— Ладно, ладно, зажал, — продолжал изгаляться Кайметов.
— Господа, давайте не будем отвлекаться, — предложил Сидоров, несколько удивленный отсутствием восхищения от его обонятельных талантов. «Грифы» разом заткнулись.
— Только что я показал вам на примере, как много может сказать о человеке то, чему мы порой совершенно не придаем значения, — запах. Теперь о слухе. Я как-то Стажировался у одного егеря в Приокском заповеднике, так этот дед обладал таким слухом, что только по топоту копыт оленьего стада мог определить, сколько в нем голов, каков вожак, сколько молодняка, есть ли больные и, разумеется, направление движения стада. И третье, о чем вообще говорят очень мало. Интуиция, предвидение, внутренний сигнал тревоги. Вы понимаете меня? В молодости был у меня случай, отдыхали мы как-то небольшой компанией на природе. Так, небольшой дачный поселок, милый прудик с травкой на берегу, дачники с семействами. Мы купались и загорали целый день, играли в волейбол, чуть-чуть выпивали. Около трех часов дня я неожиданно забеспокоился ни с того ни с сего. Необъяснимое какое-то чувство тревоги. И хотя закуска у нас была с собой, я предложил ребятам вернуться на дачу и пообедать горячим. Они протестовали, но я настоял, мы загрузились в раздолбанный «москвичонок» и отправились на дачу. По пути нам встретилась стайка молодняка на мотоциклах-мопедах. Они наделали там дел, эти рокеры недоделанные с ножами и обрезами, ублюдки порезали ножами трех человек, одного застрелили из обреза насмерть, изнасиловали несколько девушек, отобрали ключи и угнали шесть машин. Такая вот история. Я долго потом прикидывал, что было бы, останься мы там, мы с Витькой-то ребята крепкие были… — Сидоров не договорил, он несколько раз прошелся вдоль решетки, постукивая дубинкой по прутьям, — в общем, надо чувствовать ситуацию.
Он тряхнул головой, словно отгоняя какие-то воспоминания.
— Сегодняшний тест-контроль лишает человека преимущества визуального контакта. Я гашу свет, и работать вы будете в приборах ночного видения. Чтобы хоть немного уравнять ваши шансы со зверем, вместо дубинок вам выдадут электрошокеры. Кто первый? Юдин, отставить, вечно вы первым рветесь. Капитан Васинцов, покажите подчиненным пример…
Это была уже не камера, оказалось, железная стена сзади тоже отъезжала в сторону, и получался довольно объемный ангар с нагромождением каких-то бочек, потертых покрышек, ящиков. На большинстве из них Васинцов с удивлением разглядел какие-то кляксы. Потрогав одну из них руками, Васинцов догадался, что здесь недавно играли в пейнтбол. Он осторожно пробрался вдоль нагромождения ящиков и быстро взобрался на ржавую детскую горку, какие в изобилии украшали когда-то московские дворы. С высоты осмотрелся: зеленый пейзаж прибора ночного видения — это нечто! Наверное, именно в таких загадочных тонах большинство представляет себе поверхность других далеких планет. Зверь не показывался, и Васинцов решил не торопить события. А куда торопиться? Больше просидит здесь, меньше придется торчать в опостылевшей дежурке.
Васинцов повернул ручку настройки шлема до предела и принялся слушать. Вот шорох в дальнем углу, по ржавому железу прошуршали маленькие когтистые лапки. Крыса! Интересно, она побежала по своим крысиным делам или ее кто-то вспугнул. И еще более интересно, зверь знает, что на него охотятся, или им не объявляют, когда переводят из помещения в помещение?
— Эй, командир, слышь меня? — раздалось откуда-то снизу.
Васинцов вскочил на ноги и завертел головой по сторонам.
— Да не верти ты башкой, я здесь, под горкой. Тебе чего со мной сделать-то надо?
Голос был вполне человеческий и… Васинцов не знал, как это самому себе объяснить, но опасности он не чувствовал. Совсем, абсолютно!
— Ну че молчишь-то? — нетерпеливо донеслось снизу.
Васинцов судорожно сглотнул, покрепче ухватил шокер:
— Ты бы вышел наружу, а то как-то неудобно разговаривать-то.
— Ниче, я потерплю. Так что, командир, че те делать-то надо?
— Шарахнуть тебя дубинкой, на морду — намордник, лапы в наручники.
— И всего-то? А уколов делать не будешь?
— Нет, про уколы ничего не сказано.
— А дубинка какая?
— Электрическая.
— Вот, блин, невезуха, ненавижу этого электричества, меня потом с шока три дня мутит, и шерсть дыбарем стоит. Слышь, командир, давай договоримся, я тебе даю лапы повязать, намордник надеть, а ты меня током шарахать не будешь, идет?
Васинцов подумал. Процентов на 90 — это ловушка, по рассказам Сидорова он знал, что зверюги еще и не на такие уловки горазды, но сейчас он почему-то совершенно не чувствовал подвоха. И к тому же, что он теряет? Он аккуратно скинул наручники и намордник на землю, услышал характерные звяканья. Вроде как замок на наручниках сработал. Что ж, рискнем. Правда, в каждом риске должна быть доля разумного, и с лестницы горки он спускался передом, держа шокер перед собой, в любую секунду ожидая подвоха. Но подвоха не было. Двухметрового роста парень, весь заросший густой седой шерстью стоял на задних лапах и нетерпеливо звякал «браслетами». Таких зверей Васинцов еще не видел. От удивления он открыл рот и хотел почесать себе шею дубинкой, но вовремя вспомнил, что дубинка электрическая…
— Все, что ли? — нетерпеливо спросил седой и протянул вперед скованные лапы.
Васинцов осторожно потрогал наручники, вроде все нормально, да и намордник сидел крепко. Проверяя его крепление, Васинцов неожиданно встретился глазами с седым. Из-за зеленого свечения прибора ночного видения он не разобрал, какого они цвета, но в глазах не было того, что он замечал у всех зверей, виденных им и здесь, в институте, и там, на воле. В глазах не было лютой злобы.
Сидоров осмотрел Седого, посмотрел на часы и пропечатал карточку Васинцова штемпелем с оценкой «отлично».
Глава 4
ПРОВЕРКА НА ВШИВОСТЬ-2
— Товарищи, граждане, господа, кому как нравится! — громко объявил очкастый санитар в белом халате с закатанными рукавами. — Еще раз предупреждаю, до конца торка дверь не открою и никого из клетки не выпущу, как бы ни орали. Если кто в себе не уверен, лучше воздержаться, воют они сильно, так что выдерживают не все…
— Кончай агитацию, — предложил Кайметов, — впускай давай.
Санитар схватился за железное колесо, трижды его повернул против часовой стрелки и налег на дверь всем телом. «Грифы» по очереди спустились в небольшую комнату с большим стальным экраном и расселись на лавки вдоль стен. Теперь оставалось только ждать.
Васинцов уже догадался, куда их привезли в закрытой машине, головной корпус ЦИИИ — Центрального Института Исследований Излучений имени академика Капицы. Первое серьезное учреждение, где начали изучать торки, то есть «благодать Амадея», с научной точки зрения. Именно сюда Васинцов привез со своими ребятами не меньше трех десятков чикатил. Вернее, привозил он в старый институт, с еще надземными корпусами, а этот почти весь под землей, только бы чикатилы не научились под землей нор рыть, как кроты. Догадывался Васинцов и о причинах их приезда сюда. Проверка, снова проверка, последний тест-контроль. Что ж, они готовы.
