— И как давно вы здесь живете? — поинтересовался Грант.
— Всего четыре или пять лет, как я перебрался сюда, — ответил Гас. — Раньше жил на триста футов повыше, но, как только изобрели этот надежный кварц, я спустился сюда, поглубже. Здесь мне больше нравится. Я живу на Дне уже почти сорок лет. В последний раз, когда я был на поверхности, у меня страшно разболелась голова. Слишком яркие краски. Зеленые, голубые, красные, желтые. Здесь же все синего цвета, скорее даже фиолетового. Это успокаивает.
От кофейника распространялся чудесный аромат. Тихонько урчала электролитическая установка. Чуть слышно жужжал обогреватель.
Перед входом в купол лежал на дне меланхоличный Батч.
— Этот купол из кварца «Снайдера»? — спросил Грант.
— Ага. Обошелся мне в пару тысяч баксов. Еще пришлось оплатить буксировку его до места. Сначала я думал, что смогу сделать это сам на своей старой калоше, но потом решил, что это слишком рискованно.
— Я слышал, что не все купола от «Снайдера» надежны, — сказал Грант. — Не выдерживают давления. Похоже, у них есть дефекты в конструкции.
Старик взял кофейник с печи и разлил кофе по чашкам.
— Аварий было много, — подтвердил он, — но меня Бог миловал. Не думаю, что в чем-то виновато стекло. Тут что-то другое. Причем нечто весьма любопытное. Некоторые парни поговаривают о том, что собираются устроить своего рода суд Линча.
Грант уже было поднес чашку с кофе к губам, но после этих слов Гаса резко поставил ее на место.
— Суд Линча? — переспросил он, — С какой стати?
Старый Гас наклонился над столом и многозначительно понизил голос.
— Вам приходилось слышать о Пропасти Разбойников?
— Нет, — покачал головой Грант, — Не могу припомнить.
Старик откинулся назад.
— Это еще с полмили вниз, — пояснил он. — Такая небольшая лощина. Дурное место. Слишком неровное для вездеходов. Приходится добираться туда пешком.
Он шумно отхлебнул еще дымящегося кофе и погладил усы мозолистой рукой.
Грант ждал продолжения рассказа, попивая свой кофе. Батчу, по-видимому, надоело лежать, и он скользнул вверх по выгнутой стенке купола.
— Здесь случилось слишком много грабежей, — сообщил старый Гас. — Чересчур много. Эти места теперь достаточно хорошо обжиты, и мы не хотим дальше терпеть эти безобразия.
— Полагаете, в той лощине скрывается шайка разбойников? — заинтересованно спросил Грант.
— Это единственное место, где они могут найти пристанище, — ответил Гас. — Туда очень нелегко добраться. Там полно гротов, и еще есть пара каньонов, ведущих к Большой Пропасти. Десятки укромных мест, где можно спрятаться, — Гас смачно отхлебнул очередной глоток кофе и продолжил: — Раньше здесь все было тихо и мирно. Можно было найти поле со съедобными моллюсками, поставить заявочный столб и быть уверенным, что это — твое. Никто бы даже не притронулся. Или можно было огородить месторождение радия — и никто не стал бы опрокидывать колышки. Стоило найти старое судно и наклеить на него записку, что это вы его нашли, и никто не посмел бы взять ни одной доски. Но теперь стало не так. Случается много нападений, а поля с моллюсками то и дело опустошаются. И мы уже думаем, как бы положить этому конец.
— Знаете, — вступил Грант, — «Вечерняя ракета» отправила меня сюда выяснить, почему так много куполов разрушено, отчего происходят эти катастрофы на Дне. Вы утверждаете, что виноваты разбойники — этакие головорезы морских глубин. Неужели они станут громить купола ради того скудного имущества, которое могут обнаружить внутри?
Старый Гас фыркнул в ответ:
— Еще бы! Там наверху ваши бандиты могут хладнокровно застрелить человека из-за карманной мелочи. А здесь в некоторых куполах хранятся целые состояния. Радий, жемчуг и бесценные сокровища с погибших кораблей.
— Могу себе представить, — кивнул Грант, — Но это происходит не только здесь. Купола разрушаются повсюду. По всему Дну.
— Не могу судить о других местах, — резко ответил старый Гас. — Только я доподлинно знаю, что здесь большинство несчастных случаев происходит вовсе не из-за дефектов стекла. А по вине кучки головорезов и воров, и если так будет продолжаться и дальше, уж мы постараемся их поймать, — Старик залпом допил остатки кофе и поставил чашку на стол, — Я отметил поле с моллюсками неподалеку отсюда, и если эти парни сунутся туда, я самолично ступлю на тропу войны, — Резко замолчав, он посмотрел на Гранта, — Скажите, вы когда-ни-будь видели поле с моллюсками? — Грант помотал головой, — Если вы останетесь, завтра я вам покажу, и у вас глаза полезут на лоб от изумления. Некоторые раковины в поперечнике не меньше пяти футов, и внутри одной старушки я покажу вам жемчужину размером с вашу шляпу. Она, правда, не столь совершенна, как хотелось бы, но дайте время — и она будет такой как следует. Старушка усердно трудится над этим, мне остается только наблюдать. Но я не был там уже с месяц. — Он покачал головой. — Надеюсь, что те ребята из Пропасти Разбойников не добрались до нее. Пусть только дотронутся, и тогда я объявлю им настоящую войну.
Батч безмятежно плыл впереди, грациозно взмывая над разбросанными там и сям камнями и то и дело совершая рывки в ту или другую сторону, на время скрываясь в синем мраке.
— Ну чем не собака? — спросил старый Гас. — Иногда он становится немного назойлив, и тогда мне приходится задать ему взбучку, чтобы умерить пыл, но что ни говори, а он все же любит меня. Ко всем прочим он беспощаден. Такова его природа — ничего не поделаешь.
Они упорно продвигались вперед. Теперь Гранту стало гораздо легче справляться со своим облачением.
— Поле с моллюсками расположено прямо впереди, — сообщил старый Гас. — А Пропасть Разбойников — там, внизу. — Повернувшись вполоборота в своем скафандре, он махнул рукой в сторону уходящего вглубь склона. И застыл в таком положении, — Нейгл, — старик перешел на шепот, — я не уверен, что видел это раньше.
Грант посмотрел в указанном направлении и сквозь толщу воды увидел странное сооружение, словно тень вздымавшееся из морских глубин.
— Что это? — спросил он, — Выглядит как… Черт, похоже, это какая-то машина.
— Не знаю, — тихо ответил Гас, — но, ради всего святого, нам надо выяснить, что это такое.
Они медленно, осторожно двинулись к непонятной штуковине. От предчувствия близкой опасности холодные мурашки пробежали по спине Гранта.
Батч резво устремился вперед. Вдруг он замер, застыл в напряжении, затем проплыл еще несколько футов, изгибая свои щупальца. И вдруг он пришел в бешенство, задергался, его глаза покраснели, а тело из черного стало сначала розовым, потом фиолетовым и наконец приобрело кирпично-красный цвет.
