Но это не Синдзё отреагировала на звук разрывающейся земли, а Саяма.
Сначала он опустил руку со лба до груди, затем приподнял ее на уровень лица и резко рубанул в сторону. Под конец он громко щелкнул пальцами.
— Ну что ж, Синдзё-кун. Дважды оцени ситуацию с остальными, перед тем, как мы накажем этого глупца, за неподчинение решениям, что были приняты в Лоу-Гире.
Синдзё взглянула вперед. Пушка в правой руке гиганта нацелилась прямо на нее.
— Значит, ты так мотивирован, потому что у меня не осталось защиты? Ну что за напасть, — она приложила свою левую руку к шее. — Говорит Синдзё. Мы вышли на контакт с нарушителем и охраняем ее. В данный момент мы…
До того, как она успела договорить, гигантская машина, известная, как Тяжелый Бог Войны, выстрелила.
И тут началось…
С громадной силой артиллерийский снаряд в металлической наружной оболочке взметнулся в ее сторону.
И когда этот снаряд пронзил воздух в ее направлении, Синдзё продолжила говорить:
— …перехватываем Тяжелого Бога Войны.
Пока Саяма наблюдал, Синдзё одним движением пальцев развернула свой большой посох вперед.
Нижняя часть посоха остановилась на правом плече, оставляя его лежать горизонтально.
С резким металлическим звуком она схватила фиксатор на фронтальной стороне левой рукой. Ее правая рука пробежалась по стороне посоха. Пальцы правой руки начали движение в направлении единой длинной панели, сделанной из чего-то похожего на стекло.
Ее пальцы что-то там написали.
— Мы не стремимся искать силу, но не страшимся её использовать!
Письмена появились в синем цвете на прозрачной панели и тут же исчезли.
Снаряд прибыл как будто в ответ.
Но Саяма со своего места, где он стоял позади Синдзё, не обращал на снаряд никакого внимания.
Он глядел только на Синдзё. Касаясь рукой своего подбородка, он глядел на ее тонкую спину, на ее стройные бедра и ее округлый зад. Его глаза сузились, и он произнес на выдохе:
— Как очаровательно. Врежь ему со всей силы.
Синдзё выдала легкую улыбку, управляя своим посохом. Она вытянула вперед левую руку, и в ней появилась рукоять. Она ухватилась за нее и толкнула вперед, чтобы взвести. Когда она нажмет спусковой крючок на рукояти, посох выстрелит, контратакуя.
И она его нажала.
Они могли слышать звук разрывающегося воздуха. Тело Синдзё отбросило назад. Точка выхода на конце посоха раздвоилась и вспыхнула.
Результатом этих действий стало излучение белого света.
Свет пронзил пространство и стёр летящий снаряд.
Но он на этом не затух. Белое послесвечение продолжало двигаться вперед по мягко восходящей дуге и столкнулось с серым Богом Войны.
Последовал мощный звук удара.
Бронированное покрытие на груди у Бога Войны разбилось. Разразившаяся вспышка света обладала громадной силой.
—!
Мощный звук пронзил пространство, и гигантская фигура десятиметрового роста отдёрнула голову назад.
С тяжелым грохотом вся металлическая масса обвалилась.
Горячий ветер просвистел сквозь проходную, сначала мимо Синдзё, затем мимо Саямы.
И тогда Саяма кое-что увидел.
Вслед за ветром, на ступенях, ведущих к проходной с обеих сторон, показались тени.
Эти звериные тени походили на прямоходящих волков. Они возвышались на два метра вверх. Шестеро из них приближалось слева, и четыре справа.
Саяма кивнул, увидев, как они приняли низкую стойку, готовясь к атаке.
— Девушка, на которую вы напали, не кричала до самого конца, так что я надеюсь, что вы тоже постараетесь.
Он шагнул вперед, сквозь дуновение ветра. Его поступь гулко отзывались, и он выдал легкую улыбку.
— Давайте изо всех сил. Я обычно снисходителен ко всем. Я не стану сдерживаться.
Плавный голос Саямы присоединился к звуку его шагов.
Синдзё двигалась рядом с ним. Она, с силой обнимая сломанный посох, приоткрыла уста и запела.
Это был гимн. То был куплет из Silent Night. [1]
— Silent night, holy night.
Shepherds first see the sight.
Told by angelic Alleluja,
Sounding everywhere, both near and far.
‘Christ the Savior is here.’
‘Christ the Savior is here.’
Саяма заговорил, слушая песню. Он произнес в микрофон на шее:
— Господа! — он взмахнул правой рукой, взирая на врагов перед собой. — Дайте тут скажу. …Фамилия "Саяма" предписывает роль злодея!
Синдзё слегка улыбнулась, продолжая петь, стоя рядом с ним. Саяма улыбнулся в ответ.
— Слушайте мой приказ! Не смейте пропадать тут, и не дайте им пропасть. В конце концов, если кто-нибудь здесь пропадет, в мире только прибавиться одиночества. — Он перевел дыхание и поднял голову. — Вы поняли меня? Тогда вперед! Вперед! Неситесь вперед! Отвесьте этим глупцам пинка и предостерегите их перед тем, как они сотворят что-нибудь глупое! А затем, тащите их сюда! Если вы поняли меня, то ответьте!
Осматривая врагов перед собой, Саяма мощно взмахнул рукой вправо. Левый рукав его формы выпрямился и издал звук похожий на удар по бумаге.
Голоса прозвучали в ответ из микрофона и из пространства вокруг него.
— Тэстамент!
— Хорошо, — согласился Саяма, перед тем как снова двинуться вперед.
Изогнутые тени перед ним разрослись, и теперь находились всего в паре шагов от рывка вперед.
Саяма слегка улыбнулся и взмахнул левой рукой в сторону.
Его руки оказались на одном уровне, и теперь он выглядел так, будто собирался обнять своих врагов.
И продолжая улыбаться, он произнес:
— Теперь, как бы нам всем достичь понимания?
●
История переносится на весну 2005-го.
Для меня поиск и утешение самого себя — не более чем иллюзия.Под голубым небом цвели два ряда вишневых деревьев.
Дорога, идущая между ними, вела к бетонной стене, окружавшей обширное пространство. На воротном столбе к западу от входа были выгравированы слова «Академия Такаакита».
На графике, размещенном на воротах, читалось «весенние каникулы». Сами ворота стояли распахнутыми, и никто не проходил через них.
Для тех, кто едва только пересекал ворота, центральная аллея с вишневыми деревьями по краям тянулась дальше.
Те деревья также стояли в цвету. Дорога пролегала между спортплощадкой, занимавшей пол гектара справа, и комплексом боевых искусств, размером с большой зал, слева.
Затем дорога вела не к зданию школы, а к учительскому корпусу.
Вокруг учительского здания с четырех сторон горизонта расположились школьные корпуса. Все это было одной школой, но помимо шести общих школьных корпусов, она разбивалась на специализации. Чтобы обеспечить надлежащие условия, некоторые здания окружали ряды деревьев, а к другим прилагались исследовательские установки с бункерами и асфальтированной кладкой под дорожные испытания.
