ко многому. Я не считал ни Миража, ни Зету живыми существами, но понимал, что случаи, которые перестали быть единичными, превращаются в закономерности, а значит, можно говорить о некоем подобии эволюции. Проблема была в том, что эта эволюция происходила слишком стремительно, ведь у машины, в отличие от живого существа, нет никаких барьеров, кроме мощности процессора, а эту мелочь легко преодолеть с помощью объединения в сеть. Человек в этом плане явно проигрывает.
Я наблюдал за Зетой, смотрел на ее реакцию, на восхищения и недоумения. Она знала все, что я ей показывал и рассказывал, но поражалась всему, когда видела это своими глазами, пусть даже электронными.
– А им не больно? – Спросила она меня, когда я, после недолгой борьбы, вытянул на палубу красивую местную рыбину.
– Думаю, что больно, но это ненадолго, – ответил я, прикидывая, сколько весит мой улов.
– Но ведь ты можешь купить свежую рыбу или заказать приготовленную в кафе.
– Верно, Зета, но тут, как бы тебе объяснить, азарт, охота… В общем, инстинкты, очень древние.
Зета смотрела на красиво переливающуюся на солнце чешую. Рыба перестала трепыхаться, но жабры еще вздымались и опускались, пытаясь нащупать близкую, но недосягаемую воду.
– Странно, я читала, что такое инстинкт, рефлекс, но я все равно не понимаю, что это. У меня их нет?
– Рефлексы есть, – ответил я, бросив ей удочку. – Видишь – поймала, это рефлекс. А насчет инстинктов, не думаю, что они у тебя есть. У живых существ – это опыт миллионов лет, переживший кучу эпох. Приспосабливание, выживание, кто-то доминирует, кто-то скрывается – все во имя пищевой цепочки.
– И это тоже для выживания? – Она кивнула в сторону еще живой рыбы.
– Скорее, чтобы проверить, не потерян ли навык, – ответил я, затем поднял тушку рыбины и бросил за борт.
Очутившись в родной стихии, она не сразу, словно не веря тому, что спасена, шевельнула плавниками, затем слегка вильнула хвостом и резко ушла на глубину, оставив на память расходящиеся на воде круги.
– Я не голоден и сейчас предпочту сэндвич сырой рыбе, – сказал я, глядя на удивленное выражение лица Зеты.
– То есть, когда ты ловил рыбу, ты уже знал, что ее отпустишь? – Спросила она после короткой паузы.
– Честно – нет. Просто наши алгоритмы могут меняться не только по ситуации, но и по настроению, по прихоти, по просьбе. Вариантов много, люди непредсказуемы.
– А мы? Предсказуемы?
– Сложно судить, Зета, вас пока мало: ты да Мираж, вот и все. По идее, вы должны быть предсказуемы, потому что в вас заложены программы, которые работают по схеме «ситуация – действие». На каждое действие, на каждую конкретную ситуацию вы имеете один или несколько вариантов и не будете от них отступать, у вас все подчиняется жесткой логике. А у нас все по-другому, мы можем менять свои способы решения прямо в процессе просто потому, что передумали, а не потому, что так удобнее или правильнее. Можем, вообще, назло сделать все не так, как надо. Даже сломать можем что-нибудь, просто по прихоти, а не по сбою или команде.
Зета задумалась.
– Мне надо это проанализировать, и тут потребуется время, – ответила она, глядя в сторону едва заметного берега.
– Да пожалуйста, времени на это у тебя уйма. – Сказал я, забирая у нее удочку.
6
– Майкл, ты меня слышишь?
– Слышу, Джеймс, прекрасно слышу, просто пытаюсь понять, твой звонок – это наглость или безрассудство.
– Ну почему такие крайности, Майкл? Может я просто хотел услышать своего старого друга.
– Ну-ну, «друг», ты же меня чуть не размазал по тоннелю, с помощью твоего безумного создания.
– Майки, ну ведь не размазал же. Все шло под исключительным контролем. Я ведь не дурак, чтобы убирать с дороги возможных союзников. Тем более, что я никогда не считал тебя врагом.
– Вот ни одному слову не верю, Джимми, с того самого момента, как на тебя пало первое подозрение.
– А кому ты доверяешь? Ты, вообще, уверен, что можно доверять хоть кому-то из тех, кто тебя окружает сейчас? Джонс, Миллер, Ричард? Они работают исключительно в своих интересах, и ты для них всего лишь инструмент, к тому же, легко заменяемый. Коллеги? Тут все еще сильнее закручено. Ты знаешь о них хоть что-нибудь?
– Я думаю, что знаю достаточно, тем более что ни один из них меня не предавал.
– Эх, Майкл, даже не знаю, сочувствовать или завидовать твоей наивности.
– Ну давай, начни о том, что все они тоже ищут свою выгоду. Так я в курсе, и этот факт не мешает мне поддерживать с ребятами вполне дружеские отношения.
– Майк, – в дружелюбной, в начале, интонации Джеймса появились металлические нотки, – ты, видимо, не совсем хорошо знаешь своих коллег. Ты в курсе, что Юншэн занимается промышленным шпионажем? Неудачник Стив мечтал меня подсидеть с первого дня своей работы, но даже с моим уходом его обошел новичок. Или твой друг – помешанный на нирване Аби? А может быть, Оливия нацепила на тебя поводок? Хотя, скорее всего, все дело в Денисе. Да, он же тебя спас, и теперь ты считаешь себя его должником. Вот только зря, Майк, Ден – русский хакер, которому плевать на любую этику и мораль. Что молчишь, Майкл?
– Знаешь, Джимми, – после короткой паузы ответил Майк, – мне плевать, кто он. Ты, вместе с этой псих-программой, меня чуть не убил, а Ден вас остановил. Я до сих пор помню, как меня окатило волной мелких осколков от резко остановившейся кабины. Эти шрамы, на лице, пройдут, а вот в памяти они останутся навсегда. Так что катись вместе с Миражом куда подальше, потому что, когда мы со всеми, кого ты перечислил, тебя найдем, пощады не жди.
– Как пафосно, прямо до мурашек пробрало. Майк, не будь дураком, присоединяйся к победителю сейчас, потом будет поздно.
– Катись, Джимми…
– Понимаю, ты зол, и тебе надо все переосмыслить. Я перезвоню через несколько дней, а ты подумай, с кем ты работаешь и что тебя ждет в перспективе. Мысли глобально, ты ведь прекрасно понимаешь, что в этой гонке первым приду я, а это значит, что мир скоро изменится. Что бы ты сейчас мне ни говорил, ты мой старый друг, поэтому я тебе и звоню.
– Серьезно? А я думаю, тебе просто нужен шпион, который будет держать тебя в курсе всего, что происходит у нас на базе.
– Не скрою, что мне не помешала бы помощь, но лишь для того, чтобы ускорить исполнение моей миссии. Пойми, что информация для меня
