Рокот двигателя усилился.
— Время! — сказал Фрэзер. Он включил внутреннее освещение и экраны обзора.
Впечатление было такое, будто он внезапно оказался на вершине башни в чистом поле. Внизу муравьями кишели фигуры людей. На тех, кто работал возле лунолетов, были надеты массивные противорадиационные доспехи. Бульдозер уже прибыл и начал возводить защитный кольцевой вал.
— Свейн еще умнее, чем я думала, — с сожалением констатировала Лоррейн.
— Проклятье! — выпалил Фрэзер. — Наш взлет обожжет вон тех парней, что ближе к нам.
— Тебе не все равно?
— Нет, конечно. Думаю, нам хватит тридцати секунд упредительного времени.
Фрэзер включил радио на общую волну связи и вставил микрофон в отверстие шлема.
— Внимание, всему персоналу, — прогремел он. — Вы, там, внимание! Корабль «Олимпия» взлетает. Освободите площадку. Освободите площадку.
В ответ закричали:
— Какого дьявола, что это?
Но Фрэзер смотрел на «Вегу». Он увидел, как повернулась турель, готовая выстрелить, как только «Олимпия» выйдет из мертвой зоны.
— У вас есть еще десять секунд, чтобы убраться, — напомнил он.
Они побежали. Однако двое приблизились, остановились на самом краю опасной зоны и подняли лазерные пистолеты. Ну, конечно, у них есть пистолеты, подумал Фрэзер, и нажал главный переключатель.
От резкого ускорения Фрэзер чуть не прикусил язык. Он увидел, как снизу вылетело и растеклось дымное облако, как снег, тронутый пламенем, и поползло дальше по полю. Даже при звукоизоляции шум пронизывал его с головы до ног. Опоры убрались включились рулевые двигатели. Нос корабля повернулся вертикально вверх. «Олимпия» начала ускоряться. Поле ушло вниз.
Ганимед пропал из виду. Сначала он выглядел неровным изрытым оспинами полумесяцем у них под ногами. Солнце переваливало за его западный край.
Фрэзер отключил ускоритель, когда их скорость стала вдвое превышать необходимую для выхода на орбиту. Он вернул свое кресло в вертикальное положение. В свободном падении были покой и дрема, звезды толпились в экране обзора, но он был слишком занят, чтобы это замечать.
— Лори, пошарь позади нас радаром. Хочу убедиться, что за нами нет погони.
— А ее не может быть. Бее их катера привязаны к орбитам вокруг других лун или к астероидам. И мы всегда можем обогнать «Вегу».
— Но мы не можем обогнать ее ракету, — бесцветно сказал он. — Ты помнишь, я хочу прибыть в Блоксберг не обнаруженным?
Ее пальцы затанцевали над консолью. Засветился экран. Компьютер бросил горсть цифр на шкалы и нарисовал на светящемся экране две постоянно менявшиеся кривые.
— Два тяжелых снаряда, — доложила она. — Но, судя по их курсу, они в нас не попадут.
— Ого! Это замечательно, гора с плеч. Не то, чтобы мы на таком расстоянии не могли от них увернуться. Но я боялся, что нас может нащупать радаром их контрольный пост на орбите. Теперь наш угловой диаметр слишком мал, у них ничего не получится. Я обведу нас вокруг Юпа. Когда мы окажемся на круговой орбите, все будет готово дня быстрой посадки.
Не имея навигационных таблиц или инструментов дня получения информации более точной, чем та, что его память и тренированное зрение могли ему предоставить, Фрэзер мог только приблизительно рассчитать векторы. Однако, для его цели и они сгодятся. Он установил на панели ускорение в одну десятую «g». Еще чуть больше, и им бы не выдержать при длительном напряжении. Он добавит скорость, когда останется не меньше нескольких сотен километров между ним и Ганимедом.
Приемник замигал красным огоньком.
— О, о! — сказала Лоррейн. — Вызывают. Как ты думаешь, они нас засекли?
— Нет, они передают по радиоволне. Почему бы мне не ответить? Они не готовы запеленговать нас.
Фрэзер вставил радиоразъем обратно в гнездо.
— Внимание, корабль «Олимпия»!
— Голос Свейна, — прошептала Лоррейн. Он увидел страх на ее лице.
Это его рассердило.
— Говорит «Олимпия», — отрывисто ответил он. — Какого дьявола вам нужно?
— И я бы хотел спросить то же самое, — сухо ответил Свейн, — а также, кто там на борту? Говорит командующий военной администрацией.
— Да ну? — Фрэзер решил не называть ни себя, ни Лоррейн: отчасти из чувства противоречия, отчасти, чтобы не подвергать опасности семью. Хотя они, конечно, вскоре и сами догадаются.
— Именем закона — немедленно возвращайтесь.
— Если это все, что вы хотите сказать, то на этом и закруглимся.
— Подождите. Я знаю, куда вы направляетесь. Это очевидно. Вы думаете, что долетите до Земли. Вам это не удастся. На корабле нет продовольствия, Других запасов. Да вы и не могли ничего туда пронести. Для нормальной работы восстановителя воды, там должно быть хотя бы минимальное ее количество, у вас даже воздуха нет.
— Я пока дышу.
— Бы не хуже меня знаете, что циклер скафандра действует от другого источника, чем энергосистема корабля… которой тоже для работы необходимо определенное давление. За несколько дней вы истратите все свои химикаты.
— Пытаясь напугать меня, вы сами понапрасну расходуете воздух. Давайте, лучше я вас напугаю. Когда прибудет Флот, вас заставят ответить за все, что произошло в системе Юпитера. Обдумайте это и ведите себя соответственно.
— Заткнись, — оборвал его Свейн. — Не считаете ли вы и меня идиотом? Видимо, вы договорились заправиться где-то в другом месте. Очень сомневаюсь, что это на одной из других лун. Как могли бы они поддерживать тайную связь между собой? Но если вы туда идете, то к вашему сведению, на орбите вокруг каждой — катер с радаром, и он не замедлит, завидя вас, приказать открыть огонь.
Угу. Вот поэтому за всем Ганимедом тебе не уследить.
— Думаю, вы собираетесь вернуться обратно на Ганимед и приземлиться в другом месте, — продолжал Свейн. — Какое-то время я думал, на всякий случай, что нам нужен местный патруль в качестве длительной меры предосторожности. Итак… ряд лунолетов оборудованы для посадки на станциях. Они плохо приспособлены для такой работы, — но будут, когда мы восстановим их радары; но тем временем визуально они способны контролировать каждый квадратный метр поверхности. Если вы приземлитесь где-то на Ганимеде, вас увидят. «Вега» подкрадется и взорвет вас. Она способна сделать это за считанные секунды, если ее двигатель держать разогретым, а все системы — наготове. Бот чем она будет заниматься, пока мне не сообщат, что о вас должным образом позаботились.
— О нет, нет, нет! — выдохнула Лоррейн. Краска исчезла с ее лица.
