Анто тоже не знал никаких тайн, кроме разве той, что что иногда делится новостями из Дворца с теми, кто при встрече четырежды дернет его за левое ухо. Просто однажды Джо Салижар, диковато хохоча из темноты, сказал, что с ним никогда ничего не случится. Что колдун говорил другим, Анто не очень интересовало.
1
Через десять дней после того, как протекающий баркас выбросило на камни возле западного побережья Андро, об этом событии уже знали все островитяне, кроме разве что грудных детей. Том XXXI, король Бахама, издал манефест и разослал гонцов с ним в соседние королевства. Прибывшему с Большой Земли господину С'Колле присваивался титул Высокого Друга, и отныне его желания рассматривались в бахамском королевстве как закон. Новый свет пролился на остров, свет потерянной когда-то общечеловеческой цивилизации. Пора покончить с варварскими культами, ведущими людей к новой Погибели. Совет Кюре упразднен, члены его уличены в связях с вудуистами. Церковь Матери-Девы, не перенеся позора, объявила о передаче всего своего имущества, зданий и земель королю. Некоторые кюре сопротивлялись вполне естественному решению, мотивируя это тем, что если нет Совета Кюре, то некому и распоряжаться церковным хозяйством, но таких быстро вразумляли солдаты.
С'Колла упивался властью. Именно этого не хватало ему все годы вынужденного заточения в джунглях: почета, блеска, мощи, ресурсов для ведения большой игры. Видело бы Темное Братство своего малоизвестного члена! Впрочем, Темное Браство существовало уже и на острове. Больше двух десятков бывших членов Совета Кюре составило его костяк. Колдун не стал тратить время на тщательный отбор и полноценную инициацию: ему были нужны свои люди, срочно.
Порой он задумывался о том, как в сущности призрачна его власть здесь, по сравнению с той, что виднелась в конце длинного пути на Большой Земле, как адепт и сам привык называть недосягаемый материк. Не все секреты Темного Братства успели открыться перед ним, никогда не создать ему хоть одного лемута, никогда не дарить своим приверженцам амулетов на толстой голубоватой цепочке, как тот, что висит у него на груди. И все же удовлетворенное честолюбие тешило черную душу С'Коллы.
Прежде всего было необходимо прибрать власть во Дворце. С'Колла не мелочился, и вот король удваивает жалованье всем, от кэпов до простых стражников. Пара министров отправилась на кол, адепт выбрал их почти наугад - воровали-то все. Министра Тайных Дел достаточно было припугнуть, и он с утроенным рвением бросился исполнять новые приказы.
Дальше требовалось успокоить город. Бахамцы настороженно восприняли известия о разгоне Совета Кюре. Мало кто из них был истово верующим человеком, и все же люди привыкли относить себя к почитателям Матери-Девы. С'Колла, перенесший свою резиденцию в Бахамский Храм, вызывал постоянное раздражение. Тогда адепт назначил себя Магистром Церкви, заставив всех кюре, до которых дотянулся, присягнуть себе на верность. Несогласные погибали. Это вызвало первые робкие восстания, и С'Колла с удовольствием подавил их в три дня, силой мысли обращая в бегство колонны бунтовщиков. Над столицей потянулись первые дымки пожаров, и адепт вдруг понял, что надо сделать. Понял, чего действительно хочет.
- Отдай город баронам, мой король. На три дня. Пусть делают с ним, что хотят.
- Твое желание закон, Высокий Друг.
Вот когда заполыхало как следует! Баронские дружины три дня не спали и не ели, растаскивая столицу по частям. За Дом Наслаждений произошло настоящее сражение, хотя выхода на крышу, на счастье спасшихся там Хозяек, воины не нашли. Не обидел С'Колла и королевскую стражу, позволив им заняться разграблением специально выделенного, запретного для других участка столицы.
Теперь следовало ожидать крестьянских восстаний, под руководством несмирившихся, фанатичных кюре. Почти не нуждающийся во сне и пище С'Колла подготовился к встрече: на средства, полученные от Церкви, нанимались все новые солдаты. В рекрутах не было недостатка - в разрушенном городе осталось без работы великое множество ремесленников. Для того, чтобы у армии было твердое ядро, из королевской стражи был создан Железный Полк. Этим солдатам платили в три раза больше обычных, а новичков принимали на службу лишь таких, что соглашались проклясть Мать-Деву и восславить таинственного Великого Хозяина.
Не остались без внимания и бароны. Для них С'Колла создал Орден Крови, неофициально сделав его главным совещательным органом управления страной. Каждый член Ордена получил долю во всех грядущих прибылях. Аристократы немного колебались, презрительно рассматривая на совещаниях безволосого, бледнокожего адепта. Но С'Колла не смущался этим: пока в качестве приманки годилась их жадность, позже все они будут убиты, это лишь вопрос времени. А времени колдун отводил себе предостаточно.
В армейские полки, стоящие на границах с Ками и Дивуаром, отправили золото, вполне достаточно, чтобы поддержать их преданность на первое время. Эти два королевства беспокоили С'Коллу меньше всего, настоящую угрозу он видел со стороны себе подобных. Вудуисты, скрывающиеся в джунглях - вот с кем надо было покончить в первую очередь. Тем более, что где-то там находился и Джезекия, знавший слишком много.
И однажды утром запели трубы, заполоскались на ветру флаги. Обновленная армия Бахама, во главе с Железным Полком и дружинами баронов вышла из почти разрушенного города. В роскошном королевском паланкине ехал С'Колла, Высокий Друг, Магистр Церкви, Глава Ордена Крови. Король Том остался во Дворце, едва не заплакав при расставании.
Лоу, ныне лойнант Железного Полка, шагал следом за паланкином во главе своей сотни. Посреди порядков его отряда воины несли еще один паланкин, поскромнее, в нем находились трое детей. Рядом скакали, переваливаясь и злобно скалясь на людей, два из трех ревунов. До Лоу долетал их отвратительный запах, а также и разговорчики солдат, собиравшихся прикончить вонючих лемутов в первом же бою. Лойнант находился в прескверном настроении.
Прежде всего, ему не нравилось все происходящее. Уроженец столицы, он с болью воспринял ее разграбление. Верный слуга короля, Лоу морщился всякий раз, как Том XXXI начинал лебезить перед Высоким Другом. Как солдат, он ненавидел всякое колдовство. Но еще хуже было то, что лойнанты, шептавшиеся друг с другом в ту, самую первую ночь, похоже просчитались. Никакого десанта с Большой Земли, который и делал их решение подчиниться заморскому колдуну единственно верным, видимо, не ожидалось.
