— Теперь они не могут проводить вычисления, потому что почти не видят нас?
— Увидят, если постараются. Они решат, что мы вынуждены использовать большую часть энергии на тягу.
— Так как же мы узнаем их скорость?
— Методом триангуляции, — ответил Доччи. — Когда мы в первый раз увидели корабль, он был повернут к нам носом. За несколько недель развернулся почти в профиль. А сейчас, я надеюсь, отстал. Могут потребоваться недели, чтобы узнать точно, особенно если скорости у нас примерно равны.
— А если нам не удалось увеличить скорость?
— С нашей-то энергией? — вмешался Джордан, склонившийся к ручкам настройки сканера. — Ладно, допустим, не удалось. Все равно прилетим первыми, потому что хотя бы немного, но опережаем их.
— Если инопланетян не существует, то отпадает вопрос о межзвездном праве. Им придется искать нас по всей планете или взрывать ее. Думаю, что, поразмыслив, они не станут причинять нам вреда. А если инопланетяне есть, что нам смогут сделать? Мы первыми расскажем представителям чужого разума нашу историю, — вслух размышлял Доччи.
После того, как ограничили расход энергии на все функции жизнеобеспечения, кроме важнейших, астероид, казалось, рванулся вперед. Ощущение ускорения отсутствовало, но заметно усилилась вибрация, безошибочно указывающая на увеличение скорости. Погруженные во тьму, они мчались сквозь темноту пространства. Доччи и спал, и бодрствовал возле сканера, словно его присутствие могло как-то повлиять на скорость корабля-преследователя. Однако не влияло никак.
Время шло, напряженная гонка продолжалась. Недели сменялись неделями, и уже Анти уверилась в том, что ее вес неуклонно снижается, а мышечная масса растет. Морин выздоровела, и ее выписали из госпиталя. Она частенько исчезала, в основном вместе с Веббером, и никто не спрашивал, где они пропадали.
Джерианн приходила в гравитационный центр, когда могла оторваться от работы в госпитале. Приходила по ночам, потому что теперь всегда стояла ночь, хотя на короткие промежутки времени включали свет и продували купол теплым воздухом. Они боялись погубить плантации растений, которые обеспечивали часть кислорода для дыхания.
— Хорошо, что ты заглянула, — сказал ей Доччи. — Мне нужно с тобой посоветоваться. — Джерианн прошла за ним в помещение, где бывший библиотекарь, а теперь блок управления, руководил полетом.
— Вот, — мрачно сказал Доччи, слегка меняя положение ручки настройки. — Это все, чего мне удалось добиться.
— Чего же?
— Мы летим быстрее, чем раньше. Не знаю точно, с какой скоростью.
— Быстрее, чем летели с Ноной?
— Думаю, что да. Конечно, неизвестно, что она смогла бы выжать из установки; у нее всегда имелось в запасе нечто неожиданное.
Не было необходимости спрашивать, ответ все равно читался на его лице. Но Джерианн все же спросила:
— Но не настолько быстро, как хотелось бы?
— Они поняли, что мы сделали, и увеличили собственную скорость. И она немного превосходит нашу.
— И зачем мы это делаем? С приближением к скорости света каждая миля ускорения требует все большей и большей энергии. Это и их касается.
Доччи недовольно поморщился.
— Им все равно, только бы найти адекватный ответ на каждое наше действие.
— Вряд ли им все равно. Они не так привычны к неудобствам, которые создает ограниченное потребление энергии. У них на корабле лучше бытовые условия, и это не так уж плохо, но сейчас они вынуждены обходиться без привычного комфорта. Не вижу никакого смысла и дальше мучить себя. Давай включим свет и систему отопления. Они сделают то же самое, когда заметят.
— Может быть, — неохотно согласился Доччи. Пока он был не готов принят ее совет.
— Сканер достанет до Земли? — сделала еще одну попытку Джерианн.
Он покачал головой.
— Не совсем. Дальность ограничена. Не могу назвать тебе цифры, но, по моим оценкам, мы уже преодолели добрую половину пути до Центавра. — Он поднялся, встал перед блоком управления. — Я знаю, о чем ты думаешь. Обращение к людям Земли. Мы уже пробовали. И тебе известно, чем это закончилось.
Доччи отвернулся, словно не хотел ее видеть.
— Я думала вовсе не об этом, — возразила Джерианн. — Хотела узнать, насколько мы близко. Мы можем вступить в контакт с инопланетянами.
Он резко обернулся.
— Скажи еще раз. Ты это действительно сказала?
— Конечно, никаких инопланетян может и не быть, — пробормотала Джерианн.
— Не имеет значения, или мне кажется, что не имеет. Я должен это выяснить, и, уверен, выясню. — Его лицо загорелось. — Найди Джордана, хорошо? Я буду возле сканера.
Гравитационный центр представлял собой шахту, протянувшуюся от поверхности к центру астероида. На дне, надежно защищенный, запечатанный и неприступный, располагался ядерный реактор. На полпути вниз вертикальную шахту пересекала горизонтальная, ведущая к гравитационным катушкам, скрытым в скальной породе.
Гораздо выше, возле поверхности, находились гравитационные компьютеры. Физический доступ к ним был затруднен. Электрические импульсы поступали по кабелям, иначе блок управления не смог бы руководить их работой и контролировать ее. Но во всех остальных отношениях они считались изолированными и недосягаемыми.
Так что зона поисков для Джерианн заметно сужалась. Оказывалось, что ей надо обойти не так уж много мест. И, тем не менее, она дважды прошла мимо Джордана, прежде чем заметила свернувшееся тело возле машины, о назначении которой ничего не знала.
— Что ему еще нужно? — ворчал Джордан, протирая глаза. — Сам не отдыхает, и другим не даст поспать несколько минут.
— Ты ему очень нужен, — сказала Джерианн. — Ведь ты — его руки. Он хочет, чтобы ты занял место оператора у сканера.
— Эти руки страшно устали, — огрызнулся Джордан, но сон с него как рукой сняло, и он последовал за Джерианн.
Доччи стоял возле сканера, морща лоб, словно хотел повернуть рукоятки силой мысли. Кивнув головой на изображение, он нетерпеливо сказал:
— Убери корабль. Он меня гипнотизирует. Нечего на него глазеть.
Корабль исчез.
— Что дальше? — спросил Джордан.
— Они обгонят нас на пути к звездам. Ну и пусть. Нам не нужно быть первыми. Нам хватит одной планеты. — На лице у Доччи боролись сомнение и надежда, и Джерианн не могла понять, что побеждает. — Обследуй систему Центавра, — скомандовал он.
— Обе?
— Ближайшую из них. Потом посмотрим.
В центр экрана скользнула яркая звезда. Помигав, она засветилась сильнее, визуально приближаясь и слепя глаза. Судя по выброшенным ослепительно пылающим протуберанцам, сейчас они наблюдали ее с расстояния в несколько миллионов миль. Джерианн показалось, что она чувствует жар чужого солнца. В первый раз за несколько недель она вдруг согрелась.
— Убавь фокус, — сказал Доччи. — Сканер сожжешь.
Интенсивность свечения уменьшилась, звезда несколько померкла, но осталась в поле зрения на своем месте. Джордан ждал дальнейших указаний.
— Теперь, когда я убедился, что мы сумеем достичь ее, надо вернуть все системы астероида в нормальное состояние. Потом продолжим обследование, — объявил Доччи. Он направился к блоку управления, чтобы сменить настройки, и заметил, что Джордан следует за ним, а Джерианн осталась на месте. — Ты с нами не идешь? — спросил он.
Она показала на пустой пояс.
— Я использовала последнюю капсулу абсорбции.
У нее не было возможности порадоваться тому, что Доччи ведет себя с ней уже не так резко. По пути к дому Джерианн заметила, что приближающаяся звезда уже начала отбрасывать тени от предметов, находящихся под куполом. Трава стала ломкой и подвяла, но она выправится.
Корабль и астероид перестали наращивать ускорение, но гонка не прекратилась. Что бы ни замышлял генерал, какие бы планы ни строил, для инвалидов точка приложения их усилий сдвинулась. Исследование. Не имеет значения, кто первым достигнет системы. Важно, кто первым найдет обитаемую или пригодную для обитания планету.
