Поэтому, прежде чем прибыла карательная экспедиция, первый этап уже завершился — Народная Армия осуществляла эффективный контроль над районом, обладала поддержкой населения, имела запас трофейного оружия и боеприпасов. Киллеры прибыли как раз к началу второго этапа, им теперь светило капитально получить по соплям.
Фрейден наблюдал, как передовой клин Киллеров залезает в чащу. Барт напрягся. Как только половина авангарда окажется в джунглях, Вильям и его парни откроют огонь, подстрелят пяток-другой врагов, затем отступят и устроят новую засаду. Тактика стопроцентная: выпад — отход, выпад — отход. Подобным образом они покусывали противника в течение двух последних недель…
Две недели назад соединение в две тысячи Киллеров подошло к границам района и разбило лагерь, оставив половину отряда на его охрану. Затем другая тысяча, разбившись на три колонны, вступила на мятежную территорию. Стратегия Киллеров казалась здравой даже Вильяму. Плешивый вояка стенал и вздыхал, раздувая до небес факт, будто тысяча черных бестий легко одолеют три тысячи партизан. Посему ни о каком лобовом сражении не может быть и речи!
Забавно читать куцые мыслишки Моро… Кабан полагает, что загнал партизан в тупик! Ведь мятежный район граничит с горами, и дороги к отступлению нет. Три колонны Киллеров продвигаются вперед к горам, отлавливая по пути всех мятежников и мясных Животных, живя за счет этих земель и снабжая оставшийся в тылу неприступный базовый лагерь… Партизаны будут отступать, пока не упрутся в скалы, где их истребят. Или же попытаются стянуть все свои силы и атаковать одну из колонн, рассчитывая на то, что локальное превосходство сил позволит прорваться. В этом случае две другие колонны сойдутся в точке нападения и разгромят Народную Армию в пух и прах. Так или иначе, партизаны обречены.
Но недоумок-Жиртрест прошляпил третью возможность!
Наверное, уже сотня черных шакалов забралась под своды джунглей, прямиком в молотилку… Внезапно из чащи донеслось несколько пронзительных криков. С вершины холма Фрейден видел, как три или четыре дерева тяжело повалились на землю, обрушив за собой дождь листьев и веток. Значит, Вильям принялся орудовать снипганом, без разбора рассекая плоть и древесину. Зазвучали выстрелы — глухие залпы партизан; беспорядочный огонь Киллеров, тщетно отбивающихся, пытающихся уничтожить невидимого противника.
Киллеры в хвосте колонны сломали строй и, выхватив «звезды», с визгом рванулись в джунгли, как обезумевшая волчья стая.
Несколько прицельных залпов, опять беспорядочный огонь. Рухнул еще один ряд деревьев. Теперь, приглушенный густой листвой и расстоянием, до Фрейдена донесся боевой клич Киллеров, похожий в эту минуту на предсмертное причитание:
— Убей! Убей! Убей!
Вскоре, почти так же быстро, как и началась, битва закончилась. Фрейден слышал, как Киллеры все еще изредка постреливают, тратя патроны, но партизаны уже растворились в чаще, чтобы приготовить очередную теплую встречу.
Две другие колонны противника удостоились такой же «прополки». В течение двух недель они продвигались по стране, сражаясь с призраками. Захватывали и отправляли в базовый лагерь пленных, но никто из них так туда и не попал. Конвойных Киллеров отлавливали и пускали в расход. Вскоре острозубые бойцы обнаружили, что их ежедневно вовлекают в дюжину мелких перестрелок, устраиваемых сотнями непокорных Животных. Пленных брать прекратили.
Тактика выжженной земли окончательно расстроила план Моро — мясных Животных угоняли до прибытия Киллеров или же забивали на месте и съедали. Кстати, единственный нюанс во всей хитроумной придумке, приведший Фрейдена в замешательство: сангриане не смогли бы отказать Киллерам в «живых» пайках, если б сами их не сожрали. Идею упразднить каннибализм придется временно положить на полку…
Но дело того стоило. Оголодавших Киллеров вынудили посылать за провизией и боеприпасами в главный лагерь — и подобные конвои становились легкой добычей для партизан. С пустым брюхом, с вечной нехваткой боеприпасов, живущие на зыбкой грани ярости от непрерывных засад, теряя людей десятками, не видя перед собой конкретного врага, — Киллеры приходили в отчаяние.
Фрейден встал, потянулся. Ему предстояла долгая пешая прогулка назад в лагерь. Сегодня для черных псов пришло время изрядно подергаться. Значит, в скором будущем что-то должно случиться…
— Не понимаю тебя, Барт Фрейден, — заявила София. — Совершенно не понимаю. Между прочим, я отнюдь не образец человеческой тупости. Могу понять, хоть и смутно, зачем тебе понадобилось загонять врагов на вершину какого-то грязного холмишки. Я могу понять, почему Дятел не должен нападать на них, — предполагается, что они просто будут сидеть там и понемногу подыхать от голода. Допускаю, в этом есть определенная скверная экономия. Хотя, кажется, ты не больно-то беспокоился о спасении жизней наших преданных граждан. Даже это я могу понять, зная, как работает твой извращенный ум. Но теперь, после всех хлопот и трудностей, ты позволил сотням Киллеров с обозом жратвы и оружия добраться почти до того места, где отсиживаются их собратья-головорезы. Почему, дозволь тебя спросить?
Барт глянул в ту сторону, где Вильям и двадцать его Тыкв, вооруженных снипганами, исчезали в джунглях. Давать торчкам лучеметы, конечно, рискованно, но игра стоит свеч.
— Женщина, знай Правила Революции Фрейдена, — проговорил Барт. — Правило первое: хватай самые большие куски, не останавливайся на убийстве тысячи противников там, где можешь уничтожить тысячу шестьсот. Правило второе: не отказывайся от возможности захватить побольше боеприпасов. Правило третье: тысяча шестьсот истощенных бойцов, страдающих нехваткой вооружения, слабее, чем тысяча сытых со столь же скудным количеством патронов.
— Я рада, что ты все объяснил, — буркнула София. — Все ясно, как черепаховый суп.
— Послушай, Соф, идея состоит в том, чтобы позволить подкреплению пробраться к товарищам. Людям, но не обозу. Тогда целой своре шакалов придется делить свой запас боеприпасов и пропитания. И тем легче будет их «вдуть». Понимаешь?
— Отвлеченно, да, — кивнула София. — Идиотка! Нет, это не про меня! А скольким нашим эти ухищрения будут стоить жизни? Ты сам сказал, что даже при самом лучшем раскладе без значительных потерь трудно начистить рыло острозубым мальчикам. Мне даже не надо снимать туфли, чтобы сосчитать пальцы на ногах, — ты предполагаешь потерять шестнадцать сотен. Неимоверно!
Фрейден вздохнул:
— На пятнадцать миллионов сангриан приходится меньше чем тридцать тысяч Киллеров.
