- Нет, - остановил меня Угэдэй, - оставайся рядом со мной на тот случай, если нам встретятся другие кабаны.
Я поклонился в знак признательности и улыбнулся Кассару, который воспринял этот жест Великого хана с очевидным неудовольствием.
Подобно дружбе, скрепленной на поле брани, узы, связывавшие меня и Угэдэя, еще более окрепли в этот день. Мы оставались рядом до конца охоты, закончившейся, как и предполагалось, поголовным уничтожением всех оказавшихся внутри круга животных.
На следующий день мы вернулись в Каракорум. Позади нас на добрую милю растянулся обоз из повозок, на которых были навалены туши убитых животных - зайцев, белок, антилоп, кабанов и волков.
Угэдэй становился все более мрачным, по мере того как мы приближались к его столице. Не берусь судить, что было тому причиной, но от его недавнего беззаботного настроения не осталось и следа. Когда мы достигли окраин Каракорума, он выглядел усталым и подавленным. Я, со своей стороны, не мог не задуматься о неминуемой встрече с Ариманом, в результате чего к концу пути выглядел не менее озабоченным, чем сам Угэдэй.
- Мой повелитель, Великий хан, - обратился я к нему, когда мы достигли окраин Каракорума, - настало время поговорить об Аримане.
- Ты собираешься убить его?
- Да, если ничего другого мне не останется.
Угэдэй отрицательно покачал головой.
- Нет, я не допущу нового кровопролития, мой друг с запада. И прошу тебя не вынуждать меня прибегать к крайним мерам.
- Он так нужен вам, Великий хан?
Если Угэдэй и был удивлен моей осведомленностью, то, во всяком случае, не показал этого.
- Этот человек дает мне лекарство, помогающее уснуть, всего-навсего, объяснил он, невесело усмехаясь.
- А вы не подумали, Великий хан, что в его намерения может входить заставить вас уснуть навеки?
- Ты говоришь о яде? - Угэдэй повернулся в седле, не в силах на сей раз скрыть своего изумления.
Он не ответил на вопрос, только посмеялся над моими словами, словно счел их необычайно удачной шуткой.
Я сам был, пожалуй, не менее удивлен его реакцией и попытался вернуться к интересующей меня теме, но Угэдэй был не склонен продолжать разговор. Очевидно, хан уже принял решение и не собирался отступать от него.
Было уже за полночь, когда мы остановили наших лошадей перед шатром Великого хана. Многочисленные слуги кинулись освобождать от поклажи тяжело нагруженные повозки.
Появился Елю Чуцай с докладом о важнейших событиях, случившихся во время отсутствия Великого хана. Дела огромного государства не могли ждать.
Я окинул взглядом собравшуюся толпу в надежде увидеть лицо Аглы, но ее нигде не было видно.
"Вероятно, она решила подождать меня дома", - решил я.
Огромного кабана, убитого мной, преподнесли мне в качестве подарка Великого Хана, и сейчас несколько слуг торопливо свежевали его. Учитывая размеры животного, нам с Аглой должно было хватить его мяса на много недель.
Аримана я также нигде не увидел, но я и не рассчитывал найти его среди толпы праздных зевак. По моим расчетам, он скорее всего должен попытаться увидеть Угэдэя поздно ночью, когда простые смертные предпочитают отдыхать после трудного дня.
Наконец Великий хан разрешил своей свите удалиться. Я одним из первых покинул его и, добравшись до своего жилища, откинул кожаную занавеску, ожидая найти Аглу, встречавшую меня на пороге.
Я ошибся. Тщетно обыскав две наши маленькие комнаты, я понял: произошло то, чего я все время опасался. Агла исчезла.
20
Я не колебался ни секунды. События минувших суток отчетливо встали перед моими глазами, словно я сам был их свидетелем. Выскочив из дома, я бросился бежать по кривым улочкам Каракорума в направлении логова Аримана.
Начиналась гроза. Толпа, собравшаяся, чтобы приветствовать вернувшегося Великого хана, торопливо расходилась по домам, стремясь укрыться до начала дождя. Я бежал, не оглядываясь, не думая ни о чем, кроме того, что на сей раз я должен обязательно успеть вовремя. Я не мог допустить того, чтобы Агла разделила страшную судьбу Ареты. Моя правая рука судорожно сжимала рукоятку кинжала.
Даже в темноте я без труда нашел храм Аримана, словно невидимый проводник направлял меня. Сырой ночной воздух был насыщен электричеством. Дождь обрушился на город в тот самый момент, когда я переступил порог зловещего здания.
Он стоял перед каменным алтарем, спиной ко мне, воздев руки в безмолвной молитве. Не раздумывая, я бросился на него. Он мгновенно обернулся и отшвырнул меня в сторону с такой же легкостью, как человек отмахивается от досаждающего ему комара. Я отлетел к стене и упал. Ударившись спиной о каменный пол, я выронил кинжал из рук.
- Что тебе еще надо, болван? - прошипел Ариман, прожигая меня огненными глазами.
- Где она? Что вы сделали с ней?
Он перевел дыхание и бросил на меня насмешливый взгляд.
- Откуда мне знать? Должно быть, рыщет по степи, разыскивая своего милого. Кто-то, наверное, сказал ей, что ты не вернулся вместе с Угэдэем и его свитой.
- Ложь!
- Тем не менее она поверила. Сейчас она скорее всего разыскивает тебя, точно так же, как и ты ее.
- Я не верю вам.
Он презрительно пожал могучими плечами.
- Могу добавить, что она ищет тебя в одиночку. Бесстрашные монгольские воины, испугавшись грозы, разбежались по домам. Монголы суеверный народ, как тебе должно быть известно. Впрочем, их тоже можно понять. В чистом поле каждый из них представляет собой естественный громоотвод.
Мне самому доводилось слышать жуткие истории о вооруженных воинах, застигнутых грозой в степи, и я не стал оспаривать последнего утверждения Аримана.
- Я не причинял ей вреда, Орион, - повторил Ариман, - хотя бы потому, что в этом нет никакой необходимости.
Я медленно поднялся на ноги.
- Нет, конечно. Вы просто послали ее на верную смерть.
- Если ты так опасаешься за ее жизнь, почему бы тебе не оседлать своего коня и не отправиться на ее поиски? Она только обрадуется, увидев своего спасителя.
- Так вот чего вы добиваетесь? Удалить меня из города, чтобы отправиться к Угэдэю и без помех завершить свое грязное дело?
На этот раз он не ответил.
- Вы давно сознательно отравляете Великого хана, - обвинил я его. - Я мешаю вам, вот вам и пришла мысль подобным способом удалить меня из города.
Несколько секунд он никак не реагировал на мои слова. Затем он поднял голову и рассмеялся жутким оскорбительным смехом.
- Подумать только, - фыркнул он, - оказывается, ты еще больший идиот, чем я предполагал. Убить Угэдэя! Надо же придумать такое! - Он снова рассмеялся мерзким, скрежещущим смехом. - Отправляйся на поиски своей бабы, - произнес он, указывая на дверь. - Можешь быть спокоен, лично я не сделал ей ничего дурного. Ну а если с ней что и произойдет в степи, это уже не моя забота.
