но они знают, что могут получить больше. И совсем не важно, какими способами».
— Я не из таких людей, — уверено ответила Лолита, сложив руки на груди, — Мне не нужна власть. Или бесконечная сила.
«Тогда забудь про свою идею прервать цикл! — разразился гневом голос и всё вокруг затряслось, — Иначе ты сгоришь, как многие желающие и получившие сгорели!»
Всё пропало. Лолита летела в пустоту, чувствуя на коже нагревающийся воздух. В первые минуты он грел, но затем вспыхнул, как недавно спичка в руках ачария. Огненный вихрь медленно сжигал верхние слои кожи девушки. Кровь вскипала, органы превращались в расплавленный жир.
Лолита очнулась в руках учителя. Он стоял в неестественной позе, стараясь удержать девушку. Босстром ощущала острую режущую боль в руках и от неё не могла сдержать стоны. Ачарий аккуратно посадил ученицу на кресло и поправил её волосы. Взяв кусок чистой ткани, он стал вытирать горячее вспотевшее лицо Лолиты. Она дышала неровно, несмотря на спокойное лицо.
— Видимо, ваш Нангананг не хочет, чтобы кто-то пошёл по его стопам, — усмехнулась Лолита, потирая болящие руки.
После видения Лолиты ачарий перестал появляться на глазах монахов. Даже присмотр за девушкой он переложил на Гатри. Тот в свою очередь очень переживал за учителя. Его внезапно поменявшееся поведение беспокоило самого преданного джайна. Исаак проводил с Босстром много времени, бо́льшую часть которого уделял разработке рук. Девушка постепенно научилась делать простые дела по дому, не требующие мелкой моторики. Руки больше походили на протезы, отчего возникали сложности.
Учителя джайны не видели около недели. Пошли слухи, что он пытался связаться с Нанганангом, как это сделала Лолита. Но ответа он не получал. Во время разговора с Исааком, Лолита неловко посмеялась, выдвинув версию о том, что увиденное ей — только игра воображения. Ведь до этого ачарий рассказал историю о Нангананге. Если бы рядом был Пётр, то смог бы логично всё объяснить. Ему бы точно поверили. Но он до сих пор не выходил на связь.
Лолита считала, что он всё ещё в обиде на неё за тот разговор. Но на самом деле Пётр даже не знал о том, что до него пытаются дозвониться. Он попытался набрать Лолиту, как только прилетел в Россию, но женский голос оператора сообщал о выключенном телефоне. И так постоянно. Поверить в то, что Лолита до сих пор в обиде за то, что он не хотел оставить её в Сонагири одну, Пётр просто не мог. Она никогда не обижалась настолько, чтобы отключать телефон.
Похоронив Веру Александровну, Пётр стал разбираться с наследством. Квартиру он сразу выставил на продажу и стал ждать, пока на неё найдётся покупатель. Денег на то, чтобы уехать в Осло (не говоря уже про Сонагири) не было. Павлов устроился администратором — единственную высокооплачиваемую работу, на которую можно устроиться быстро и также быстро уволиться. После месяца работы стали появляться заинтересованные в покупке квартиры люди и уже намечалась сделка.
— Я надеюсь, что скоро смогу приехать в Осло, — голос Петра осип, и он иногда прочищал горло, — Но сразу в центр я не вернусь. Мне нужно ещё к Лолите. Вы звонили Исааку?
— Да, — отвечал в тон Нильсен, — Такая же история, как у тебя.
— С ними же не может ничего случиться?
— Не думаю. Может связь барахлит. Сонагири — это не центр цивилизации. Для подобного места это нормально, — Нильсен отвлёкся, обращаясь к сотруднику центра, а затем продолжил, — Прости. О чём я?
— О связи.
— Да. Не волнуйся. Заключишь сделку, прилетишь в Осло и сразу отправишься в Индию.
— Да уж, — Пётр отхлебнул кофе, — Жизнь меня будто кирпичом огрела. Всё, как в тумане.
— Ты справишься. Главное, не опускай руки.
Петра отвлёк продавец. Он звал его обратно в магазин, чтобы разобраться с очередным агрессивным клиентом. Павлов тяжело вздохнул и попрощался с Робертом:
— На следующих выходных у меня сделка. Я позвоню вам, если всё сложится удачно.
— В любом случае позвони. Я волнуюсь за тебя.
— Спасибо, Нильсен. До свидания.
— Пока, Пётр.
Люди, которым Павлов продавал квартиру, перевели оговорённую сумму и подписали необходимые документы. Пётр сразу собрал вещи и отправился в аэропорт. Ему пришлось ждать ещё несколько дней до отправления самолёта, но эти дни были ничем, по сравнению с тем месяцем, что он провёл в пустой квартире, оставшейся без хозяйки. Он забрал альбомы с фотографиями, которые хранила Вера Александровна, как люди её возраста. Там были те немногие снимки с родителями. Удивительно, что они так мало фотографировались, ведь они всегда ездили по разным местам. И от всех них остались только пара фотографий и постепенно исчезающие воспоминания. Павлов уже сейчас не помнил многого. Бывало бабушка вспоминала о том, как маленький Пётр прибегал к ней, садился на колени и рассказывал, где они были с родителями. Вера Александровна сама редко ездила с ними, но, когда родители были заняты на работе, она героически отправлялась с Петром в любое выбранное им место. И вот в альбоме есть одна фотография с их совместной поездки в аквапарк. «Петруша. 8 лет. Поездка в аквапарк». Тогда Вера Александровна еле уговорила Петра остановиться и сделать фото. Маленький Павлов вытянулся и задрал подбородок. Пожилая женщина успела один раз щёлкнуть, пока Пётр не помчался кататься дальше. В тот день он ещё сломал передний зуб, который не хотел выпадать.
Пётр улыбнулся. Какое тёплое воспоминание. Глаза заслезились, и мужчина быстро смахнул надвигающуюся волну слёз.
Объявили посадку на рейс. Психолог в последний раз посмотрел на заснеженный пейзаж за панорамными окнами аэропорта и попрощался с Россией.
Нильсен ждал Петра в кабинете. Когда психолог увидел знакомое лицо директора, он бросился к нему в объятия. Роберт поддерживал его даже на расстоянии. Если бы не он, то Павлов точно сошёл с ума. Нильсен широко улыбнулся возвратившемуся сотруднику. В кабинете пахло заваренным чаем. На столе уже стояли две чашки с напитком.
— Я рад, что ты решил зайти ко мне перед отъездом, — признался директор, — Как себя чувствуешь?
— Я весь трясусь от предстоящей поездки, — слова Петра подтвердила трясущаяся рука, в которой он держал чашку, — Не знаю, чего ожидать от этого. Опять. Лолита так и не вышла на связь.
— Исаак тоже молчит. Но раньше такое тоже бывало.
Пётр осмотрелся. Что-то в кабинете поменялось. Будто чего-то не хватало. Павлов выискивал пропавший предмет, а потом его взгляд остановился на книжной полке, где раньше стояли фотографии с семьёй Нильсена. Сейчас там осталось только фото
