В Пенсильвании еще один пришелец опустился на картофельное поле. Владелец поля обложил его сухими ветками, облил бензином и поджег. Пришелец не обратил на огонь ни малейшего внимания.
Официантка из кафе «Сосна» Салли принесла Френку Нортону яичницу с ветчиной и села напротив поговорить. Открылась дверь и в кафе, шаркая ногами, вошел Стеффи Грант.
– Иди к нам, Стеффи, – пригласил его Нортон. – Садись, я возьму тебе завтрак.
– Это будет весьма прекрасно с твоей стороны, Френк, – сказал Стеффи. – Если ты не против, ловлю тебя на слове. Я был за рекой и наблюдал наших посетителей, как они исправно валят лес. Путь довольно долгий, но я поднялся до рассвета, чтобы успеть туда раньше всяких туристов. Хотя туристы ходят смотреть на них уже без прежнего энтузиазма. Я хотел проверить, не начинают ли пришельцы почковаться.
– Ну, и как? – полюбопытствовала Салли.
– Пока нет. Кажется, для этого им понадобится намного больше времени, чем первому. Но в любой день они могут начать. У каждого позади длинная полоса тюков с белым волокном… не помню, как оно называется…
– Целлюлоза, – подсказал Нортон.
– Верно, – согласился Стеффи, – я так и думал.
– С каких это пор ты начал интересоваться пришельцами? – спросила Салли.
– Не скажу точно. По-моему, с самого начала, как только появился первый посетитель. Можно сказать, я был замешан в это дело с первого дня. Девушка-репортер из Миннеаполиса попросила подержать для нее линию, и я первым сообщил, когда села вторая волна. Я как раз проснулся, вышел к реке, гляжу – а они там всей компанией, тихо и неторопливо, как на похоронах. Ну, думаю, нужно сказать ей. Наверное, думаю, если такой старый алкоголик, как я, начнет барабанить ей в дверь среди ночи, она на меня не рассердится. Пошел и разбудил ее. Она потом дала мне десять долларов. Да, она и парень с камерой – весьма и весьма милые люди.
– Верно, – грустно сказала Салли, – как все репортеры и парни с телевидения. Как-то странно, что они уехали. Правда, много людей продолжает приезжать посмотреть на молодых пришельцев, но ведь они не более, чем туристы. Зайдут за чашкой кофе с пончиком, не больше, и чаевых не дают. Думают, что в таком городишке, как наш, это не принято, да и заказывают они так мало, что не стоит и на чай разоряться.
– Сначала, – продолжал Стеффи, – я ходил смотреть на пришельцев каждый божий день на тот случай, если вдруг произойдет что-то новое и я мог бы тут же дать знать той девушке из Миннеаполиса. Но постепенно я к ним так привык, к пришельцам, я имею в виду, что это уже и не кажется главной причиной. Мне просто нравится наблюдать за ними. Они мне кажутся уже совсем людьми. Сначала я их боялся, а теперь совсем не боюсь. Я даже подхожу к ним, кладу ладонь на их шкуры, и они кажутся мне такими теплыми, как человеческая кожа.
– Если ты хочешь завтракать, – прервал его Нортон, – то скажи Салли, что тебе дать. Я скоро уйду.
– Ты говорил, что платишь за меня?
– Да, так я сказал.
– Френк, но почему…
– Считай, что у меня возникло такое побуждение. Но я уже начинаю жалеть, так что если ты не поспешишь…
– Ладно, тогда я возьму пару блинчиков с поджаренными яйцами, и чтобы желток был целый. Яйца похожи на блинчики. И если есть еще сосиски и пара лишних кусков ветчины, и немного масла…
– Если эти яйцеголовые умники не установят камеры через полчаса, – сказал сержант своему полковнику, – наступит темнота и нам придется все переносить.
– Сержант, – спокойно ответил полковник, – они просто хотят, чтобы все прошло гладко с первой же попытки. Вторую я делать не намерен. Вы, может, не знаете, но наша миссия вызвана указанием прямо из Вашингтона. Мы выполняем задание сверхчрезвычайной важности и нам не простят, если прошляпим такой случай.
– Но, сэр, они уже два часа нацеливают свои камеры, смотрят и снова прицеливаются. Просто куча старых квохчущих баб, вот на кого они похожи. На боку у пришельца, у хвоста, сделана мелом отметина. Мишень. Винтовка нацелена, я сам устанавливал прицел и знаю, куда она выстрелит. Но почему винтовка? Почему бы не применить что покрупнее? Даже пуля тридцатого калибра ничего этой дуре не сделает.
– Если честно, сержант, то я и сам не понимаю, почему. Но так было приказано – только тридцатый калибр и только с расстояния в сто ярдов. И ничего иного. Тридцатый калибр, а камеры и прочие инструменты расположить так, как требуют эти джентльмены…
Полковник замолчал, увидев, что к нему направляется один из ученых.
– Полковник, – сказал тот, – можно начинать испытание. Но сперва убедитесь, что все ваши люди выведены за границу двухсотярдовой зоны. Мы ожидаем очень сильного ответного разряда.
– Надеюсь, – сказал сержант, – что ваше устройство сработает и нажмет на курок.
Ученый спокойно посмотрел на сержанта.
– Не беспокойтесь, оно обязательно сработает.
– Сержант, – сказал полковник, – позаботьтесь, чтобы все люди покинули опасную зону. Нужно как можно скорее закончить испытания.
Сержант пошел, на ходу отдавая приказания своим людям.
– Как камеры? – поинтересовался ученый у техника.
– Начнут действовать одновременно со спусковым устройством, по единому сигналу, – отозвался техник. – Однако пленки уйдет уйма. Камера просто пожирает ее.
– Полковник, – обратился ученый к военному, – не считаете ли вы, что и нам пора уйти?
Пришелец лежал неподвижно и бесстрастно, как и много часов назад, посреди песчаного пустыря. Нарисованный мелом крест тускло белел на его черной шкуре.
– Черт побери, – сказал полковник, – что меня убивает, так это то, что они стоят неподвижно, а мы суетимся вокруг. И ведь он знает, чем мы тут занимаемся. Или не знает?
– Думаю, что знает, – ответил ученый, – но ему все равно. Он вроде бы не принимает нас всерьез. Презирает, если можно так выразиться.
Наконец, они покинули опасную зону и ученый остановился, повернувшись лицом к пришельцу. Полковник стал рядом.
– Сержант! – рявкнул полковник. – Зона очищена от людей?
– Все чисто, сэр, – проорал в ответ сержант.
Полковник кивнул представителям научной группы из Вашингтона. Один из них держал в руке коробочку дистанционного включения спускового устройства винтовки. Он что-то нажал. Винтовка плюнула выстрелом и в тот же момент пришелец плюнул в ответ ослепительной яростной вспышкой.
Огненная энергия на мгновение скрыла из виду установку с укрепленной на ней винтовкой. Полковник вскинул руку, прикрывая глаза от ослепляющего сияния. Когда он отнял руку, то увидел, что винтовка и установка, к которой она крепилась, вишнево светятся. Металл постепенно оплывал и вся установка погружалась в песок. Расположенные неподалеку кусты превратились в облачко вихрящегося пепла.
