В свою очередь, шаярхаары платят ведьмам той же монетой. Учреди в мире Аврэд кто-нибудь инквизицию, они бы первыми в неё вступили. И не было б ничего слаще для их слуха, чем: "Ведьм на костёр!"
Ума не приложу, как они ухитряются уживаться друг с дружкой. Наверное, оттого, что почти не пересекаются. Шаманы околачиваются при правителях: джехах, лайпарах, шаярларах. Могут и при амалатах, если тот достаточно богат, чтобы содержать этот клубок проблем. Ведь угодить колдуну порой труднее, чем капризной молодой жене. То то ему не так, то это! Да и какой шаярхаар может оказаться "бесхозным"? Только самый неуживчивый или не оправдавший надежд, вплоть до того, что прежний наниматель скоропостижно скончался, а колдун не смог ему помочь… или не захотел… Так кому понадобится такое "сокровище".
Другое дело файнах, которые врачуют простой народ. В каждом уважающем себя роду должна быть хотя бы одна… Непременно с ученицей, которой ещё только предстоит освоить это нелёгкое искусство. В некотором роде этих пожилых женщин, которые живут на свете никак не меньше шаманов, почитают за живых божеств, духов-хранительниц клана.
Такой была бабушка Юси – Зильмирнах-Аана. Зиана – так звала её внучка, которой тяжело было выговорить заковыристое слово. Как я поняла "аана" – это и означало "бабушка". Хотя, по всему выходило, что девушке она никакая не бабка, а прабабка или прапрабабка. Потому что сильной ведьмы в их амале не рождалось несколько поколений.
– Что, вообще никого? – удивилась я.
Нет, девочки появлялись на свет, но их "огоньки" были слишком слабыми.
– Ученица должна быть сильной, иначе как файнах передаст ей своё мастерство?
В общем, как следовало из рассказа Юси, старшая дочь Зианы, которую девчонка тоже называла бабушкой, могла стать ведьмой, но та её учить не пожелала. Потому что сама едва освоила основы ведовства, переданные не то бабкой, не то прабабкой. До совершенства ей было ещё далеко, да и куда столько ведьм в одной амале. Это в империи выявляют "видящих" ещё с пелёнок и потом забирают в специальные интернаты. Но об этом позже.
У табиров же всё по-другому. Мало того, что их магия делится на мужскую и женскую, чего нет ни в Леворе, ни в империи, про султанат… как его?… А-а-а, шармахам Ирчихр-Наомин… точно не знаю.
Так вот, мало того, что их магия делится на мужскую и женскую, так ещё и "видящие" давят своих конкурентов в зародыше, пока те не вошли в полную силу. Родись Раш в империи, давно был бы мобилизован на службу на благо Ровера, ведь там каждая маленькая "искорка" на счету. Церковные иерархи прекрасно осведомлены о генетике. Ну, если не в полном объёме, с хромосомами там и прочим, но о том, что у двух "видящих" ребёнок, скорее всего, должен родиться с даром, священники знают наверняка.
Ладно, вернёмся к Юсе.
Так вот, девочка оказалась потенциальной ведуньей, казалось бы, что проще – бери и учи. Вот только её семья оказалась в другой амале, не той, из которой была Зиана. Старуха хотела забрать ребёнка к себе. Но ни амалат, ни файнах юсиного клана этого не позволили. Женщина, вроде бы даже, хотела выкупить свою внучку или правнучку, но ей, похоже, заломили такую цену… Юсильмитхюн видела свою знаменитую прародительницу несколько раз, и та дала ей пару уроков. Учить ведьму из чужой амалы бабка тоже не хотела, а потом стало поздно. Старуха заболела и умерла, а Юся так и осталась необразованной. Может, хоть Ворхем сумеет её чему-нибудь выучить.
Видимо, за ведьму и приняла меня Милларман со своими подручными. И глубоко просчиталась, ведь файнах, в отличие от меня, в боевых действиях не участвуют.
– Мила, а давай заключим договор и нападём на кого-нибудь из твоих бывших союзников, которые тебя предали? А я б тебе за это скостила часть выкупа.
Ханша подняла на меня взор. Сначала немного удивлённый, потом её брови решительно сдвинулись.
– Я не могу… ильчирайя.
– Почему?
– Мы заключили договор с кровавой жертвой,… – женшина принялась объяснять.
У-у, как тут всё серьёзно! Да-а, мне ловить нефига.
– Ты… ильчирайя… можешь убить меня и моего сына, но против воли богов я не пойду. Ведь тогда я погублю не только себя, но и свой род и все амалы, что мне доверились.
Джеха… Что ж, не зря она ею стала… с вызовом уставилась на меня. Сидящая рядом Ора перестала дышать.
– Что ж, достойный ответ, – разорвала я повисшую в шатре мёртвую тишину, – Я проверяла тебя, Милларман. Тем, кто нарушает своё слово, пусть, даже, под угрозой смерти, нельзя доверять.
Мои собеседницы разом выдохнули воздух. Ора заулыбалась, губы ханши тоже дрогнули. Или мне показалось?
– А не расскажешь, Мила, чего мне ждать от тебя? Ну, согласно этого вашего договора. Если это не секрет.
Никаких особых тайн не было. Как я поняла из её рассказа, Тархурабану-джеху… и прочим… главное были не союзники… добычи могло оказаться слишком мало на всех… а отсутствие врагов. Чтобы соседи не ударили в спину. Собственно об этом и был договор.
– Я правильно понимаю, Мила, что ты не обязана воевать, главное, чтобы не мешала делать это Тарху и прочим?
Ханша согласно кивнула. Да, так оно и было.
– Надеюсь, вы с сыном нападать на меня не собираетесь?
Та отрицательно замотала головой. Что ж, будем считать, что урок пошёл ей на пользу.
– Когда я увижу сына? – настороженный взгляд ханши ожёг моё лицо.
– Когда выплатишь долг. Я даже знаю, как приблизить этот момент. С удовольствием прикуплю у тебя пару скакунов. Ты ведь хочешь побыстрее рассчитаться?
Новый кивок джехи.
– Вот только за то, что ты пыталась меня убить, я увеличиваю ваш долг ещё на двадцать золотых. А сейчас поехали в стойбище.
Милларман быстро собралась, и мы вышли из шатра. Мои спутники отправились верхом, а я с Орой – в повозке ханши.
По-моему, но точно не уверен, такие колесницы с большими колёсами и крышей, все из себя резные-расписные, были в Китае.
Возможно. Ехать на подушках было довольно удобно. Правила этой повозкой Кьяш, рядом с ней уселась Ора. Мы же с ханшей в этом "лимузине" заняли задний ряд.
– Твоя служанка не болтлива? – спросила я.
– Доверяю, как самой себе.
– Тогда посмотри туда, – я указала рукой в сторону заброшенной шахты и поведала о том, что собираюсь снарядить караван.
– За него я спишу с твоего долга ещё пару золотых.
– Шаярлары поднимут вой, как бешеные тапасы, – угрюмо заметила ханша.
– Ты всерьёз думаешь, что две или три руки мешков, набитых камнями и песком, могут всерьёз повредить каменному скакуну Бога-Отца?
– Не важно, что я думаю, главное то, что скажут судьи. А они будут против.
