Впереди несся Тайлер, его длинные ноги сгибались и разгибались с головокружительной скоростью. Он посмотрел через плечо на немыслимое существо в корзине и Эллиота и завертел педалями еще усердней, чтобы как можно скорее избавиться от ЭТОГО, что бы ЭТО ни было. А то размножится, и что тогда делать?
— Эллиот! — взвизгнул Грег. — Что… что…
Но язык его не слушался, и он, крутя педали изо всех сил, только и мог изумленно пускать слюну. Рядом с ним склонился над рулем своего велосипеда Стив, на голове — шапка с крылышками, ветер их откинул назад. Стив тоже посмотрел на страшилище, и почему-то у него исчезли все сомнения в том, что оно, что бы ЭТО ни было, причастно к тому, что сестренка заставляет человека печь для нее из глины пирожки. Детали он выяснит потом. Но сейчас он решил, и решил твердо, до конца жизни держаться подальше от всех сестер, даже своей собственной. От сестер можно ждать чего угодно. Он пригнулся еще ниже к рулю; ноги на педалях взлетали, как птицы, а юное сознание Стива терзали вопросы, ответов на которые у него не было.
Едва исчезла эта странная группа велосипедистов, как верхушка холма ожила снова: ее заполнили машины полиции и машины, принадлежащие ведомству Ключника; среди них была и машина Мэри. Машины, визжа тормозами, окружили фургон и остановились; из них выскочили вооруженные полицейские. Выскочила из своей машины и Мэри и бросилась к полицейским, крича:
— Не трогайте их, это дети!
Голос ее звенел напряжением и страхом, накопившимися за многие месяцы, и казалось, что она на грани помешательства; полицейские растерянно уступали ей дорогу.
Эта заминка позволила велосипедистам еще больше увеличить расстояние между ними и преследователями; те все еще осматривали снаружи фургон и сухой лед, который из него сыпался. Но когда двери фургона распахнули, все увидели, что внутри никого нет.
Тут из-за кустов появилась еще одна фигура, почувствовавшая каким-то непонятным образом, что сегодня вечером на Земле нет места более важного, чем это.
— Они на велосипедах! — завопил Лэнс. — Я знаю, куда они поехали!
Мэри зажала рукой полный торчащих наружу зубов рот маленького всезнайки и втащила того в свою машину. Но Лэнс опустил окошко и закричал:
— Гоните на озеро, они поехали на ту сторону озера!
И полиция вместе с агентами, работавшими в ведомстве Ключника, отбыла к озеру.
Лэнс повернулся к Мэри:
— Нам нужно в лес, я покажу вам, куда.
— Но… а к озеру?
— Если я и всезнайка, то это еще не значит, что я дурак.
Ип и компания мчались по извивающемуся шоссе.
«Подземельщики» то и дело оглядывались на Ипа, но разуму, ошеломленному его видом, сердца их хоть и безмолвно, говорили им другое: что он их друг и что наконец они играют в Игру с большой буквы. И они еще яростней нажимали на педали, везя Ипа к месту, где его ждала судьба.
Полицейские машины огибали в это время озеро, проезжали мимо кемпингов, коттеджей, мимо домика, в котором жил сторож автомобильной стоянки.
— Нет, никто не проезжал… — Сторож, разинув рот, таращился на машины.
Завертелись рули, в сторожа полетели из-под колес грязь и камни, и группа захвата поползла по грунтовой дороге вокруг озера назад на асфальтированное шоссе.
«Куда теперь?» — думал водитель головной машины.
У этого сержанта полиции дергалось веко, дергалось с утра, и казалось, будто оно сигнализирует. Так же судорожно, как веко, дернулись руки сержанта и повернули руль влево, повинуясь приказу локатора, который работал сейчас у него в голове.
Остальные машины последовали за первой и теперь неслись назад по шоссе. Люди из ведомства Ключника настояли на сложном прочесывании: шла большая охота, и нужно было исключить любые случайности.
— Развилка… разъезжаемся…
Переговариваясь по рациям, полицейские машины разъезжались в разные стороны, образуя веер, проходивший через сетку улиц, и веер этот, прочесывая квартал за кварталом, вращался, открывался, складывался.
— …поворачивай, поворачивай…
Дергалось веко, и дергались автомобильные колеса, снова и снова поворачивались на неосознаваемый сигнал, а шел этот сигнал к водителям от преследуемой ими жертвы, инопланетянина, чей психический радар, лихорадочно обшаривавший небеса в диапазоне телепатической связи, сейчас ощущали даже камни.
Ип, вцепившийся длинными пальцами в проволочную сетку, подпрыгивал в корзине Эллиота. В голове у него жужжали сигналы: знакл нерк нерк снакл ты нас слышишь?
Да, мой Капитан. Очень прошу вас, поспешите, зинггг зингл нерк нерк.
Длинные ноги Тайлера слились с педалями в одно колеблющееся пятно, выкачивая из велосипеда все его десять скоростей; Тайлер по-прежнему несся впереди, а сразу за ним, сгорбившись над рулем, Майкл. Сейчас Майкл услышал звук полицейской сирены, пока еще слабый.
— Догоняют!
Взгляд его метнулся к Эллиоту.
— В проезд между домами! — закричал Эллиот.
И ринулся вбок, а за ним повернули все остальные.
Тонкие резиновые шины взвизгивали, подпрыгивая на разбитом асфальте узкого, как коридор, проезда; проезд этот был кратчайшим путем к дальним холмам, до которых нужно было добраться и которые сейчас казались далекими, как никогда.
Велосипеды перепрыгивали трещины в асфальте, резко поворачивали, и задние стены домов, выходившие на проезд, глазели на них, моргали окнами, поднимали сонные веки.
— Правее, — показал пальцем человек рядом с сержантом полиции, и казалось, что кончик его пальца светится.
Он не мог понять, откуда он знает, куда ехать. Но, как ни удивительно, он знал это точно. Вон туда… и туда…
Полицейские машины въехали в проезд почти одновременно в семи разных местах, потом, образовав цепочку, понеслись вперед по искореженному асфальту. Головная машина, которую по-прежнему вел сержант с дергающимся глазом, стрелой промчалась по узкому коридору; сирена ее выла, не умолкая ни на миг, а хороший глаз сержанта работал с двойной нагрузкой, но… помогай бог старой леди, подумал сержант, если таковая выйдет вдруг из-за мусорных баков покурить.
На внешнем краю веера, в противоположном конце проезда, появились, отрезая выход, люди Ключника.
— Вон они!
Эллиот спрыгнул с велика и вкатил его вверх по бетонным ступенькам к какому-то старому гаражу. За ним последовали Майкл и Тайлер, и все четверо, включая Ипа, оказались на заднем дворе, огороженном с двух сторон деревянными заборами.
По тем же ступенькам взобрались со своими велосипедами Грег и Стив, крылышки на шапке у Стива торчали сейчас концами вверх; оба остановились перевести дыхание, а потом, снова вскочив на велосипеды, в один миг оказались в проезде, параллельном первому.
