Дважды Артемидий приказывал искать обходной путь.
Один раз – когда над головами опасно заскрипела бетонная плита, готовая обвалиться в любой момент. Второй – когда приборы показали впереди огромное скопление химер. Впрочем, без столкновений с зубастыми все равно не обошлось…
Через семьдесят пять минут после спуска в метро на комитет напала стая, состоящая из одних боевиков и работников. Вероятнее всего, животные защищали гнездовище, расположенное неподалеку. Еще вероятнее – пробегавший тут ранее синантроп спугнул зверей, заставил запаниковать, выстроить оборонительные порядки и броситься в атаку, едва угроза повторилась.
На подавление волны у членов жюри ушло почти 60 % боеприпасов.
Но нападение стаи не только подхлестнуло группу адреналиновым бичом. Стрельба, несколько минут рокотавшая в тоннелях, проломила ледяное оцепенение. Оно – главный враг человека и союзник сенсорной депривации – осело на плечах людей с первого шага на ступени заброшенного метро, угнетая и лишая эмоций. По-хозяйски угнездилось на загривках, набирая мощь с каждой секундой продвижения по однообразным ответвлениям подземного города…
В итоге грызуны все же откатились.
Дионисию даже пришлось использовать две термические гранаты, сознательно лишая людей остатков кислорода и заставляя переключиться на дыхательные смеси в шлемах. Но именно так юноша остановил химер. Отбросил горящую, воняющую шерстью и жареным волну прочь, вызвав у животных панику, которую не мог победить даже инстинкт защиты детенышей. И они двинулись дальше.
Кроме кислорода, и без того дефицитного, сражение со стаей отняло у жюри драгоценное время. Поэтому вперед зашагали почти без перерывов. А когда усталость взялась открыто подкашивать новенького ликтора, а следом и Клеонику, Артемидий приказал сделать инъекции стимуляторов.
Когда отряд вернется в город, он лично профинансирует курсы реабилитации по избавлению от зависимости и выведению препаратов из крови. Но сейчас ему были нужны все. Боеспособные, умеющие нащупать след, столь же уверенные в победе, как и он сам.
И это маниакальное рвение, как бы ни хмурился Бродов, принесло корпатрицианту плоды…
Стоя перед провалом в стене, за которым виднелись укрепленные пенобетоном свежие своды транспортного тоннеля, Селиванов не мог поверить глазам. И следопыту он тоже не мог поверить. До тех пор, пока та не нашла каску с логотипом «Конструкций «СибСтроя», а также анализатор атмосферы, новенький, но безнадежно разбитый.
След, так самоуверенно нырнувший под землю три часа и несколько километров назад, снова выбирался на поверхность. Открыв забрало и дыша полной грудью, Артемидий рассматривал неровные края пролома, проделанные одной из тяжелых проходческих машин. По сравнению со спертым или зараженным воздухом подземелья, нагнетаемый в тоннели сухой безжизненный кислород казался сладким и пьянящим.
След вел наружу!
Наверх… И не через канализационный коллектор, аварийный спуск или лаз в древнее бомбоубежище. Не за Периметром, среди ветшающих многоэтажек Кольца. Не на границе Голи, в которую скуднодухие уходят умирать под старость лет. В самом центре Куполов. В сердце площадки, осваиваемой его корпорацией.
В такое верилось с трудом.
Образ Павла, превозносимый в голове Артемидия им самим, вдруг подернулся рябью, словно отражение на неспокойной глади пруда. Во вселенной Селиванова ни одному пустышечнику на свете не хватит смелости или сноровки, чтобы найти проход под Купола, сунувшись в пучину города.
Конечно, на пирах и в банях делились сплетнями про особенный подвид нелюдей. Будто бы научившийся тайно проникать в жилые и производственные районы. И даже ворующий вещи. И людей. Но сегодняшний глава жюри считал такие сплетни недостойными корпатрицианта.
Мог ли Павел Сорокин принадлежать к особому отряду Местной Самообороны Циферблата? А может, он вообще оказался подсадной уткой? Профессионалом высшего класса, натренированным инструкторами хищником, которого Артемидию шутки ради подсунули корпатрицианты-затейники из его же организации? Что ждет Селиванова и остальных на выходе из тоннеля? Вечеринка с сюрпризом, груды надувных шаров и фанфары триумфатора, выследившего опасного зверя в подгородных лабиринтах?
Остальные ловчие дожидались решения командира, внимательно прислушиваясь и поводя фонарями, часть которых уже начинала разряжаться. Лео стоял ближе всех, готовый подхватить любой приказ босса.
Селиванов помотал головой.
Нет. Вряд ли дело в розыгрыше или невиданных умениях Сорокина. Дело в удаче и отточенном инстинкте выживания, у некоторых пустышечников выходящем за все разумные рамки. Кроме того, Клеоника утверждает, что обнаружила на старом перроне не только след победителя…
Здесь был еще кто-то. Причем человек, некто сверху, работающий на «СибСтрой», едва не простившийся с жизнью – на стенах до сих пор тускнели отпечатки его испуганного всплеска. Попавший в беду… Взятый в плен животным, загнанным в угол и обезумевшим от отчаянья. История, начавшаяся как рядовая охота за победителем, грозила превратиться в рыцарскую балладу с освобождением невинных и убийством дракона…
Такого, насколько помнил Артемидий, еще не случалось. Никогда.
Он улыбнулся, все еще отказываясь принимать доклад следопыта на веру.
Через считанные минуты, когда аппаратура в костюмах членов жюри сдаст очередной плановый отчет в оперативный штаб Лотереи, ставки взлетят выше свода Первого Купола. Видано ли – награждение внутри города! Те корпатрицианты, что держали пари на скучное и быстрое вручение приза, кусают локти. Наверняка суетятся и психуют, через подставных лиц срочно добивая ставки на трагичную и драматическую развязку. Что ж… Селиванов не обманет их ожиданий.
Не спеша лезть в пролом, он связался с Периметром и ожидающим распоряжений Федотом.
Машина, как и приказывал руководитель экспедиции, дожидалась возле заброшенного делового центра, еще помнившего дни, когда пустышечники действительно могли вести серьезные дела. Убедившись, что раненый ликтор чувствует себя удовлетворительно, Артемидий распорядился продолжать нести вахту и наблюдение за входом в метро. Даже доверившись следопыту, он не исключал вероятность многоходовой уловки, на которую мог осмелиться обреченный нелюдь.
Отключив связь, Селиванов еще раз выглянул в пролом и открывшийся за ним чуть наклонный тоннель. Внимательно изучил следы – обыкновенные, не ментальные. Отпечатки рабочей обуви с рельефным логотипом корпорации на пятке. Гусеницы буровой машины, птичьи лапки многосуставных ног вспомогательной техники. Армейские ботинки. Еще одни, размером поменьше. Неужели скуднодухих стало двое?
