- Агр-р! - сказал Кромптон.
- Я расставил ловушку для вас давным-давно, Элистер. Мои агенты под маской конюхов, полковников, доверенных лиц и официанток постоянно находились при вас, а при случае помогали вам. Почему бы нет? Я был рад помочь вам добраться до Эйона.., и до меня.
- Долго же вы точили зуб на меня, - заметил Кромптон.
- Мой "зуб" питает и насыщает меня, - сказал Блаунт. - Мне с ним интересно жить, благодаря ему я раскрыл в себе новые таланты. Я вам чрезвычайно признателен, Кромптон. Без вас я бы никогда не узнал истинного смысла и цели моей жизни.
- И цель вашей жизни, видно, состоит в том, чтобы мстить мне.
- И это тоже. Но это только начало. Сколько возможностей открылось, Кромптон!
- Не понимаю.
- Вы верующий, Кромптон? Думаю, что нет. И вы едва ли способны постичь всю грозную красоту того, что случилось со мной однажды в роковой день, когда я как всегда твердил себе: "Не забудь, ты должен отомстить Кромптону".
- Что же с вами случилось?
- В моей голове вдруг раздался голос, великий Глас, который, казалось, шел ниоткуда и отовсюду, и я пал на колени, так как сразу узнал, что это Истинное Слово. И Глас сказал мне: "Джоник! (Да, он употребил именно это имя, так меня называла только моя покойная бабушка!) Джоник! Что ты собираешься делать, когда покончишь с Кромптоном?" Я ответил: "Тогда, наверное, я буду нуждаться в отдыхе; может быть, куплю на несколько недель Португалию". И Глас сказал мне:
"Мелко плаваешь, Джоник!" И я сказал: "Согласен, Господи, это звучит довольно банально, так ведь? Вот я, самый богатый, самый умный, самый всемогущий человек во Вселенной, и на что я расходую свою жизнь? На отмщение какому-то Кромптону! А потом у меня вообще ничего не останется. Скажи мне, что я должен делать?" И Он сказал: "Все очень просто, Джоник. Покончив с Кромптоном, примись за всех остальных. И словно яркий свет вдруг озарил мою душу, и я упал ниц, и смеялся, и плакал, и благодарил Господа. Единственный раз в жизни меня посетило божественное откровение!
Блаунт прервался, чтобы отпить глоток воды.
- И чем больше я размышлял об этом, тем больше убеждался в Его правоте. Действительно, почему бы не отомстить всем тем, кто хоть когда-нибудь причинил мне неприятность? Это была захватывающая идея, и я тут же сел составлять список. Но таких людей оказалось слишком много. Тогда я решил разбить их по категориям. Надо было разделаться со всеми официантами и водителями такси, поп-певцами и полицейскими, контролерами автомобильных стоянок и устроителями гонок на роликах, фермерами и виноделами, фолк-певцами, наркоманами, юристами, албанцами, бейсболистами... Я мог перечислять еще и еще.
- Уверен, что не только могли, но именно так и сделали, - сказал Кромптон.
- Тогда я понял, что лучше составить список тех, кого я не хочу убивать, это сэкономит время. Я думал, думал и пришел к выводу, что таких просто нет. Я было решил спасти грязных далматов, потому что один далмат воспитал меня. Но даже они немало соли насыпали мне под хвост. И вдруг меня озарило: ведь я ненавижу всех и вся. Это облегчило мою задачу. Я сообразил, что мне нужно делать. Уверен, и вы поняли, что я имею в виду.
- Вы действительно имеете в виду то, о чем я подумал? - спросил Кромптон. Блаунт помолчал немного.
- А что вы подумали?
- Я подумал, что вы на полном серьезе намереваетесь уничтожить все человечество.
- Правильно! Именно это я собираюсь сделать! И мужчин, и женщин! И животных, потому что все они - дерьмо собачье.
- Да вы спятили! - задохнулся Кромптон.
- Выпустите меня отсюда! - завопил Лумис. В разговор вдруг вмешался Дэн Стэк.
- Уймитесь, - уверенно и безапелляционно заявил он. - Похоже, ситуация как раз подходит для вашего покорного слуги. Беру контроль на себя.
Кромптон не сопротивлялся. Дэн Стэк овладел телом.
- Да, - сказал Стэк, - впечатляющий план, ничего не скажешь! Просто чертовски хорош! Блаунт был поражен.
- Но... Спасибо большое! А я-то думал, что в вашем положении...
- Вот еще! - сказал Стэк. - При чем тут мое положение? Я способен оценить артистизм. А вы большой артист, детка.
- Вы и в самом деле чувствуете? - спросил Блаунт. - И вы не считаете меня сумасшедшим?
- Вы такой же сумасшедший, как и я! - подмигнув, сказал Стэк. - Да я на вашем месте сделал бы то же самое, а я не сумасшедший, верно?
- Конечно! - сказал Блаунт. - Так вам и вправду нравится мой план?
- Я в восторге от него! - сказал Стэк. - С чего начнем?
- Первоначальные шаги я уже разработал, - с гордостью заявил Блаунт.
В этот момент Кромптону удалось перехватить контроль и крикнуть:
- Нет, я отказываюсь участвовать в этом и вам не позволю!
- Что это с вами? - спросил Блаунт.
- Да нет, - сказал Стэк, - это не я, это был Кромптон.
- А вы что - не Кромптон?
- Конечно нет. Я один из его компонентов. Мое имя Дэн Стэк.
- О! Рад познакомиться. Трудно поверить... То есть вы так похожи... А я Джон Блаунт.
- Я о вас все знаю, - сказал Стэк. - Я прошелся по файлам кромптоновской памяти.
- Тогда вам известно, что он сотворил со мной.
- Известно. И это не делает ему чести, - сказал Стэк. - Да и вообще он дерьмо порядочное. Господь свидетель, я не видел ничего, кроме тревог и мучений с тех пор, как он уговорил меня воссоединиться!
- Могу себе представить. Знаете, Дэн, вы мне нравитесь. Слушайте, я не прочь оставить вас при себе, если вас это устраивает.
- Еще как устраивает, - ответил Стэк.
- Мне ведь не с кем даже поговорить о моем деле, представляете?
- Уничтожение человечества - занятие, требующее одиночества, - согласился Стэк.
- Но мы должны отделаться от этого Кромптона.
- Точно. Вы читаете мои мысли. Что-нибудь сообразим. - Стэк хихикнул. Раз уж мы займемся Кромптоном, прихватим заодно и Лумиса. Грош ему цена в базарный день!
- А вы интересно мыслите, - заметил Блаунт, обеими руками пожимая руку Стэка. - С вами будет приятно работать. А теперь пойдемте в мою комнату военных игр и займемся планом всеобщего уничтожения. Сначала я разделаюсь со всеми земными почтальонами. Хватит терпеть вечные задержки с доставкой моих важнейших посланий.
- Прекрасно, - сказал Стэк. - Пошли.
И в это мгновение произошел разрыв континуума. Он начался в виде мерцания, дрожания и сотрясений. Потом появились клубы желтоватого дыма, сгустившиеся в медведей коала, которые тут же попрятались под мебелью. Затем стены пошли пузырями и затрещали, кресла то вспыхивали ярким светом, то гасли.
Все это предвещало опасность вселенотрясения, которое изменяет все вокруг и, как правило, к худшему.
