— А ты догадлива, сестричка… Прямо-таки как мужчина. Что ж, раз ты угадала это, может, тебе понятно и для чего ты тут?
— Из-за инопланетянки, — Шеди сжалась. Так, что говорил Большое Эхо? Подыграть им, добиться, чтобы поверили, и при первом же удобном случае нажать на сигнал-взрывчатку… Но ведь если она действительно такая мощная, как он говорил, может рухнуть дом… Нет, сперва нужно убедить их выйти на улицу — так вреда окружающим будет меньше…
Шеди не думала, что будет с ней самой — приказ заменял ей все.
— Точно… неплохо, смотрю, вас воспитывают… так что это за существо?
— Она — универсал. И двуногое, и мужчина, и женщина, и Простой. Все сразу…
— Слышали? — спросил Маска кого-то, находившегося вне пределов видимости Шеди.
— Сказки! Так не бывает…
— Но ведь те, что хотят воевать, тоже универсалы. Не настолько, но все же… Ладно, продолжай… Где она сейчас?
— Когда я уходила, она была в саду с детьми. Ее вывели туда в первый раз…
— Сколько дней ее ребенку?
— Девочка долго болела. Ее не выпускали, ожидая, пока она выздоровеет… — Шеди снова задумалась. Если бы она была мужчиной, она наверняка знала бы, что делать… Как заставить их выйти из помещения?
— Хорошо… Что ты хочешь за свои ответы?
Шеди зажмурилась. Она не знала ответа на этот вопрос: Большое Эхо его не предусмотрел. Если она откажется — они могут догадаться об игре. Ведь Большое Эхо уверял, что она сможет обмануть их только тем, что будет говорить правду, за исключением нескольких отдельно оговоренных пунктов; если же они заподозрят, что она не честна, то им нетрудно будет вычислить и тех, кто за ее игрой стоит.
Задача, вставшая перед ней, была для нее непосильной — для того, чтобы принять самостоятельное решение, ей следовало родиться мужчиной.
— Что же ты молчишь? — вывел ее из невеселой задумчивости голос Маски.
— Я… выбираю, — дергаясь от страха, сказала Шеди.
— Выбираешь? Ты? — похоже, Маску это удивило. От выбора до принятия решения — один шаг…
— Это она.. меня научила, — ляпнула Шеди наугад и съежилась еще сильнее.
В комнате наступило молчание.
О том, что у инопланетян есть малое оружие, они все уже слышали, но о том, что они могут превращать женщину в универсала…
От удивления Маска почесался. Стоящий за спиной Шеди Длинношеий принял позу почти немыслимую: передатчиков информации за ее описание наверняка бы долго ругали, но такова уж была степень его потрясения.
«А что это чужое существо сможет сделать с нами?» — почти разом подумали оба. От одного при этом пошла волна страха, от другого — восторга.
«Если я получу способность к интуиции… Я же стану всем! Даже сам Транслятор будет вынужден мне уступить. Я уже не говорю о Правителе… Это же незаменимая вещь для борьбы…»
«Стать сразу и женщиной, и Простым… Что может быть позорнее?!» -застыл от ужаса Маска.
— Постой… — выдавил Длинношеий. — Давай отложим разговор… Обращайся с нашей пленницей повежливей — информация, которую она может передать об этом чудо-существе, нам очень важна, но без консультации с шефом я за такое дело не возьмусь…
«Караул!» — вздрогнул Маска. — Он уже становится женщиной — и это без непосредственного контакта… Ну нет, пусть будет проклят тот день, когда я связался с этим сбродом…"
— Пойдемте, Сестра. Я сам помогу вам выбрать себе подарок…
— Скажите, а какова его приблизительная стоимость? — наконец открыла глаза Шеди.
Что ж, пока они будут разбираться между собой, она что-нибудь придумает… Ведь умеет же это делать Рипли!
Транслятор мерно покачивался на своей излюбленной перекладине над искусственным озерцом, в котором плавала обычная декоративная рыбья мелочь: колючие и пузатые Шары, пестрые Стекляшки и даже вытянутые Рыбы-нити. Внутри озерца булькал аэратор.
— Что случилось? Я, кажется, просил не беспокоить меня по мелочам… — Транслятор растопырил в воздухе правую лапу в серебристой перчатке. На запястье поблескивал сделанный опять-таки в виде рыбы-нити браслет.
— Сестра сообщила нам невероятные вещи: инопланетянка может менять Программу Жизни!..
— Ты нанюхался черной травы! — брезгливо стряхнул с руки невидимую грязь шеф.
Раздобревшее в последние месяцы тело Длинношеего почтительно изогнулось.
— Это действительно так. Эта Сестра, которую мы захватили, сама принимает решения и может выбирать. Грязный Нос может это подтвердить.
— Это так, шеф! — задвигал локтями Маска.
— Ну что ж, тем интереснее будет свидание с ней… Это все, с чем вы пришли?
— Да, — Длинношеий изогнулся еще сильнее.
— Тогда — до встречи. Идите и выполняйте задание. Простые в комнате № 46. Если вам нужна более солидная поддержка, можете взять Посредника Дерево Весной или Пальца.
— Конечно! — пискнул Маска, или Грязный Нос, но Длинношеий тут же наступил ему на кончик хвоста.
— Думаю, Посредника нам хватит. Он давно работал с этой группой Простых?
— С самого детства. Я мало знаю столь же удачливых Посредников: Нервный не всегда держит Контакт, а Любимчик туповат.. Короче, хватит зря тратить время: работы у вас хватит…
— Простите, — неуверенно начал Маска, но новый щипок ногой за хвост заставил его замолчать.
— Ты что, спятил? — ударил его Длинношеий, как только оба вышли из приемной Транслятора.
— Она на меня подействует! — закричал Грязный Нос. — Мне и так плохо!
— Ну и катись! — разозлился Длинношеий. — От тебя, прямо скажем, мало толку… Честное слово — ты глуп, как двуногое. Можешь убираться куда глаза глядят!
— Правда могу?
— Катись!
— И вы не вернете меня силой?
— Да кому ты нужен?.. Сам, небось, не рискнешь болтать лишнее… Сам знаешь, что с тобой тогда будет: отметелим как зерновую культуру.
Не дожидаясь новой порции бессмысленной болтовни, Длинношеий свернул в питомник Простых.
Некоторое время Маска смотрел ему вслед, вспоминая все прежние обиды. Конечно, они рады были бы сделать из него настоящую женщину: безвольное и во всем покорное существо… Ну нет, он докажет, к какому полу относится! Они все еще пожалеют…
Гордый собой, Маска выскочил из подземного дома и помчался по улице к ближайшему Уху.
— Управление? — спросил он в решетку телефона.
— Да, — прогудело из аппарата.
— Скажите, а за ценную информацию принадлежность к Оппозиции будет вычеркнута из моей Жизненной Карточки?
— Все зависит от ценности, — нехотя ответил дежурный. Перебежчиков он не любил по многим причинам, и главной из них была та, что приходилось всякий раз проводить полную перерегистрацию личности во всех архивах. Кроме того, перебежчик мог оказаться и двойным; хотя в его практике такие случаи были редки, забывать про эту возможность он не собирался.
