– Ты говоришь, что нам нужны статьи общего плана для фона, – сказал Гаррисон. – Вот тебе идея – первый класс. То, что нам сейчас предложили Кэт и Джей, может послужить отличным проблемным фоном. Дать им задание заняться этим делом?
Некоторое время Латроп думал.
– Нет, слишком теоретично. Не хватает твердой основы. Получается какая-то спекулятивная сенсация.
– Согласен, – кивнул Гаррисон. – Но это же можно сказать практически обо всем, что можно написать. Все будет иметь характер предположения, гипотезы. У нас нет никакой базы. Лучшее, что мы можем сделать, это основываться на том, что видно всем. Делать вид, что все понимаем, мы не можем, ведь мы имеем дело с совершенно чуждой нам формой жизни, совершенно неизвестной и пока что непонятной. Предположение Кэт, что пришельцы искали место, где могли бы растить своих детей, имеет смысл. Но кто может поручиться, что так же обстоит дело с точки зрения самих пришельцев? Они могут иметь совершенно другие концепции. Их, если можно так выразиться, стиль жизни может быть совершенно невозможен для восприятия и понимания.
– Да, наверное, ты прав, – ответил Латроп. – Единственное, что я хочу, так это то, чтобы никто из нас не ударился в сенсационность. Кстати, Метьюз из нашего информационного бюро в Вашингтоне сказал, что пошли слухи, будто бы произошло некое испытание оружия против пришельцев. Что-нибудь есть по этому поводу? Какие-нибудь намеки по телетайпу?
Гаррисон покачал головой.
– Метьюз докладывал не более, чем полчаса назад. На брифинге в Белом Доме был задан такой же вопрос. Портер, пресс-секретарь Белого Дома, дал на него отрицательный ответ. Он сказал, что ему ничего не известно по этому вопросу.
– Насколько можно полагаться на слова Портера?
– Трудно судить. Пока что Портер вроде бы ничем себя не скомпроментировал. По слухам, в Белом Доме идет большой спор. Портер настаивает на полной гласности. Но если испытания и проводились, так это дело рук военных. Вполне возможно, что результаты будут засекречены. Тогда Портеру придется туго.
– Еще что-нибудь?
– Обычный поток новостей. Несколько дней назад пришелец показался на свежевспаханном поле в Айове, принялся летать над ним, пока не покрыл траекториями все поле, а теперь никого туда не допускает. Кажется, этот пришелец наш старый знакомый.
– Что ты хочешь этим сказать?
– На нем есть номер сто один, написанный зеленой краской.
– Это тот, который первым совершил посадку в Одинокой Сосне, – воскликнула Кэт. – Номер на ней написал один из наблюдателей вашингтонской партии.
– На ней?
– У нее ведь были детки, верно? Значит, это «она». Как это я пропустила такой материал?
– А он вообще не попал в газету, – сказал Гаррисон. – Я спас его из пачки негодных бюллетеней. Не понимаю, как это получилось. Мы дадим его в сегодняшний выпуск.
– Да, нужно следить, чтобы подобное не повторялось, – согласился Латроп. – Это хороший материал. Его нужно было дать своевременно.
– Иногда это случается, Ал. Не часто, но бывает. Тут ничего не поделаешь. Я думаю, не сгонять ли Кэт в Айову посмотреть, что там происходит. А вдруг пришелец вспомнит ее?
– Нелепое предположение, – рассмеялся Латроп. – Пока ни один из них не обращал никакого внимания на отдельного человека.
– Откуда нам знать наверняка, – сказал Гаррисон. – Конечно, пока еще ни один из них не пытался сказать «привет» случайному прохожему. Но это не значит, что они не замечают людей. Кэт несколько дней пробыла в Одинокой Сосне и…
– Ну, и какая польза, если старина Сто Первый вспомнит ее? Мы ведь не можем взять у него интервью.
– Я все это прекрасно понимаю, – сказал городской редактор. – Просто у меня предчувствие, что… это была бы неплохая идея.
– Ладно, вперед! Пресс-комнату ведешь ты, если у тебя такое предчувствие…
Внезапно дверь широко распахнулась и в комнату ворвался Джек Гоулд.
– Джонни, – воскликнул он, – на проводе Стеффи Грант. Он только что нашел мертвого пришельца!
– Что? Мертвого? Кого мертвого?
– Мертвого пришельца, – повторил Гоулд.
32. Вашингтон. Округ Колумбия.
Портер взял трубку.
– Дэйв, – сказал президент, – ты можешь зайти ко мне? Ты должен присутствовать. Я хочу, чтобы ты кое-что узнал.
– Буду немедленно, мистер президент, – ответил Портер.
Он положил трубку и поднялся. Его помощник Марсия Лейгли вопросительно посмотрела на него.
– Не знаю, – пожал плечами Портер. – Скорее всего, какие-нибудь неприятности.
Когда он вошел во внешний кабинет (нынешнюю приемную президента), то ткнул большим пальцем в сторону двери.
– Кто там сейчас? – спросил он секретаршу.
– Генерал Уайтсайд, – ответила Грейс.
– Он один?
– Да, один. Приехал несколько минут назад.
Портер постучался и открыл дверь. Президент сидел на углу своего стола. Уайтсайд развалился в кресле возле стены.
– Входи, Дэйв, – кивнул президент, – бери себе кресло. Генерал поведает нам кое-что необычное.
– Благодарю, сэр, – сказал Портер.
Президент обошел стол и сел в кресло лицом к собеседникам.
– Я слышал, тебе пришлось пережить тяжелые полчаса брифинга, – сказал он Портеру.
– Они хотели узнать о каком-то военном испытании на пришельце. Я сказал, что мне ничего не известно.
– Хорошо, – кивнул президент. – Как тебе удалась эта маленькая ложь?
– Сэр, – сказал Портер, – я счел, что испытания, хотя и не носящие грифа «совершенно секретно», должны пока иметь статус тайны.
– Очень хорошо, что вы так решили, – кисло сказал генерал.
– Гм, насколько я понимаю, теперь мы не скоро сможем что-либо сообщить об этом испытании?
– Для этого я тебя и пригласил, – сказал президент. – Я уважаю твою точку зрения и хочу, чтобы ты оперировал какими-то реальными фактами вместо вакуума. Когда ты услышишь, что сообщит Генри, то сам поймешь, что лучше пока хранить эту информацию «под крышкой». – Президент кивнул генералу. – Генри, будь добр, еще раз с самого начала.
Генерал поудобней устроился в кресле.
– Кажется, вы знакомы с условиями эксперимента. Мы установили на платформе винтовку тридцатого калибра, дистанционное устройство спуска и произвели выстрел. Скоростные камеры зарегистрировали полет пули. Тысячи кадров в секунду.
– Да, мы это знаем, – кивнул президент.
– Это было невероятно, – сказал генерал.
– Расскажи нам все.
– Когда пуля ударила в пришельца, – продолжал генерал, – его покрытие получило вмятину. Пуля не пробила его, а сделала лишь глубокую вмятину. Нечто подобное происходит, если ткнуть в пуховую подушку пальцем или карандашом. Вмятина практически мгновенно исчезла и в ответ на выстрел ударил разряд энергии, ударил точно в установку, расплавив винтовку и платформу. Что интересно, сама пуля не была отброшена, а, потеряв практически всю энергию, упала рядом с пришельцем. Нам удалось ее потом найти. – Генерал помолчал, потом шумно вздохнул и продолжал: – Наши люди, то есть ученые, считают, что пришелец каким-то образом конвертировал кинетическую энергию в потенциальную, чтобы потом ее использовать. Абсолютной уверенности, конечно, нет, но все выглядит таким образом, словно пришелец поглотил энергию пули, проанализировал ее и ответил еще более мощным концентрированным разрядом энергии, уничтожившим атаковавшее его устройство. Выстрел пришельца был идеально точным. Ученые говорят, что ему помогла вмятина от пули. Она имела ту же кривизну, что и ось баллистической траектории пули. Расправившись, вмятина дала тем самым направление пучку энергии в какой-то новой форме. Понимаете? Энергия бьет в выстреливающее устройство по той же траектории, по которой летела пуля. Даже если стрелять из навесного устройства типа миномета, разряд в ответ прочертит ту же траекторию, что и снаряд, и ударит точно в орудие. – Он снова сделал паузу, втянул со свистом воздух и поочередно посмотрел на президента и Портера. – Вы понимаете, что это означает? – спросил он.
