Наполнили стаканы.
— Что ж, капитан, — начал Харрел. — Или лучше сказать «коммодор»? Или «адмирал» ?
— Капитан, — сухо ответил Граймс
— Что ж, капитан, ваше имя внесено в Регистр и Журнал. Вы подписали Опись имущества. У вас теперь отличное судно и не менее хороший экипаж. Счастливого плавания!
— Счастливого плавания! — подхватили все.
— Благодарю Вас, капитан, — сказал в ответ Граймс. — Уверен, все присутствующие желают Вам хорошо провести время в отставке.
— И чем вы будете заниматься, миссис Харрел? — спросила Соня.
— У нас есть яхта, — отозвалась она. — Думаю, большую часть времени мы будем бороздить волны Кораллового моря.
— Словом, отпуск пропал, — прокомментировал Граймс.
— Вовсе нет, — улыбнулся Харрел — впервые за это время. — Только мы двое — так что никаких проблем с экипажем. И никакой электроники, от которой меня уже тошнит.
Граймс поднял бокал.
— Счастливого плавания.
— Счастливого плавания, — дружно отозвались остальные.
Поначалу плавание и впрямь было счастливым. Граймс освоился довольно быстро.
— В конце концов, — говорил он Соне, — корабль — всегда корабль…Первое время Граймс опасался, что офицеры, равно как и прочие члены команды, будут возмущены: он, чужак, назначен командовать судном без испытательного срока на младшей должности. Но чарующие звуки слов «почетный адмирал» и репутация известного морского писателя производили почти магическое действие на подчиненных. Экипаж «Сони Виннек» знал, что Граймс прибыл на Аквариус, чтобы выполнить задание — очень важное. И выполнение обязанностей капитана — часть этого задания.
Соня тоже наслаждалась путешествием. Она быстро подружилась с другими женщинами — Мэри Хэлс, Салли Филдинг, крупной темнокожей Ванессой Вилкокс, которая присоединилась к ним перед самым отплытием из Порт-Стеллара, стюардессами Тессой и Тиной и толстухой Джемией Браун, королевой прекрасно оборудованного камбуза. Жизнь на судне — морском судне — поражала ее своей новизной, резко отличаясь от привычных Будней Глубокого Космоса. Здесь можно столько увидеть и узнать…
Погода стояла великолепная. Теплые дни и ночи чередовались с прохладными, создавая приятный контраст. Граймс упражнялся с секстантом, приобретенным в Порт-Стелларе, определяя положение по высоте солнца, обеих лун планеты и тех звезд, планет и искусственных спутников, которые можно было разглядеть в утренних и вечерних сумерках. Помощники, с нескрываемым удивлением наблюдавшие за тем, как он отмечает на карте точку за точкой, поздравили Граймса, когда его точки совпали с теми, что вывел на экран Навигатор Перселла. Как заметил Граймс, они тоже предпочитали игнорировать существование «ларчика» — за исключением тех случаев, когда разница между показателями, полученными двумя наблюдателями, оказывалась слишком велика.
Но капитан на судне, как бы то ни было — нечто большее, чем навигатор. Способность «вручную» управлять судном в большинстве портов захода «Сони Виннек» считалось не обязательным, хотя в любом из них рулевые оказались бы полезны. Граймс вручную вывел судно из Порт-Стеллара, но только после шестидневного плавания решил лично подвести судно к причалу Таллиспорта. В конце концов, он тренировался на симуляторе, и, уже находясь на корабле, от корки до корки прочел «Маневрирование в порту» Ардли. Эту книгу — одну из лучших работ по судовождению, написанную в двадцатом веке на Земле — подарил ему Начальник Портов.
— Ты найдешь эту книгу весьма полезной, Джон, — сказал он. — В свое время Ардли пользовался большим авторитетом. Мне понравилась одна вещь — он писал, как нужно использовать якоря. Я имею в виду, для маневрирования…— он рассмеялся и добавил:— Только не слишком злоупотребляй этим приемом. Это очень раздражает старших офицеров!
Поэтому, тщательно изучив крупномасштабную карту, на рассвете Граймс взял курс на Таллиспорт. У штурвала стоял рулевой, двигатели приведены в состояние готовности. Судя по графику, после первого прилива прошло два часа. Это значило, что «Соне Виннек» придется преодолеть волну отлива. Вилкокс говорил, что при входе в эту речную гавань могут возникнуть сложности. Все пристани находились на западном берегу реки, справа от устья. Когда судно с гребным винтом правого вращения швартуется правым бортом, это всегда сопряжено с известным риском, особенно если капитан не слишком опытен. И тем более, если возникает водоворот. Тогда точно вдоль линии стоянки образуется противоток, который вызывает эффект приливной волны, причем определить это можно только визуально. В случае если возникнет такой водоворот, Граймс должен был развернуть нос корабля направо, опустить правый якорь, и затем поворачивать судно в сторону порта, так, чтобы якорь оставался на дне.
Граймс входил в гавань Таллиспорта. Теперь он мог невооруженным взглядом рассмотреть Проводников — две белые башни у входа в порт. Он запросил поддержку начальника гавани, чтобы провести корабль по фарватеру. Слева стоял волнолом с красным маяком… Маяк находился уже на траверзе, и «Соня Виннек» в наилучшим образом зашла в порт.
— Не лучше было бы сбросить ход, сэр? — предложил Третий помощник.
— Гхм. Благодарю Вас, мистер Виччини. Лучше тихий… нет, самый тихий ход.
— Есть самый тихий, сэр.
Двигатели по—прежнему гудели ровно, но едва уловимое уменьшение вибрации указывало, что обороты гребного винта упали. Проводники все еще находились впереди, но на траверзе с правого борта показались два белых обелиска Проводников в Поворотную бухту.
— Десять градусов влево, — приказал Граймс. Хватит ли? Тут он увидел, что нос судна немного поворачивается, и услышал, как защелкал репитер гирокомпаса. — Ровнее на миделе!
Граймс подошел к правому краю мостика, и посмотрел назад. Проводники возле Поворотной бухты маячили точно за кормой.
— Как можно ровнее, — повторил он.
Теперь «Соня Виннек» проходила последние колена реки, пригодные для судоходства. По правому борту виднелась линия рейдовой стоянки. За ней виднелись заросли кустов на которых, точно россыпи драгоценностей, сверкали цветы, а дальше — белостенные дома… все это блистало чистотой. Но Граймсу было не до любования пейзажем. Он рассматривал в бинокль самый дальний причал, к которому ему нужно подойти. Перед пристанью плавала грязь, поднятая дноуглубительными установками — неотъемлемая часть плана по развитию порта. «С какой стороны подойти?» — думал он.
— Сэр, — обратился к нему третий помощник.
— Да?
— Водоворот есть, а на противоток непохоже, сэр.
