Накренившись набок, дом вместе с расколотым куполом наполовину скрылся в размытой водой, провалившейся земле.
- Наши вещи... - простонала Мать, пряча лицо в ладонях. - Все погибло... Все.
- Что погибло, Мама? - не по-детски зло усмехнулся Мальчик. Дедушкины Драконы сделают для нас новые столы и стулья, новые постели и игрушки. И - ты сама только что сказала - построят новый дом.
- Но Океан, раз уж он проснулся, может затопить все его заводы и фабрики, и тогда о нас некому будет позаботиться.
- А почему Океан проснулся?! Почему вдруг двинулся на сушу?
- Все из-за папиных Черных Коршунов, сынок. Они изменили климат на всей планете. Это по их вине наступила такая жара. А ядовитый дым от фабрик не дает теплу испаряться. Мы давно уже ждали и этой беды. От жары ледники на полюсах начали быстро таять, и Океан больше не помещается в своих берегах.
- Если уж ты решила мне все объяснить, так скажи, что такое Коршуны, - попросил Мальчик. - Это тоже твоя выдумка?
- Нет. На сей раз папина. Он с гордостью называл Коршунами атомные и водородные бомбы, которым посвятил всю свою жизнь. Он понастроил полигоны по всей планете. Он испытывал свои бомбы под землей, под водой и в космосе, пока атмосфера не перестала быть пригодной для жизни. Видишь, как мы выглядим? Разве мы рождены такими! У меня было красивое розовое лицо и пышные густые волосы. У меня были искрящиеся глаза, и я очень любила смеяться. Мы все смертельно больны, мой мальчик. А ты уже родился больным. Больше у меня никогда не будет детей. Ты - последний, понимаешь? Последний во всем мире!
- Но я не хочу быть последним!..
Они стояли вдвоем, последние Мать и Сын, и смотрели, как погружаются в волны Океана останки их дома, и даже не пытались спасти хоть что-нибудь из того, что было им дорого. А черные клубы дыма стелились над самой землей, будто стремясь окончательно раздавить ее. Из-за их завесы снова возникли машины-роботы. Они несли в стальных челюстях искусственные бревна для нового дома. Рядом с ними карабкались в гору, подстегиваемые прибывавшими водами Океана, Дедушка, Отец и Старший Брат Мальчика.
- Они возвращаются, с ними ничего не случилось! - обрадовалась Мать. - Пойдем к ним. Скорее! Здесь оставаться опасно.
Мальчик послушно влез на гору, сел на голую, горячую землю и стал наблюдать за роботами. Постепенно ему это наскучило, и он перевел взгляд на Океан, успевший смять и потопить не только дом, но и купол и теперь принявшийся за свалку.
"Что же делать? Как спасти несчастную умирающую Землю? - размышлял Мальчик, тяжело дыша и изнывая от зноя. - Старший Брат хочет, чтобы я воевал, как он, всю свою жизнь. Отец хочет, чтобы я строил полигоны и запускал Черных Коршунов. А Дедушка собирается научить меня управлять Драконами. Они никогда не откажутся от своих занятий. Они считают себя законными хозяевами Земли даже теперь, когда им больше нечего пить, нечего есть, негде жить и нечем дышать. Если бы я смог уничтожить фабрики и полигоны и оружие Старшего Брата - они создали бы все заново, потому что не умеют жить по-другому. - Он вспомнил, как тяжко вздыхала этой ночью Земля, как, умирающая, изнывающая, пыталась предупредить его об опасности, спасти своих же мучителей... - Милая Земля! Чем я могу помочь тебе?!" - в невыразимой тоске мысленно взывал Мальчик.
И вдруг Земля ответила:
- Я - твоя мать. И твой отец. И брат. И дедушка. И ты сам. Все вы дети мои и плоть моя. Если погибну я, погибнете и вы. Я должна или погибнуть вместе с вами, или спасти себя для будущей жизни. А для этого мне нужно отнять у вас память. Лишь тебе одному я сохраню ее в назидание. Пока люди вспомнят все снова и примутся за прежнее, пройдут тысячелетия, и я смогу передохнуть - восстановить силы, залечить раны...
Мальчик даже не успел ей ответить. Скалы дрогнули и раскололись. И вырвалось наружу пламя до самого неба. И потекли по склонам алые реки, с шипением сливавшиеся с вздыбившимся стеной Океаном. С глухим ревом колебалась почва и уходила из-под ног. Низвергались в пучину осколки горных хребтов. И мутный день превратился в беспросветную ночь, будто Солнце навсегда покинуло планету и унеслось в космические просторы.
Сколько продолжалось это светопреставление - определить невозможно. Но в конце концов стихло все вокруг. Распогодилось.
На нежной влажной зелени густых зарослей играли лучи ослепительно ясного утреннего солнца. Небо резало глаза празднующей свободу голубизной, а воды родника, прозрачного, как само небо, весело журчали, перебегая с камня на камень. В его струях сновали юркие серебристые рыбешки, и воздух полнился птичьим гомоном.
Вдохнув чистый прохладный воздух, Мальчик с ликованием огляделся по сторонам: у входа в пещеру Мать, сидя на корточках, шила рыбьей иглой шкуру леопарда. Ее густые длинные волосы были спутаны, а глаза сияли, как воды родника. Рядом Дед, помолодевший и подтянутый, самозабвенно шлифовал каменный наконечник для копья. А Отец, продубленный сизым загаром, в одной набедренной повязке, сосредоточенно высекал искру для костра... Из зарослей появился Старший Брат, тоже мускулистый и загорелый. С победным кличем он выволок на стойбище здоровенный бивень мамонта...
Охваченный радостным восторгом, Мальчик не знал, что с первого огня да с каменных наконечников все и начиналось.
