- Нам обидно за ваших женщин и детей! Вам не кажется, что вы относитесь к ним как к неполноценным?!
Петров сделал протестующее движение рукой и начал было отвечать:
- Особенности детского и женского организмов...
Его перебил мужчина, голоса которого Петров, кажется, еще не слышал. Впрочем, кто разберет их голоса!
- Скажите, Петров, а во имя чего вы приложили столько сил, чтобы открыть парапам и людям возможность встретиться?
- Ну как... Содружество интеллектов, цивилизаций.
Обмен информацией расширит технические возможности обеих сторон.
- И только?-скептически произнесла какая-то женщина.
- Нет, почему же. Взаимопомощь. Как у нас говорят, ум хорошо, а два лучше. Новое знание всегда обогащает.
- Что именно и кого именно?
- Мозг, разумное существо.
- Люди такие рационалисты?-допытывалась женщина.- И всегда мыслят о взаимовыручке так масштабно? Кстати, Петров, кто ваша жена? Где она сейчас, почему не с вами?
- Я не женат.
Петров нахмурился. Какое им дело до его личной жизни?!. Да, он рационалист и не видит в этом ничего плохого. Кстати уж, не будь он таким рационалистом, не отказывай себе во всем, не имеющем отношения к делу, кто знает, когда бы эти милые создания имели возможность посмотреть на такую "диковинку", как Петров,возможно, что вообще бы возможности не имели и уж определенно-не сегодня.
И в то же время Петрову не понравилась тишина, наступившая сразу же вслед за его категорическим: "Я не женат". Петрову сочувствовали. И Петров обозлился:
- Ну а вы? Вы, парапы, ради чего добивались контакта? Неужели только ради возможности расширить границы своих экскурсионных поездок?!.
Петрову тут же ответили:
- Конечно! Потому что каждая поездка сулит новое общение. А есть ли в жизни что-нибудь дороже его? Техника-это хорошо. Техника освобождает мыслящее существо от множества проблем. Но в принципе любая техника-от рычага до кибера-должна существовать только для того, чтобы облегчать живым дорогу друг к другу, чтобы устранять между ними возможное непонимание, не больше. "
Такая постановка вопроса показалась Петрову вовсе не простой, а главное, непривычной и, надо сказать, не понравилась.
- Разве нет в жизни ценностей, помимо общения? - спросил он.-А работа ума? Постижение истины? Движение мысли?
- И одиночество при этом, не так ли?-опять влезла в разговор дотошная женщина.
Петров отрезал:
- Да, если нужно, и одиночество. А захочется чегонибудь для души-женись, заводи семью, никто не мешает.
- Для души?!. Разве у вас не соединяются ум и душа? Разве земляне научились отделять их друг от Друга?..
Вопрос поразил Петрова. Вот тебе и сходство. Вот тебе и почти полная идентичность, которую Петров так часто доказывал как дважды два. На память пришли примеры из истории человечества, когда ум и душа вступали в открытую войну, и как-то сразу не находилось случаев, чтобы они не были в противоречии. Да, пожалуй, если копнуть, то именно на этом противоречии и замешана человеческая жизнь. И если у парапов этого противоречия не существует, как же они живут? Странные, в высшей степени непонятные существа-парапы!..
Нет, такой поворот разговора устраивал Петрова.
Разговор становился интересным. Наивные, доверчивые, гармоничные парапы Петрова-что они найдут для себя на Земле?.. Скорее всего, для землян их присутствие неопасно. Но для парапов быть рядом с людьми, кажется, не столь уж безопасно. Разве что они защищены от возможности заразиться сомнениями и конфликтностью самим своим-неясным пока Петрову-устройством.
Все ликовало в Петрове. Контакт состоялся, и не такой уж бессмысленный контакт, как казалось вначале. В парапах таилась загадка. Если не. сомнения, то что же тогда двигает вперед их мысль? Что? Лично он, Петров, подвергает сомнению всей постоянно. Даже сейчас, например, он, всю жизнь уверенный в превосходстве собственного образа жизни, испытывает необъяснимые колебания, столкнувшись с иным восприятием мира в далеких ему и людям парапах. У Петрова появилось желание как-то оправдаться, утвердить себя. Желание, которое возникало в нем только в тех случаях, когда он переставал верить в свою безукоризненную правоту.
Случайно взгляд Петрова упал на браслет, подаренный ему Полиной. Пожалуй, только перед ней время от времени Петров ощущал подобную же недоказуемую виноватость. Собираясь с мыслями, планируя в голове вопросы парапам, чтобы при минимуме- затрат выяснить с наибольшей точностью нх мировоззрение, Петров медленно расстегнул браслет и положил его на столик рядом с системой. Система странно, как-то дергано замигала и исчезла.
- Что это?!.-изумленно воскликнул Петров.-Вы эти шуточки бросьте!..
Но парапы не появились, и Петров сообразил вдруг, что взаимодействие с серебром могло на них так подействовать, и сбросил браслет на пол.
В тот же момент исчез и столик, на котором лежала система.
А еще через некоторое время Петров услышал рядом с собой голос Полины:
- Рано же ты его снял!..
Петров был сбит с толку, ошарашен. Он оглядывался вокруг себя с недоумением пробудившегося лунатика - такими необычными были перемены. Ведь только что он был в своей лаборатории, а теперь сидел в комнате Полины. Только что Петров вошел во вкус беседы с парапами, а теперь видел Полину за пультом.
Откуда здесь, у нее, этот пульт? Как он похож на тот, что находится у негов кабинете.
Петров не страдал замедленной реакцией, но сейчас не мог понять, что происходит: почему исчезли парапы, как он сам оказался у Полины?..
Петров смотрел на Полину. Она не была ни смущенной, ни удивленной-только неудовольствие на лице.
- Что все это значит?
-- Ты не понял?
- Нет, я не понимаю, как тебе удалось...- Петров замялся, потому что не знал, что именно удалось Полине-разрушить контакт с парапами или... Смутная догадка мелькнула у Петрова.
- Вот видишь, ты уже и понимаешь,-улыбнулась Полина и ушла в кухню. Там хлопнула дверца холодильника. Полина готовила питье.
Петров еще раз оглядел комнату Полины. Сколько здесь аппаратуры! Он-то думал раньше, что бесконечные шкафы и буфеты скрывают столовые сервизы, а это, оказывается, приборы. Причем среди них есть такие, о назначении которых Петров может только догадываться.
Петрову все еще жаль было расставаться с мыслью, что контакт-это небывалое по значению событиювсе-таки был. Но Петров уже понимал, что контакта не было.
Как не было и его дороги домой, хотя он и пережил все так ярко, так отчетливо. Но если приглядеться, то и стереотипно. От Полины Петров всегда уходил одинаково, с одними и теми же размышлениями.
- Очень ловкая мистификация! - громко сказал Петров.-Как ты назвала свое изобретение?-Петров поднял с пола браслет, покрутил его в руках.Вариатор контакта?.. По-моему, вариатор-неплохое название, а, Полина?
