– Не бойтесь, товарищ! – сказал он вдуг, не отрывая взгляда от своей удочки. – Идите сюда.
Голос у него был очень сильный, но приятный.
– А я и не боюсь, – пробормотал я обиженно. Именно в этот момент леска еле заметно дернулась, а когда успокоилась, человек повернул голову и посмотрел на меня. Взгляд его был настолько сильным и проницательным, что я замер, казалось, он пригвоздил меня к месту.
– Видите, вы все-таки боитесь, – улыбнулся он. – А надо, чтобы вы чувствовали себя уверенно, как дома… Пожалуйста, садитесь.
Я машинально опустился на землю, не имея сил оторвать глаз от его лица сказочного богатыря. Волосы у него были черные, а глаза – ярко-голубые.
– Как называется ваша планета? – спросил он, снова окинув меня довольно бесцеремонным взглядом.
– Дрия, – ответил я покорно, как ученик.
– Вы хоть что-нибудь знали ранее о существовании нашей старушки-Земли?
– Да, безусловно… Мы долго и внимательно ее изучали. И были уверены, что найдем здесь развитую цивилизацию.
– Надеюсь, вас направили сюда с добрыми намерениями.
– А как же иначе? – воскликнул я. – С самыми добрыми. Это редкий случай междупланетной взаимопомощи… Мы предположили, что наша цивилизация на несколько тысячелетий старше вашей… И хотели сократить процесс вашего развития.
Он ответил не сразу, в его глазах вспыхнуло и быстро погасло какое-то волнение.
– Вот и чудесно, – сказал он. – Неужели вы думаете, что это под силу одному-единственному человеку?
– Конечно нет!.. Мы хотели помочь вам знаниями, до которых вы еще не дошли… В моей голове, как в самой первоклассной кибернетической машине, запечатлены буквально тысячи томов из области химии, физики, биологии, медицины и всех других наук.
– И вы могли бы все это воспроизвести?
– Да, в самых мельчайших деталях… И без каких бы то ни было ошибок.
Он снова взглянул на меня своим пронзительным взглядом, но теперь в нем светилась значительная доза уважения.
– Признаюсь, земные люди не обладают подобными способностями. Выходит, вы – самое ценное на Земле живое существо… – И вдруг в его глазах мелькнула тень тревоги. – А ваш организм защищен от бактериальной среды нашей планеты?
– В этом отношении можете быть абсолютно спокойны, – ответил я. – Ой, что это там такое? Он посмотрел в сторону реки.
– Водяная змея. Безобидное существо.
– Почему она такая маленькая?
– Наоборот, это – прекрасный экземпляр.
– Что она держит в пасти?
– Жабу.
– У нас такого животного нет, – сказал я.
– Странно, – промолвил он, словно сомневаясь в этом. – А некоторые наши ученые серьезно считают, что от подобного животного произошел род человеческий. Признайтесь, оно вас напугало?
– Да, немного…
Он усмехнулся:
– Ну вот видите!.. Возможно, этот страх живет в вас с древнейших времен, когда змеи преследовали нас в темных морских глубинах…
Я снова ощутил внутренний трепет. Какой бы абсурдной ни была высказанная им мысль, в ту минуту она не показалась мне невероятной. И темная непрозрачная масса воды, и нависшие над ней густые кроны деревьев – вся непостижимая таинственность этой первичной природы делала его слова странно близкими и понятными. В это время змея, легко скользившая по поверхности воды, выползла на берег и скрылась в кустарнике.
– Может, нужно было помочь нашему предку? – спросил я неуверенно.
– И правда! – встрепенулся он. – Еще не поздно!. .
Отложив удочку, человек с неожиданной для его крупной фигуры подвижностью подбежал к кустам, в зарослях которых исчезла змейка. У нас, на Дрии, тоже есть змеи, очень редкие экземпляры – ученые иногда находят их в глубинных пластах моря,– но в сравнении с этим маленьким, юрким созданием они огромны…
И тут что-то произошло. Леска сильно натянулась и удочка медленно заскользила к реке. Даже сейчас мне трудно сказать, что я почувствовал в тот момент, прежде чем мне пришла на ум какая-нибудь мысль, я протянул руку и крепко ухватился за конец удилища. Меня будто током ударило, так сильно я испугался. Казалось, я перестал быть человеком и превратился в продолжение прута, который держал в руках, – я трепетал вместе с ним и вместе с ним в немом ужасе бился на водной поверхности. Я хотел было бросить удочку, но не смог, потому что всем моим существом наряду с ужасом овладевал азарт, какого ранее я никогда не испытывал. В конце концов, не в силах справиться с бурей накативших на меня ощущений, я крикнул:
– Мишель!
Переступив с ноги на ногу, я споткнулся о какой-то корень и со злостью дернул удочку. Живое существо на другом конце лески, казалось, испугалось этого рывка и перестало тянуть леску.
– Мишель!
Послышались быстрые шаги, Мишель подошел встревоженный, но, увидев, что происходит, как мне показалось, высокомерно рассмеялся.
– Ничего страшного, – сказал он. – Сейчас мы ее вытащим.
Он взял у меня удочку. Только сейчас я заметил, что она снабжена катушкой, которую Мишель начал медленно, осторожно сматывать. Но рыба сопротивлялась героически, и постепенно мои симпатии оказались на ее стороне. Я видел, как натянутая до предела леска мечется в воде, взбаламученной яростным сопротивлением рыбы. Повернувшись ко мне, Мишель сказал изменившимся голосом:
– Здоровенная! Давно такая не попадалась!
Лицо его раскраснелось. Этот серьезный человек искренне был взволнован своей варварской детской игрой… Но мне не хотелось смеяться над ним: ведь я тоже только что выглядел таким же жалким.
Когда в конце концов Мишель подтащил рыбу к берегу, я удостоверился, что она в самом деле «здоровенная» – весила она, наверное, больше чем я. Судорожно открывая и закрывая пасть, рыба пыталась избавиться от впившегося в небо крючка. Сердце мое болезненно сжалось от жалости. А человек – красный от напряжения, не знающий жалости, очень довольный – снова обернулся ко мне и предложил:
– Подержите-ка немного!.. Да не бойтесь вы, нет ничего страшного.
Первым моим желанием было отказаться, но уже в следующее мгновение какая-то непонятная сила бросила меня к нему. Я крепко ухватился за удочку. Тело мое, казалось, вдруг пронзили тысячи молний. Все во мне кипело и было невозможно понять, какое чувство во мне сильнее: я презирал себя и – боготворил, я плакал и безумно наслаждался борьбой… Мишель тем временем схватил сеть, закрепленную на металлическом обруче, и прыгнул в воду. Рыба испуганно шарахнулась, я, отлетев в сторону, во весь рост распластался на земле и… выронил удилище.
Но моя ошибка не была роковой. Поднявшись, я увидел, что Мишель торжественно выходит из реки, таща сеть, в которой билась огромная рыба. Меня охватило отвращение.
