Я не сел в кабину, предпочтя укрыться от нежеланных сейчас разговоров в салоне. Прямо в халате и сапогах рухнул на носилки, глядя в потолок и вынося себе клиническую оценку. Вынес.
Ну и пусть. Сумасшествие, оказывается, субъективно вовсе не страшная штука.
Тень лица на потолке растаяла, обернувшись тяжелым мороком черных сновидений.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Я оторвал голову от носилок, с трудом разлепил глаза. Патрик защелкивал на место трубку рации. Начальница бросила теребить мой рукав и молча начала засовывать в карман фонендоскоп. Работа была нелегкой, поскольку размер "слухалки" явно не рассчитывали на врача-грызуна.
- Что там?
- Аллергия.
- На что?
- У меня? На непрофильную работу. А после двух часов ночи - и вовсе на любую.
Два ночи? И прислал же я, однако! Зевая во весь рот, перелез поближе к начальнице.
- Чешется?
- Ой, сил нет, как зудит!
Вопрос в общем-то излишний. Руки, плечи и живот дедка поверх сыпи покрыты явственными следами расчесов. Только вот настораживает то, что многие из этих следов явно несвежие. Да и сыпь какая-то странная...
С аллергией я знаком не понаслышке. Многие наши психиатрические препараты ее вызывают. А уж раздражающее их действие на кожу испытал на себе любой сколь-нибудь долго трудившийся в психушке.
Всех впервые поступающих туда на работу опытные коллеги инструктируют:
- У нас тут дурдом и все по-дурацки. В нормальных местах люди после того, как в сортир сходят, руки моют, а здесь обязательно до того помыть не забывай.
Молодежь хихикает, принимая мудрые советы за очередной розыгрыш. А зря. Очень скоро они убеждаются на собственном опыте, что речи старших вовсе не были шуточкой в порядке прописки вроде классического вопроса о том, какое лекарство быстрее подействует.
Не знаете? Не может быть. Это развлечение практиковалось, еще когда Парацельс на горшок проситься не умел. И меня в свое время не миновало.
Удочка, на которую попадаются все. После того как больные расфасованы по койкам и дежурная смена в полном составе гоняет чаи, с новенькими заводится разговор о недавней учебе. В процессе беседы мягко и к месту задается на первый взгляд невинный вопрос:
- Слышь, мы тут подзабыли, а у тебя еще в голове наука свежа. От чего быстрей эффект наступает - от снотворного или мочегонного? I
Молодежь долго и старательно ищет ответ на потолке и в собственном затылке. Не вычесав его оттуда, признается в своем невежестве.
- И чему вас там учат? - удивляются старожилы. По прошествии некоторого времени новичку сидеть становится неуютно. Сколько-то поерзав, он смущенно извиняется, поспешно вылезает из-за стола и быстрым шагом, а то и бегом направляется в сторону туалета. Медперсонал вослед ему хором громко констатирует:
- Значит, мочегонное.
Вот и те, кто не внял рекомендациям по порядку мытья конечностей, ерзать начинают. Покуда сыпь только на руках, еще полгоря. А когда в других местах...
Ну да, сыпь. Аллергическая - розовая, выпуклая, как ожог от крапивы. Ее в обиходе так "крапивницей" и называют. А у дедка - скопления ярких мелких точек. Неравномерные притом. Где-то гуще (на руках до локтей - так сплошь), где-то реже, на спине и вовсе чисто.
- Давно это с тобой, милый?
- Да порядком уже. С месяц або два. Поперед на руках только, опосля и дальше пошло.
Это к вопросу об обоснованности ночного вызова. Haглядная иллюстрация. Ну-ка, еще пробный камушек:
- Куда обращался?
- Не-е. Думал, само пройдет.
- Видишь - не проходит. Что раньше не вызвал?
- Вас не хотел беспокоить...
До чего они все предсказуемые - аж тошно! Люси вытянула мордочку, силясь разглядеть характер непонятных высыпаний, перескочила с моего плеча на стол, велев старикану положить руки на клеенку. Подошла поближе к растопыренным костлявым кистям с бурыми, коротко обгрызенными ногтями и вдруг отпрыгнула, словно ее щелкнули по носу Хвостик мышки завился странной петелькой - нашим давнишним условным знаком, говорящим: "Моим действиям не удивляться и вопросов не задавать".
- Так, уважаемый. С твоим заболеванием дома оставаться нельзя. Поедешь в больницу - Приостановилась на секунду, ожидая, не возникнет ли возражений.
Не возникло.
- Сейчас мы вызовем особую бригаду специалистов, которые доставят тебя на место. С кем живешь?
- Один... Старуху Господь прибрал.
- Это хорошо, что один.
- Что ж тут хорошего, милая? Тяжко ведь, пособить некому. Все сам. А скажи, пожалуйста, что со мной такое?
Люси сделала вид, что оглохла. Вместо ответа она повернулась в мою сторону:
- Шура!
- Слушаю, госпожа доктор.
- Возьми из ящика стерильный бинт. Ага, молодец. Сложи большую толстую салфетку. Да, да, так. Теперь обильно смочи ее спиртом. Я сказала, обильно. Не жалей. Ага. Теперь отрежь второй кусок и сложи еще одну. Нет, мочить не надо. Первую разложи на крышке ящика. Второй возьми доктора и перенеси на первую.
Видя, что петелька на хвосте не разворачивается, я молча выполнил все указания. Начальница, оказавшись на проспиртованной тряпочке, потопталась и принялась аккуратно и внимательно протирать лапки, хвостик и брюшко. По завершении сих непонятных действий перескочила ко мне на плечо и проинформировала больного:
- Жди, приедут. Когда не знаю, но сегодня - обязательно.
- Мне бы поточней. Сутки-то только начались. Это сколько же ждать?
- А сколько ты ждал, прежде чем нас вызвал? Еще чуток потерпишь, слегка нахамила Рат, - и чтоб из дома ни шагу! Не застанут на месте разоришься штраф платать. Шура, в машину!
Оставив озадаченного дедка куковать у окошка, мы залезли в кабину. Общаться с диспетчером начальница пожелала сама.
- Зенит, нам инфекционную перевозку по адресу.
- Ваш диагноз, один-девять?
- Скабиес.
Чесотка?! Так вот что углядела Рат на руках у дедка - входные ворота между пальцами, где чесоточный клещ внедряется под кожу.
- Пауль-Борис один-девять, что бы вам самим не отвезти? Инфекция в соседнем секторе.
Люси смешно сморщила лобик, отчего шерсть на всей ее головке встопорщилась, а шкурка пошла складочками. Задумалась, как бы отмазаться. Подсказываю шепотом: "Время", - и делаю вид, что мою руки.
Маленький доктор схватила на лету:
- Зенит, время на санобработку медперсонала даете?
Действие этих простых слов на диспетчера оказалось волшебным.
Лизавета сразу поняла, что искать, где помыться и во что переодеться, мы способны бесконечно. Не говоря уже о дезинфекции самой машины. На родной моей станции "Скорой" это был вопрос практически неразрешимый. Если помыть автомобиль еще кое-как удавалось - в самом ли инфекционном отделении, уговорив ли какую-нибудь сознательную больную из нашего маленького местного дурдома за пару сигарет, то как продезинфицировать персонал - не знал никто. То есть такой случай как бы и не предусматривался. Выкручивайся, как знаешь.
