Движение внезапно замедлилось. Для Алана оно всегда замедлялось в такие моменты: он мог видеть все сразу и действовать с молниеносной быстротой. Развернувшись на каблуках, он вложил всю свою силу в удар наотмашь. Ствол пистолета врезался Смиту в челюсть. Тот пошатнулся и тяжело упал на пол; его улыбка превратилась в дикий оскал. Алан шагнул к нему, чтобы довершить начатое, но застыл на месте, увидев Карен. Она остановилась в открывшемся дверном проеме. Выражение неописуемого потрясения на ее лице никак не могло быть новой хитростью или уловкой. Сэр Колин, выглядывавший из-за ее спины, тоже замер как изваяние.
Дрейк медленно повернулся с пистолетом наизготове. На какой-то момент рассудок отказался повиноваться ему, и то, что он увидел, не имело абсолютно никакого смысла.
Снаружи не было пустынной равнины, которую они покинули. Там не было ни дня, ни ночи. Там были лишь кирпично-красные сумерки и плоский, бесформенный ландшафт, над которым лениво проплывали полосы и клочья тумана, словно облака на слабом ветру. Низко над горизонтом висело тусклое красноватое солнце, на которое можно было смотреть, не отводя взгляда.
На фоне неба проступил какой-то темный силуэт. Туман ненадолго рассеялся, и они увидели очертания чудовищного здания, возвышавшегося вдали. Затем туманный занавес сомкнулся и скрыл картину, как будто то был секрет мертвого мира, не предназначенный для живых существ.
Сэр Колин первым вернулся к действительности. Он протянул мощную руку, поросшую рыжеватыми волосами, и остановил Майка Смита, который пришел в себя и, как автомат, снова устремился к Алану.
– Не сейчас, – резко сказал он. – Вы можете забыть о Германии, а также о Тунисе и о всей Африке. Это…
Алан опустил пистолет. В свете умирающего солнца их схватка утратила всякий смысл. Германия, Англия и Америка обратились во прах бесчисленные тысячелетия назад. Они не могли принадлежать миру, который, должно быть, давным-давно лишился всех человеческих страстей.
Как давно?
– Это Время, – услышал Алан собственный шепот. – Оно отхлынуло, как волна, и оставило нас на берегу.
– Это сон! – выкрикнула Карен. – Это не может быть правдой!
Но ее крик понизился до шепота, слова замерли в неподвижном воздухе. Алан покачал головой. Он знал. На самом деле они все знали. Это было частью их снов. По молчаливому согласию никто не упоминал о туманном отрезке времени между их приходом на корабль и пробуждением. Но в их сознании запечатлелось достаточно, чтобы развеять последние сомнения.
– Послушайте, – сказал сэр Колин. – Что бы ни произошло, должно быть, все это время мы лежали захороненными под землей.
Он указал на сероватые курганы, громоздившиеся вокруг огромного яйца, словно вынырнувшего из глубин Земли. Даже почва казалась мертвой. В пластах, вывернутых из почвы, не было ни влаги, ни перегноя. В них не было жизни.
– Нам лучше получить назад свое оружие, – ровным голосом произнесла Карен. – Оно может понадобиться.
Майк Смит вернул свой пистолет в кобуру под курткой и криво усмехнулся. Алан смерил его ледяным взглядом. Подобно многим другим, Майк совершил ошибку, решив, что согласие американца вызвано страхом перед неизвестным миром, а не пониманием изменившихся правил игры. Что ж, рано или поздно Майку придется понять, что здравомыслие – это не признак слабости.
– Прислушайтесь, – шепнула Карен. – Разве вы не слышите?
Они замерли в напряженном молчании. Из туманных сумерек донесся отдаленный пронзительный крик, не похожий на птичий. Все ясно слышали его и одновременно поняли, что звук исходил из человеческого горла. Пока они стояли, крик раздался снова – ближе и отчетливее. В нем звучала бесконечная печаль. Затем высоко, в красноватом сумраке появился гибкий силуэт, скользящий в воздушных потоках, как кондор, с широко раскинутыми крыльями. Даже на большом расстоянии они могли угадать контуры человеческого тела, парящего на крылатых руках в зыбком, призрачном свете.
Жалобный плачущий крик снова взрезал воздух. Затем существо неожиданно взмахнуло крыльями и устремилось в туманные выси. Эхо душераздирающего вопля постепенно стихло.
Все молчали. Лица людей были обращены к небу, где темное движущееся пятнышко постепенно сливалось с облаками, исчезая в бесконечной дали. Алан невольно подумал, что это изящное крылатое существо может быть последним человеком на Земле, венцом невообразимой линии эволюции человеческой расы. Он вздрогнул.
– Эволюция… – пробормотал сэр Колин, словно угадав его мысли. – Значит, так выглядит конец всех наших помыслов и устремлений? Как же долго мы спали?
– Кем бы ни было это существо, оно должно что-то есть. – Алан пытался говорить деловым тоном, но голос изменял ему, – Где-то в этом мире можно найти пищу и воду.
– Верно, парень. – Сэр Колин широко улыбнулся. – Я как-то не подумал об этом. Может быть, у нас еще осталась какая-то надежда, если мы последуем за…
– Не забывайте, оно умеет летать, – напомнила Карен. Алан пожал плечами.
– Тогда тем более нужно идти сейчас, пока у нас достаточно сил. Здесь незачем оставаться.
– Думаю, не мешает немного пошарить внутри перед уходом, – задумчиво произнес сэр Колин. – Чем черт не шутит, вдруг найдем что-нибудь полезное!
Он вошел обратно в корабль. Остальные последовали за ним; никто не хотел оставаться один в этом пустынном мире.
Однако поиски оказались тщетными. По изогнутым стенам проплывали искаженные очертания людей, сводчатый проем в дальнем конце зала зиял чернотой. Чужой исчез, но куда и каким образом – им оставалось только гадать.
– Если это космический корабль, то здесь должны быть приборы, двигатели – хоть какие-то механизмы! – бормотал сэр Колин, почесывая рыжую бороду. – Где они могут находиться, как не там? – Он указал на темный проем.
По спине Алана пробежал холодок. Он не знал, какие воспоминания об этой узкой двери хранились в его подсознании, но при одной мысли о приближении к ней его бросало в дрожь.
Сэр Колин шел вперед очень медленно, словно тоже разделял непонятное отвращение к Чужому. Но все-таки он шел, и Алан следовал за ним. Он стоял за плечом сэра Колина, когда ученый наклонился и заглянул в проход, нагонявший на них беспричинный страх.
– Темно… – проворчал сэр Колин. Порывшись в кармане своего мешковатого костюма, он извлек маленький фонарик и направил на ближайшую стену тонкий луч света, тут же рассыпавшийся в бесчисленных отражениях.
Но фонарик не должен работать! Какие батарейки могли прослужить миллион лет?
Хотя фонарик и работал, он был бесполезен. Луч света, направленный в узкий проход, разбивался о сплошную стену темноты, плотной и осязаемой, как кирпич. Сэр Колин протянул руку с пистолетом, и она исчезла до локтя, словно погрузившись в черную воду. Он рывком выдернул руку и осмотрел ее. Все было в порядке.
