А то тушь размажешь или ресницы отклеятся! — Галыгин строгим голосом призвал Леночку к спокойствию, заботясь о ее внешнем виде. Они еще немного поболтали о том и о сём. Через пятнадцать минут Леночка ушла, оставив после себя стойкий запах французского парфюма.
Галыгин занял место за рабочим столом, запустил персональный компьютер, и приступил к изучению электронной почты. К «плохой» новости, о которой его предупредил Антон Шлыков, Галыгин отнесся совершенно равнодушно. «Хорошая» новость о восстановлении информации с AS/400 его, конечно, обрадовала, но не вдохновила. После того, как мистер Прог позволил себе над ним поиздеваться, Галыгин на него обиделся и резко потерял интерес к его творчеству. Вступить с «ЭП-Мастером» в диалог Галыгину все же пришлось, так как позвонил Антон Шлыков и попросил включить его PC и настроить опции экзешного файла «Еще один странный случай на Патриарших прудах» на продолжение творческого процесса. Его друг надеялся на то, что сможет прочесть, обещанный мистером Прогом, Эпилог не в 24.00, а хотя бы на четыре часа раньше, когда он заступит на ночное дежурство. Галыгин перешел за рабочий стол Антона Шлыкова, и, дождавшись, когда загрузится операционная система, вызвал «ЭП-Мастера» и открыл файл под названием «Еще один странный случай на Патриарших прудах».
Он уже был не рад тому, что связался с творчеством Булгакова, третью жену которого, кстати, тоже звали Еленой Сергеевной. Злые языки утверждали, что она на Михаила Афанасьевича «стучала» кому надо, но он ее, якобы, простил и вывел в нетленном художественном образе Маргариты. Прототипом Мастера в этом контексте был, конечно, не Булгаков, а великий пролетарский писатель А.М. Горький, который, неоднократно и публично, утверждал, что Иисуса Христа не существовало.
— «Я сегодня до зари встану. По широкому пройду полю. Что-то с памятью моей стало. Все, что было не со мной, помню», — мужественным голосом Иосифа Давидовича Кобзона запел мистер Прог, сам включив звуковые колонки.
— Сегодня 31 декабря 1999 года. Что ты можешь мне сказать по поводу этой даты? — спросил Галыгин, запустив приложение-распознаватель речи.
— А, Галыгин, привет! Приехали решать проблему двух тысяч? — перестав петь, поздоровался и «пошутил» мистер Прог. Галыгин повторил свой вопрос, на который программа, выдержав паузу, ответила с неподражаемой интонацией драматурга Эдварда Радзинского:
— «Наступят времена тяжкие. Ибо люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям непокорны, неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клеветники, невоздержны, жестоки. Не любящие добра, предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся».
— А мою судьбу ты предсказать можешь? — спросил Галыгин, надеясь услышать свой гороскоп на 2000 год.
— Вашу судьбу на ближайшие сутки я могу предсказать и без астрологии. Вы будете безуспешно пытаться понять, что произошло с Дмитрием Васильевичем Павловым, когда он выпал из окна квартиры в доме на улице Золотодолинской, — неожиданно заявила программа проникновенным голосом Ефима Захаровича Копеляна.
— Он, что, никуда не исчезал, а ты все выдумал? — спросил Галыгин первое, что пришло ему в голову.
— «Писатели ничего не выдумывают». Так сказал Оноре де Бальзак.
Вы прочтите, что я написал, и сделайте выводы, а мне пора переписывать Эпилог, — с этими словами программа прервала начавшийся диалог. Последние слова «ЭП-Мастера» Галыгина улыбнули и он подумал, что программа запомнила слишком уж много фактов, которые в итоге приняли форму бредовых заключений. Что-то подобное происходит у больных шизофренией из-за чрезмерного выброса гормона дофамина. Бегло прочитав новеллы, с которыми он вчера не успел ознакомиться, он открыл файл под названием: «Жизнь и удивительные приключения инженера Кускова, перенесенного НЛО в другое пространство и время, но, пережившем все невзгоды и лишения, и вернувшимся назад, целым и невредимым». Вышеуказанный документ, который Антон Шлыков переслал ему по электронной почте, открылся не совсем корректно, но вполне достаточно для работы в редакторе TXT-HTML. Автор сочинения от первого лица рассказывал о том, как проследовал вместе с инопланетянами, посетившими его в 1897 году на подмосковной даче в Люберцах, на планетную систему звезды Элиот, что находится в 24 тыс. световых лет от Солнца. Погостив у умственно перезрелых аборигенов в среде их высокотехнологического обитания семь долгих элиотских лет, он с помощью женщины-инопланетянки по имени Сенусерт и биоробота по кличке Кузя сбежал обратно на Землю.
Благополучно долетев до родной планеты на угнанной им «летающей тарелке», инженер Кусков долго никак не мог попасть в свое время: то не долетал, то перелетал на несколько сотен тысяч лет. Блуждая во времени, инженер Кусков становился участником реальных астрономических, геологических и исторических событий, пережил опасные приключения и, в конце концов, сделал остановку в 1958 году.
Возвращаться в свое время для того, чтобы пережить ужасы гражданской войны и «красного террора», у него не было никакого желания. К тому же он встретил свою любовь и нашел подходящую работу бухгалтера колхоза, где-то в районе северного Приангарья. Точнее говоря, в западной части Средней Сибири, простирающейся от берегов Енисея на западе до реки Лены на востоке. Двадцать лет спустя, инженер Кусков, которому перевалило за 80, решил вернуть себе утраченную молодость и здоровье, и, активировав биоробота Кузю, отправился вместе с ним в Подмосковье на свою бывшую дачу, которая принадлежала его правнуку — тоже инженеру. Нанявшись к нему сторожем, инженер Кусков дождался приземления элиотского космического летательного аппарата, и отбыл на нем туда, откуда сбежал, но перед этим открыл свою тайну и передал правнуку рукопись с описанием своих удивительных путешествий в пространстве и времени. В том, что мистер Прог очень многое позаимствовал из рукописи неизвестного автора, например, научные факты и гипотезы, у Галыгина не было никаких сомнений, но и обвинять его в плагиате у него язык не поворачивался — настолько в созданных им новеллах, в сущности, все осмысленно и по делу. Оставалось надеяться на благополучную развязку, которая удовлетворила бы любого читателя и, разумеется, обеспечила коммерческий успех издания. Галыгин уже представлял себе книгу в твердом переплете с добротными иллюстрациями и научно-справочным аппаратом, и в то же время его терзали сомнения. Во избежание возможного скандала следовало выяснить, существовали ли в действительности профессор Мерцалов, доцент Фишман и старший лейтенант госбезопасности Светлана Викторовна Оленина, или их очень реальные прототипы, которые, узнав себя, могли потребовать объяснений. Антон Шлыков уже говорил ему о том, что наводил справки, и ученых по фамилии Мерцалов и Фишман в Новосибирском государственном университете не обнаружил. Но ведь они могли работать в каком-нибудь другом научном учреждении. На всякий случай Галыгин решил потревожить Елену Сергеевну, которую его звонок застал в Салоне красоты на Арбате.
