Все эти вопросы обращены прямо к читателю. Как же он ответит на них, что посоветует несчастному сэнсэю? В том-то и дело, что читатель не знает ответа. Потому что он, как и сэнсэй, не понимает, чем кончился поединок с многоруким существом. Потому что его, как и сэнсэя, потрясли большие матрешки, выпрыгивающие из маленьких.
Таковы паллиативы логического фехтования, последствия софизмов, побед, оборачивающихся поражениями, и отступлений, которые готовят разгром.
Итак, зачем все это?
Несмотря на всю многозначность романа “Совсем как человек”, основная его мысль совершенно конкретна: сэнсэй терпит поражение не в словесных схватках, его печальный финал не есть следствие одного лишь нервного потрясения. Даже неумолимо приближающаяся к Марсу ракета, нависшая над ним как дамоклов меч, поскольку безжизненный Марс выбивает почву из-под ног радиопрограммы “Здравствуй, марсианин!”, — всего лишь повод для крушения, а не его причина.
Сэнсэй не выдержал столкновения с окружающим его миром, миром вещей и денег, мимолетных сенсаций и искусственного раздувания бумов, с миром, где человек — всего лишь необходимый придаток, который легко заменить другим, новым, еще не налаженным механизмом. Между машинами, между узлами и деталями машин нет и не может быть взаимопонимания. Если же оно возникло, то это означает, что человек пробуждается для борьбы.
Взаимопониманию людей, каждый из которых ясно осознает свою принадлежность к человечеству, посвятил Кобо Абэ свою необычную книгу. Жестокую и правдивую, как и все его творчество.
Еремей Парнов
Саке Комацу
Продается Япония
Вы по торговым делам или для собственного удовольствия путешествуете? А может, вы ученый, исследователь?.. Ошибаюсь, говорите? Ну что ж… я ведь просто так поинтересовался, к слову пришлось, вот и спросил. Вижу, вы все за морем наблюдаете, вот и подумал — не исследователь ли. В этих местах есть что исследовать, было тут одно происшествие…
Во Владивосток придем к вечеру, а там, дальше, Сибирь… Знаете, мы сейчас как раз вошли в те широты, где некогда начиналось Японское море. Да… а сейчас все сплошь Тихий океан…
Теперь здесь волны гуляют… А тридцать лет назад на этом самом месте возвышалась над морем Япония, изогнутая, как лук. Должно быть, сейчас мы проходим там, где были ее центральные районы или что-нибудь в этом роде… Знаете, кто ее продал? Я! Чего уж теперь скрывать. Я, собственной персоной, этими вот руками…
Эх, вижу, и вы мне не верите. Я уж доказывал, доказывал, и так и эдак, но, сколько ни стучал себя в грудь, — все равно никто не верит… Конечно, я враль и аферист, что называется, человек испорченный, но ведь и дурной человек может раскаяться. Вот я и каюсь, искренне, от души. Зачем мне лгать? Я ведь сам японец. И представьте, продал свою родину. Продавал, а толком не мог понять, что происходит… Да вы посмотрите на меня! Видите слезы? Так и текут, проклятые, только посмотрю на то место, где раньше была Япония. Теперь поверили? А если даже и не поверили, может, не откажетесь меня выслушать? Как я продал Японию… Не могу молчать, сил больше нет. Должен же я наконец выговориться!.. Только не подумайте, будто я хочу за свой рассказ какое-нибудь вознаграждение получить. Не в этом дело…
Вы, конечно, знаете, что в один прекрасный день страна, называвшаяся Японией, исчезла с лица Земли? Прямо как сон — один день, и Япония исчезла бесследно… Ага, это вы знаете! Только не имели понятия, что она находилась именно здесь, где мы сейчас проезжаем… Да, да, тридцать лет назад, в один прекрасный день, около двух тысяч островов, растянувшихся на две тысячи километров, растаяли, как дым, вместе со всем населением, со всеми городами и деревнями. Ну и скандал тогда разразился! Все привычные понятия полетели кувырком. Ученые всего мира просто взбесились, чуть не повесились от огорчения, что не могут ничего объяснить. Потом, конечно, успокоились — Япония, мол, по каким-то еще не известным причинам перешла в иномерное пространство. Удобная эта штучка — иномерное пространство. Теперь все на него валят, когда ничего не могут понять. Исчез остров или даже целая страна? Очень хорошо! Виновато иномерное пространство!
Конечно, с Японией случилась странная история, но отчего бы это? Не могла же она просто так, ни с того, ни с сего, исчезнуть с лица Земли…
На самом деле все гораздо проще: Японию продали!
Года тридцать два-тридцать три назад я плавал простым матросом на подозрительном суденышке, ходившем под панамским флагом. Мы бороздили моря, мотались туда-сюда, ничем не брезговали… Что? Ну да, раньше я учился, был студентом, помню, меня называли гениальным, полиглотом. Действительно, еще в студенческие годы я свободно болтал на четырех-пяти языках. Только все это чушь. Если я и был гением, то только в области мошенничества и вранья. Кончил я, значит, университет и сразу открыл собственное дело, обзавелся конторой. Разумеется, это была одна видимость — контора мне понадобилась для прикрытия жульнических махинаций. Персонал небольшой — я да телефон. Под предлогом экспорта или импорта я выманивал у клиентов аванс, получал комиссионные, выдавал фиктивные векселя, а вместо фотоаппаратов, например, экспортировал всякий хлам. Короче говоря, развернул бурную деятельность. Однако процветал недолго. Вскоре пришлось закрыть лавочку и смыться. Я удрал в портовый район города Кобэ и занялся сводничеством, но тоже недолго продержался. Бежал, устроился матросом на иностранное судно.
Потом околачивался в портовых городах Европы и Южной Америки, сменил три судна. Все это время я совершенствовался в своей основной профессии — мелком жульничестве. Объектом служили провинциальные матросы, незадачливые туристы и разные простаки, готовые прийти на помощь заезжему человеку. Впрочем, у меня все-таки была совесть, да и действовал я осторожно, ловко, жертва даже не всегда замечала, что ее обдурили. И все же, неизвестно как, некоторые из моих проделок получили огласку. Матросы на нашем судне дали мне кличку "аферист Кома". (А у меня ведь есть настоящая фамилия, как и у всех людей, — Комаки.) И, знаете, странно устроен человек: как только стали меня звать "аферист Кома", я просто заболел, даже зуд по всему телу пошел! Осточертело мне мелкое жульничество, сплю и вижу, что стал настоящим международным аферистом, весь мир ахает, глядя на мои гениальные операции.
Да… такое, значит, у меня было тогда настроение. И вот однажды, в Марселе, сидим мы с матросами и юнгами в паршивом кабаке «Попо», накачиваемся дрянным абсентом и джином. Ну, знаете, как это бывает — выпивка, сквернословие, споры. Но потом, по пьяному делу, стали мы друг перед другом бахвалиться — каждый превозносил свою страну: норвежцы Норвегию, датчане Данию, немцы затянули "Дейчланд, Дейчланд, юбер аллее…" А французы и итальянцы и того чудней — у них даже цвет глаз менялся, когда они прославляли свои прекрасные страны. Шум, гвалт, кто во что горазд. Но куда им всем было до меня! Известное дело — полуграмотная матросня, которая толком и свою фамилию-то написать не умеет. А я как-никак аферист, да еще с высшим образованием. И начал я оду во славу Японии, маленькой, но самой удивительной страны на свете. Слова из меня так и текли, как вода из водопроводного крана. Все замолчалислушают. А я говорю и сам умиляюсь-до чего же здорово получается. И вдруг слышу за спиной кто-то восхищенно вздыхает и шепчет:
