Однако, нет правил без исключений. В этом Сергей убедился, набрав девять-один-один и услышав ответ. Во сколько ему обойдется экстренный вызов службы спасения, лучше было не думать. В конце концов, жизнь человека стоит гораздо дороже, как говорил один известный киллер.
Через пару часов Сергей уже не был в этом так уж уверен. Ему не давали покоя финансовые перспективы, точнее их полное отсутствие. Звездолет или то, что от него осталось, придется продать, чтобы расплатиться со спасателями. А без звездолета – какой он коммивояжер? А что он еще умеет делать, кроме как втюхивать дремучим колонистам различные «суперновинки» современной техники? Ответ больно бил по самолюбию. Ничего. А это значит биржа труда, случайные заработки на неквалифицированных работах и отсутствие всякой надежды вернуть хотя бы те немногие радости жизни, которые он позволял раньше.
И вот именно тогда, когда он накладывал последние густые мазки черной краски на картину своего будущего, Сергей посчитал, что ему повезло в четвертый раз. Если бы его мозг не находился в шоковом состоянии после аварии, он бы заподозрил неладное. Три удачи подряд – это уже чересчур, а четыре… Так просто не бывает.
Приди Сергей немного в себя, он, завидев в обзорный экран стоящих неподалеку туземцев, наглухо забаррикадировался бы в корабле и спокойно ждал спасателей. Но нет, Сергей увидел в туземцах, на право торговли с которыми еще не успела наложить лапу одна из крупных земных монополий, решение всех своих материальных проблем. Даже больше, чем просто решение проблем – где-то на горизонте замаячило богатство. Он ясно представил себе, как после долгих уговоров соглашается обменять кое-что из бесценных сокровищ, хранящихся на его корабле, на два, нет три килограмма вот этих вот блестящих камушков. А в нагрузку возьмет – само собой, только в виде одолжения – парочку этих нелепых безделушек. О, он никогда не умел торговаться, и, безусловно, его бессовестно надули, но…
Но следовало поторопиться. Сергей выдернул себя из сладких грез. Пора обратить их в реальность, пока не подоспели ребята из службы спасения. У них непременно будет договор с каким-нибудь концерном, и Сергея удалят с планеты быстрее, чем он успеет заикнуться о своих правах.
Сергей в спешном порядке покинул корабль и направил свои стопы в сторону местных представителей разумной жизни. Не был ли этот поступок несколько рискованным? Безусловно, был. Но Сергей хорошо помнил древнюю восточную мудрость, которую не раз слышал от своего приятеля Абу Фатха аль-Махмуда: «Не подвергнув себя риску, ты никогда не испытаешь блаженства от вкушения божественного нектара».
К тому же, туземцы были щуплыми, едва доставали ему до плеча и выглядели очень тихими и добродушными. Копья, которые они держали в руках, выглядели скорее ритуальными украшениями, чем оружием.
Первые часы общения полностью уверили Сергея в том, что его оценка туземцев была справедливой. Более кротких, милых и приветливых существ он не встречал с тех пор, как два года назад ему взбрела в голову блажь посетить японский публичный дом.
Язык местных жителей оказался, судя по всему, довольно простым. Транслинг сначала молча впитывал в себя бормотание туземца, вышедшего вперед, но уже через две-три минуты начал переводить первые слова на русский. Не прошло и получаса, как представители разных рас непринужденно болтали. Транслинг не только не вызвал у туземцев суеверного ужаса, они практически сразу догадались о его функциях и, задав вопрос, во все свои три глаза смотрели на маленькую плоскую коробочку на груди землянина, ожидая перевода.
Из этого Сергей заключил, что туземцы не так уж примитивны, хотя и ходили полуголыми и жили в постройках, больше всего напоминающих сараи. Прикинув про себя, хорошо это лично для него или плохо, он пришел к выводу, что в этом есть и плюсы, и минусы. Плюсы в минимизации риска закончить свое бренное существование на жертвенном алтаре какого-нибудь чужого бога. Минусы… что ж, возможно, торговаться с туземцами будет не так просто, как казалось.
К вопросу о взаимовыгодном обмене Сергей как раз и подводил разговор. Туземцы, как ему показалось, полностью поддерживали эту идею. И вот как раз в тот момент, когда Сергей, как можно вежливее отказавшись от предложенного обеда, состоявшего по большей части из личинок какого-то местного насекомого, взял быка за рога и заявил о своей готовности приступить непосредственно к процессу взаимного обогащения, все и случилось.
Туземец, который практически в одиночку вел все переговоры – Сергей уже знал, что его звали Ухао – задал вопрос:
– Сергей, у тебя есть мрайд?
– Что-что у меня есть? – переспросил Сергей, досадуя на необходимость тратить драгоценное время на игру в вопросы и ответы.
– Мрайд, – четко повторил Ухао.
– Мрайд, – так же четко донеслось из транслинга. Это означало, что такого слова нет в его словаре.
– Извини, Ухао, я не знаю, что такое мрайд, поэтому не могу ответить на твой вопрос. Давай все-таки обсудим…
– Но Сергей, ты должен ответить на этот вопрос! – впервые в голосе Ухао проявилась настойчивость.
– Должен? – удивился Сергей. – Почему?
– Мы не можем причислить тебя к людям, пока ты не скажешь, есть ли у тебя мрайд.
– Вот оно что! Так объясни мне, что такое мрайд, – Сергею действительно стало интересно, что же это за мерило, отличающее людей от всех остальных. – Иначе я не смогу ответить, есть ли он у меня.
– Все люди могут ответить на этот вопрос, – Ухао был непреклонен.
Сергей вздохнул. Все-таки туземцы оказались не такими умными, как он посчитал вначале.
– Ухао, посмотри на меня, – туземец с готовностью выполнил эту просьбу. – А теперь на себя. Не замечаешь ли ты между нами кое-каких отличий?
Интересно, есть ли у этих трехглазых, большеголовых, покрытых желто-зеленым мехом существ такие понятия как ирония и чувство юмора? По ответу Ухао определить это было невозможно.
– Конечно, Сергей, мы сильно отличаемся друг от друга. Но не внешний облик делает человека человеком.
Да, а склонность к философскому мышлению определенно просматривается.
– Правильно, Ухао, правильно! Но я говорю немного о другом. Глядя на меня разве сложно понять, что я прибыл из очень далеких земель?
– В этом не может быть сомнений. Мой народ занимает огромную площадь, – хвастун! – но мы никогда не встречались с подобными тебе.
– Так почему ты не допускаешь, что мой народ может не знать, что такое мрайд?
Туземцы, как показалось Сергею, напряглись и покрепче взялись за свои копья, поэтому он решил немного сменить занимаемую позицию.
– Ты не совсем правильно меня понял. Просто мы говорим на разных языках, ты же заметил, что наши слова переводятся вот этой штуковиной, – Сергей ткнул себя в грудь. – На этот раз она не справилась с переводом и не смогла перевести для меня слово «мрайд». Вернувшись домой, я обязательно подам жалобу на ее изготовителей.
