В районе солнечного сплетения я ощутил присутствие некого невидимого червя, который норовил высосать из меня все соки. Интересно то, что я почувствовал его присутствие, не взирая на боль во всем теле.
Вот вляпался. Какой-то мелкий бандит избивает меня, причем даже не сам. А еще я его панически боюсь. Тоже мне «шеф резиденции», «гроза наркодельцов», «будущий миллионер»… стоп! А может быть, откупиться? Денег у меня хватит выкупить весь персонал этого сомнительного заведения. Вот только как это сделать? Чтобы вручить Лоренцо деньги, я должен буду вернуться в резиденцию, но он никогда меня не отпустит, если не будет иметь гарантию, а какую гарантию я могу ему дать? Девочки и так у него…
Девочки! Вот черт. В пелене боли я совсем забыл о них. Договариваться с Лоренцо? Никогда! Да если об этом узнает хоть кто-нибудь из моих, я же потом им в глаза смотреть не смогу…
Если? Идиот! В данный момент Андрей сидит за монитором и все это наблюдает. Он ничем не может мне помочь, но видит все. Черт! Сейчас меня трахнут грязные макаронники на глазах у моего лейтенанта.
«О, Господи, — взмолился я, — если я выкручусь живой и целый из этой переделки, то я больше никогда… больше ни за что…».
Я задумался, какое бы дать обещание, причем такое, которое у меня будет хоть малейший шанс выполнить. И уже когда сквозь открытую дверь пролез один из моих болезненных знакомых, и они в месте с «ватерменом» поволокли меня куда-то, я закончил фразу: «… то я заведу у себя капеллана! Во!»
Что такое капеллан, я точно не знал. Я помнил только, что это какой-то священник в армии. Это знание показалось мне достаточным для обещания, а само обещание достаточно серьезным, чтобы быть уверенным, что, если Бог есть, то он должен мне помочь.
Ноги меня держали слабо, и я проехал коленями по всем ступенькам на лестнице, но я старался этого не замечать. Меня занимал другой вопрос. Как себя должен вести крутой босс, когда его трахают. Идиотский вопрос. Ни в книгах, ни в фильмах, ни в устном фольклоре об этом не говорилось. Более того, говорилось обратное: человек, попавший в такую переделку, уже никогда не сможет претендовать на уважение.
А интересно, куда меня волокут?
Вопреки моим ожиданиям, меня протащили по коридору, старательно цепляя мной за все углы, и бережно скатили ногами с крыльца на траву у дома.
«… а снится мне-е-е,
трава, трава-а-а
у дома-а-а-а,
зеле-е-е-еная,
зеле-е-е-еная
трава-а-а-а!» — пропел я про себя.
Мое настроение немного повысилось, когда я сообразил, что меня везут к заказчику как «девочку по вызову», и у меня есть немного времени и пространства для маневра. Было еще более радужное предположение: Лоренцо приказал меня просто убить. На такое везение я и не рассчитывал. «Лучше умереть пацаном, чем жить петухом», — говаривал мой сосед, недавно вернувшийся после очередной отсидки. Я его использовал в качестве имиджмейкера и главного консультанта по тюремному фольклору в написании диалогов для той злополучной игрушки. И дело было даже не в этом. Просто я понимал, что если не буду себя вести по определенным правилам, то не смогу добиться воплощения своей мечты: сделать хорошо всем окружающим меня людям.
«Так, как я сам это вижу, — сразу оговорился я. — Я это делаю для себя, мне нужно знать, что я много сделал для них. А что они сами думают по этому поводу — мне безразлично, поскольку я тиран и деспот».
Упивание собственным величием прервалось весьма драматично. Я получил рукояткой своего же пистолета по зубам.
Я находился на заднем сидении небольшого разболтанного автомобиля. Впереди сидел мой визави, а за рулем находился «водяной». У них явно не хватало кадров. Мордоворот уже несколько раз что-то повторял, но я, видимо, не реагировал. Придется прислушаться.
— Ау, Ресет, ты должен меня услышать! Лоренцо сказал тебе передать, потому ты должен услышать, — все повторял охранник. Я задумался, а стоит ли мне знать то, что передает мне Лоренцо? Но, видимо, мордоворот понял, что я уже присутствую и, повернув меня за волосы к себе, произнес:
— Ты умрешь быстро. Пуля в лоб. Лоренцо говорит тебе спасибо за девочка. Она пользуется спросом и принесет хороший барыш.
После этих слов я лег на сидение, чуть не плача от бессилия.
Потом мне стало очень плохо и больно.
А как еще прикажете себя чувствовать, когда погашаешь скорость автомобиля о спинки передних сидений.
Да, мне было очень больно. Мне было больнее всех в машине, потому что оба моих конвоира уже ничего не чувствовали. По всему было похоже, что они мертвы. Я не понимал, как можно среди белого дня на полной скорости въехать в столб на совершенно пустой дороге. Не понимал, но это был факт.
Через некоторое время я сообразил, что это мой шанс. «На третий день Зоркий Сокол обнаружил отсутствие стены». «При помощи ног» я выбил дверцу, но, перед тем, как «при помощи рук» вылезти, проявил чудеса гибкости и раздобыл ключи от наручников.
Когда мои руки оказались свободны, я вернул себе «Вальтер» и, обыскав трупы, разжился несколькими купюрами. Я никогда не разбирался в валюте, и даже цифры, указанные на бумажках, ни о чем мне не говорили, так как я уже имел неосторожность назвать сумму в три тысячи крупной. Речь тогда шла о йенах.
Я был свободен, вооружен и при деньгах. Найти дорогу назад тоже не составляло труда, мы отъехали не больше километра. Надо возвращаться и вытаскивать девочек. Вот только как? Любая сложная задача решается по этапам. Первый этап — убраться от разбитой машины.
Это я проделал, переместившись быстрым шагом в первый же переулок. Затем критически осмотрел себя.
Да… Выдать себя за обычного горожанина у меня не получится. Моя форменная одежда была немного влажной и очень грязной. Кроме того, я подозревал наличие синяков и ссадин на лице. Ну и черт с ним. Это трущобы какого-то итальянского городка. Я так торопился, что даже не спросил у Лены, какого. Ладно. Туристов везде полно, а уличных драк и подавно.
Я, как мог, отряхнулся и зашагал по тротуару в поисках какого-нибудь кафе, где бы можно было поесть, а заодно проверить, какая сумма у меня в наличии.
Судьба еще раз сыграла со мной шутку. Кафе я не нашел, зато увидел салон компьютерных игр. Внутри было расположено несколько столиков, а человек, сидящий за одним из них, явно ел пиццу.
Внутри я увидел двоих юнцов, с азартом режущихся в «Квейк». С первого взгляда я увидел, что играли они слабовато, но мне было явно не до них.
Не утруждая себя решением вопроса о языковом барьере, я ткнул в сторону тарелки посетителя, а потом засунул палец себе в рот. Девочка-официантка что-то попыталась уточнить по-итальянски, но я прекратил все расспросы одним словом: «Русский».
