— Он хочет умереть, — пробормотал Глор. — Невероятно… Он все равно умрет, если… — Он махнул рукой.
— Он может говорить?
— У них же нет речевого аппарата. Голосовой мембраны и прочего…
Монтажники потихоньку шли за кургом. На их щегольские комбинезоны садилась пыль. Шагах в двадцати семи от дороги зверь снова лег. Ник присела перед его мордой и сказала:
— Мы хотим вам помочь. Слушайте. Я буду говорить. Вы кивните вот так, когда я назову то, что вам нужно. Вы поняли меня?
Кург поднял с глаз перепонку и пролаял:
— Традотаскиттр!
Гнусное ругательство — «торговцы телами собственных матерей». Глор подпрыгнул, а Ник отступила на шаг, однако продолжала мужественно:
— Зачем вы нас оскорбляете? Мы хотим вам помочь.
— Ах, простите, милая госпожа, — издевательски пролаял кург и выругался еще замысловатей.
Наверно, он перестарался. Выплюнув ругательство, он опять закатил глаза и поник всем телом.
Глор, коричневый от злости, прохрипел:
— Теперь будешь знать, как помогать государственным преступникам! Благотворительница! Идем!
Ник молча потихоньку пошла к машине.
— Надо еще выяснить, откуда он научился разговаривать! — кипятился Глор. — Хам!
— Тебя бы на его место…
— Неблагодарная тварь, вот он кто, — сказал Глор.
Ник поглядывала через плечо, не спорила. И вдруг остановилась — кург полз следом. Пролаял:
— Эй, господа!..
— Что тебе? — осведомился Глор.
— А ты мне не тыкай, господская морда…
— Во имя трех Великих, чтоб тебя распылили, невежу! Что тебе?!
— Ар-р-р… Я бы тут подох. Понятно? Без вас.
— Продолжайте, — сказала Ник.
— Ар-р-р-оу! Я не просил вас соваться. Понятно?
— Да…
— Сейчас припрутся охранники, — яростно рычал кург. — Сволокут в яму и прижгут еще. Ар-р-р!
— Он прав, — сказала Ник.
Глор неожиданно для себя выпалил:
— Мы вас увезем.
— Р-р-р…
— Я подгоню машину.
Дорога все еще была пустынна. Глор вскочил в кабину, сунул дрожащего Любимца Пути в карман со жвачкой, застегнул наглухо. В два прыжка подогнал «Скитальца», поставил его над кургом и опустил нижний люк багажного ящика. Кург, сотрясаясь от слабости, вскарабкался на крышку люка. Ник подтолкнула его и махнула: «Поднимай!»
— Посмотри, не выпало ли чего! — распорядился Глор.
И «Скиталец» побежал по дороге. Холмы качались и поворачивались за стеклом. Поднимался вечерний ветер — пыль клубилась и наметалась барханами. Следов не останется, и то хорошо…
Кург молчал, лежа в багажнике. Молчал так упорно, будто все-таки исхитрился умереть.
Движение на дороге усиливалось. Навстречу, разбрасывая ногами разноцветные блики, неслись экипажи из города. Это в Монтировочной кончилась смена. В небе завертелись маячки гравилетной трассы. Тяжелые, широкие грузовые гравилеты утюжили небо с неутомимой регулярностью часовой стрелки. Из-за горизонта ярус за ярусом вздымался город, нависал над дорогой. «Скиталец» уже миновал границу лесной зоны, окружающей Монтировочную. Оглядываясь на госпожу Ник, Глор видел, как ее голова все глубже уходит в плечи. Так-то, голубушка Ник… Проявить благородство — дело нехитрое… Но спрятать курга или хотя бы выпустить — вот задача, во имя Пути! К вечерней поверке они должны быть дома. Нет времени доставить курга в леса, подальше от Монтировочной. Равным образом его нельзя укрывать в машине, — роботы, обслуживающие гараж, непременно заглянут в багажник… Глор тоскливо посмотрел в чащу пригородного леса. Густота, темень… Казалось бы, идеальное убежище для зверя… Но пригородная зона прочесывается машинами Охраны, и курга изловят еще до наступления темноты. А затем придет очередь господ монтажников. Они останутся на свободе ровно столько времени, сколько понадобится Охране для допроса каторжника в Расчетчике. А там не солжешь, даже если очень захочешь солгать. Там кург скажет все.
Сообразив это, Глор схватился за дорожную карту — включил и поспешно погасил. Безнадежно… Дорога к югу, плюс возвращение — нет, нет… Они опоздают не только на поверку, они пропустят половину рабочего времени!
Выхода не было. Господа монтажники высшего класса сунули головы в ловушку, и она аккуратно захлопнулась. Глор окоченел от ужаса, как пойманное насекомое.
Севка остался один. Он был как всадник, лошадь которого пала посреди пути. «Ну ты, поднимайся!» — сказал Севка. «Нет…» — сказал Глор.
«Почему ты струсил? Гляди, какой лес! А кург небольшой зверь, как собака средних размеров. Разве его обнаружат в чащобе?» Глор простонал: «Вездеходы Охраны снабжены инфракрасными искателями… Обнаруживают живое по тепловым лучам».
«Ох и жизнь!.. Неужели у вас нет местечка, куда бы не заглядывала Охрана? Отвечай же!» Господин Глор проныл: «Ах и ах, она вездесуща…» — «Думай, — сказал Севка. — Думай, трус… Вы тут просто не умеете думать… Что торчит вон там, слева?»
Над лесом, километрах в четырех от дороги, блестело что-то непонятное. Синий титановый блеск, неправильные очертания. «Развалина. Старая Башня МПМ, — торопливо соображал Глор. — Очень старой постройки. В позапрошлом поколении — кажется, именно в позапрошлом — остановился генератор антигравитации, и Башня наполовину рухнула. Опасное место. Лес завален титановыми листами и ячеями — до сих пор планируют сверху, как лаби-лаби… Если титановый лист рухнет на машину ребром, колпак развалится, как гнилой орех. Опасное место. Запретное место…»
— Нашел! — вскрикнул он и закрыл рот, потому что браслеты были включены.
Он ткнул пальцем в колпак, в Башню. Лицо Ник медленно просветлело.
— Запретное место! Правильно, давай!
Машина рванулась вперед. «Этот поворот или следующий? — соображал Глор. — Запретное место, вот это находка, клянусь шлемом и перчатками! Тысячи Мыслящих валяются в зарослях. Когда падала Башня, они сыпались горохом — почтенные Мыслящие, не какие-нибудь каторжники! Поэтому конструкции не разбирают на лом — кто посмеет топтаться машинами по Мыслящим? Проскочить бы, проскочить, а уж там…»
«Скиталец» юркнул за поворот и полным ходом потянул по заброшенной дороге. «Ты не бойся, — глазами сказал Глор, повернув голову. — Нам бы только прорваться, понимаешь?»
Ник еще раз кивнула.
Им стало весело от неожиданной простоты решения. Ведь не было никакого запрета на Старой Башне. Туда просто не полагалось ездить, как на Земле не полагается устраивать танцульки на кладбищах. Охрана туда не совалась. Неписаный закон ограждал Башню лучше, чем пять рядов колючей проволоки…
Настало время сворачивать — впереди пост Охраны. «Скиталец» прыгнул в чащу, присел и помчался, виляя между деревьями. Глор задал автоматическому рулевому маршрут и оставил управление. На такой скорости нельзя было вести «Скитальца» вручную.
— А что, если… — спросила Ник, указывая на экран контроля: если, мол, окликнут.
— Проверяем машину перед путешествием на Тауринжи, — отчетливо сказал Глор. Чтобы слышала Охрана.
Снаружи трещало и всхлипывало. Неистово мелькали белые стволы. Балогов мотало в креслах, а как приходилось бедняге кургу в багажнике!.. Экран контроля плясал в амортизаторах. По его рампе бежала цепь импульсов — сигнал, что машина подключена к сети контроля, как обычно. Однако грозный сигнал: «Стой! Прибыть к посту Охраны!» — не зажигался. Значит, их не засекли. Несколько прыжков через поросль молодых деревьев, и шестиног очутился на открытом пространстве. Приехали! Тормоза… Глор отключил авторулевого и дал «Скитальцу» команду «внешние опасности». Машина начала следить за внешним миром. Если сверху упадет кусок обшивки, «Скиталец» отскочит в сторону. А если появится гравилет, укроется поглубже в чаще.
— Пошли, осмотримся, дружок, — сказал Глор машине и послал ее в обход Башни.
Под механическими ногами шуршал и сыпался бетон бывшей посадочной площадки. Когда-то здесь кончалась гравилетная линия. Теперь колодец гравигенератора был пуст, в глубине чернела грязная вода. Лаби-лаби отдыхали на бетоне и на листах обшивки, упавших сверху. Некоторые листы отнесло на большое расстояние от Башни — титан то и дело гремел под кабиной. А вот заброшенный каземат Охраны. Турель стационарного лучемета нелепо торчала из бойницы. Видимо, ее начали вытаскивать и бросили — не пролезла. За турель цеплялось двумя корнями молодое дерево.
— Никого, — шепнула Ник. — Давным-давно. Смотри, деревья.
Деревья отвыкли от движущихся предметов и подбирали корни, когда машина пробегала мимо.
