— Так мальчишка согласился на ритуал? — с внезапно вспыхнувшим интересом осведомился Миклош. — Добровольно?
— Да, — ответил Грэг, — он хочет помочь всем нам.
— Какая редкая самоотверженность, — усмехнулся нахттотер. Ему уже порядком надоела беготня вокруг человека, который среди даханавар теперь считался едва ли не спасителем всех кровных братьев. — А он понимает, что, если бы не согласился вселить Основателя, никто не стал бы считаться с его интересами? Нет ничего проще — притащить человека на Большой круг силой. А если ритуал пройдет успешно, убить его, чтобы Основатель уж точно не возродился снова.
Кадаверциан ничего не ответил на это заявление и продолжил твердить о своем:
— Доставка девочки сопряжена с риском и возможными проблемами, поэтому твое содействие будет нелишним.
— Риск и проблемы. Значит, моя догадка оказалась верна… Я ведь намекнул в начале разговора, что совсем недавно уже рисковал, сунувшись по вашей просьбе в Сады Боли. И не желаю, чтобы риск становился обыденностью. Почему бы тебе не обратиться к кому-нибудь другому? Рамону, Стефании или Соломее?
— Я бы предпочел кого-то из своих. Но Дона ранена, Кристоф и Вивиан нужны здесь, Франциск слишком ценен для клана. А с тобой мы уже работали, ты силен и опытен, и я готов иметь с тобой дело.
— Сколько лести, — пропел нахттотер. — Со мной можно иметь дело, только если затронуты мои личные интересы. В данном случае я таковых не вижу.
— Ходит слух, что ревенанта для Основателя ищет Хранья.
— Это меняет дело, — тут же отреагировал Миклош. — Пожалуй, я подумаю о том, чтобы составить тебе компанию.
Пако внезапно вспорхнул с рогов, сделал круг по комнате и уселся на плечо хозяина:
— Эй, кр-расотка!
— Надеюсь, твоя дурная курица не собирается с нами?
— С этим тебе придется смириться.
— Ну и черт с ним. Я скажу Рэйлен, чтобы подогнала машину. Можем хоть сейчас ехать за твоей девчонкой.
— Не так быстро. Машина здесь не поможет.
— Что ты хочешь сказать? — Бальза почувствовал подвох.
— Девочка слишком далеко. Мы полетим на самолете.
Миклош нахмурился, вспоминая дурацкий сон. Самолеты он на дух не переносил, ни разу на них не летал и не планировал этим заниматься в будущем.
— Есть какие-то проблемы? — спросил Грэг, видя помрачневшую физиономию собеседника.
— Кроме той, что лезть в консервные банки, ни одна из которых не избежит того, чтобы рано или поздно рухнуть кому-то на голову, верх глупости? Ну что ты, никаких проблем. Вылетаем сегодня?
— Да.
Миклош вяло кивнул, сухо попрощался и уставился взглядом в одну точку.
— Рэйлен, полетишь со мной, — сказал Бальза, после того, как помощница завязала ему галстук.
— С радостью, нахттотер! — просияла девчонка и, дождавшись позволения идти собираться, убежала.
— Господин соблаговолит выслушать мое мнение? — подала голос Норико после того, как они остались одни.
Миклош, усмехнувшись, посмотрел в безмятежные глаза японки:
— Готов поставить голову Храньи на то, что знаю, о чем ты хочешь сказать. Почему она, а не ты?
— Господин, как всегда, прозорлив.
— Ты опытнее, а потому ценнее, чем она. Я не исключаю возможности возникновения эксцессов, в том числе и в воздухе. Еще никто не проверял, что будет, если кровный брат упадет с высоты десяти километров. Кстати, это идея. Запиши в ежедневник. Если мы разберемся с Основателем, я проведу эксперименты в этой области. Скину кого-нибудь из фэриартос с самолета и посмотрю, к чему это приведет. Впрочем, возвращаясь к теме нашего разговора, хочу повторить, что все возможно. Если я не уцелею — восстановление клана целиком и полностью ляжет на твои плечи, Норико. Я не могу доверить его Рэйлен, она слишком юна и порой мыслит как человек, а не тхорнисх. Ей потребуется еще лет двести, чтобы понять и оценить свое предназначение в нашем мире.
— Я польщена столь высокой степенью доверия, господин. Вы возьмете Арлекина?
— Нет, — с сожалением сказал Миклош. — Он ценен для тебя, кто-то должен оставаться для твоей защиты и остановить врагов ценой своей жизни, чтобы ты успела уйти и сохранить знания клана. Я отправлюсь с Рэйлен.
Японка кивнула, не споря, повинуясь его жесту, закрыла окно. Стемнело всего лишь час назад, и у них имелось достаточно времени, чтобы добраться до места и вернуться в этот же день обратно в Столицу.
В животе Миклоша было холодно, словно он собирался на собственную казнь, сердце стучало, настроение — хуже не придумаешь. Но, собравшись, тхорнисх взял из стола Жало, убрал за пояс, запахнул пальто.
— Рэйлен!
— Да, нахттотер? — Девушка, уже облаченная в сапоги на высоком каблуке, юбку римских легионеров и длинный плащ, заглянула в комнату.
— Что там колдуны?
— Машина стоит у подъезда. Ждут нас.
— Поспешим. Норико…
— Да, господин?
— Если я не вернусь, клан твой. Надеюсь, ты будешь достойной нахттотерин и прикончишь Хранью.
Вместо ответа японка отвесила глубокий, церемониальный поклон.
Коридоры Северной резиденции были все также пусты.
— Ни оркестра, ни цветов, — мрачно пошутил Бальза. — Судя по новостям и появлению духов в городе, никто не выйдет нас проводить.
Рэйлен понимающе хмыкнула у него за спиной.
На улице стоял большой старый внедорожник с грязными боками и облупившейся краской на дверях. Грэг о чем-то разговаривал со своей птицей.
— Разве Кристоф не помашет нам платочком?
— Он занят.
— Я поведу? — спросила Рэйлен.
Грэг пожал плечами, говоря тем самым, что не видит причин отказывать. Девушка села за руль, Миклош забрался вперед и пристегнулся.
Последний раз кинув взгляд на особняк, господин Бальза увидел в ближайшем окне женский силуэт. Вне всякого сомнения, Фелиции.
— А-а, нас все-таки провожают, — пробормотал он. — Как трогательно.
— Кррасотка… — проворковал сидящий на спинке заднего кресла попугай.
Миклош хотел сбить его заклинанием в багажник, но в машину уже сел Грэг.
Внедорожник выехал на шоссе и понесся по влажному асфальту, в сердце которого отражался свет уличных фонарей.
— Быстрее, — попросил колдун, и Рэйлен нажала на педаль газа.
— Зачем так торопиться? — не оборачиваясь, спросил господин Бальза. — Самолет от нас не убежит.
