— Будьте любезны, мэм, скажите — вы перед смертью не успели досмотреть этот сериал?
— Да, — величественно кивнула старуха.
— И вы получите свободу, если досмотрите его до конца?
— Да, — смесь надежды и боли так исказила лицо старухи, что Монготройду на миг стало жутко.
— И вы… вы хотите получить свободу, мэм?
— Да.
Слава богу. Монготройд чуть убавил звук и, устроившись в кресле, откинул крышку ноутбука. Оставался пустяк — собрать все названия сериалов, которые показывались по ТВ, перечислить их старикам, отыскать в архивах записи — и дом престарелых освободится от привидений, а он снимет с совести камень.
Серебристый смех прервал его мысли. Монготройд поднял глаза и онемел.
— Узнаете меня, молодой человек? Это награда за вашу догадливость! Такой я была в сорок шестом, в первый раз выходя на съемочную площадку. Не правда ли, хороша?
— Неправда, — выдохнул Монготройд. — Вы… ты не просто хороша, ты бессовестно хороша. Я не видел девушек красивее.
Он сказал правду. Именно эти легкие и плавные черты Монготройд искал в других лицах, именно этот мягкий голос с южным акцентом на гласных звучал для него с экрана, именно этой неброской гармонии, старомодного благородства не хватало ему всю жизнь. Он представил, каково танцевать вальс с такой девушкой, как она доверчиво опирается нежной спиной о подставленную ладонь и улыбается, глядя прямо в глаза партнеру, очаровывая его. А ещё детектив вспомнил, где он видел это лицо.
— Мисс Итан. Вы позволите называть вас по имени — Дорис?
— Ты уже говорил мне «ты» — зачем спрашивать разрешения?
Смех замолк. Перед Монготройдом стояла давешняя старушка в белом платье, с сеткой морщин на пергаментном личике. Но он уже помнил её другой.
Список всех сериалов, когда-либо шедших по ТВ, был готов к утру. Следующей ночью Монготройд зачитал его перед призраками и отметил ещё четыре сериала, которые надлежало найти. «Чертову службу в госпитале Мэш», «Любовь и тайны Сансет-Бич», «Дживса и Вустера», «Джен Эйр» 1983 года. С последним оказалось меньше всего проблем — кассета сохранилась у матушки, питавшей склонность к сентиментальным фильмам. Монготройду осталось повозиться с видеомагнитофоном, умилившись забытому шороху пленки, и запустить показ следующей же ночью. В тревожном и радостном возбуждении старики ждали решения своей участи, пока перед ними разворачивалась история английской гувернантки, маленькой неприметной дурнушки. И с последними кадрами, стоило появиться титрам «конец», субтильная кокетливая старушка в красной шляпке поднялась с кресла, медленно взлетела и, помахав на прощанье рукой, скользнула в форточку.
Шли дни, Джереми Монготройд приносил в Лейк-Парк все новые записи, один за другим призраки исчезали в ночном тумане — просто уходили в раскрытое по случаю теплой погоды окно и таяли в сладком воздухе Вакигана. Мисс Итан оставалась последней. Монготройду чертовски не хотелось её терять. Но он должен был завершить дело. Детектив похудел и осунулся, мама беспокоилась за него и мисс Фуллер обихаживала как могла. Он чувствовал, что ожесточенное сердце директора Лейк-Парка смягчилось и оттаяло, что женщину тянет к нему, но ничем не в силах был ей помочь. И она не могла помочь разрешить задачу — очевидно, что мисс Дорис Итан удерживал тот же принцип, что и остальных призраков. Но ни один из классических сериалов не подходил — она улыбалась, качала головой и переводила разговор на более интересные темы — поэзию Уитмена, например, войну Севера с Югом или сомнительные преимущества цветного кинематографа перед старыми добрыми черно-белыми фильмами.
Лето близилось к середине, когда Монготройду наконец пришло в голову элементарное решение — пробить в гугле «Дорис Итан». Актриса и певица сороковых-пятидесятых годов, выступала на Бродвее, снималась в кино, отошла от дел, преподавала танцы, не замужем и бездетна. Умерла в доме престарелых Лейк-Парк, в 2002 году. Снималась. «Молодые и милые», «Человек на Луне», «Двойное танго». И сериал «Истории призраков». 1952–53 год, недоснят, последние серии остались лежать на полке. Монгоройд поднял Сантану, пообещав премиальные. Авторские права на фильм принадлежат продюсеру Вильяму Кастелу, Зимний Парк, Флорида. Старику было за девяносто, но он все ещё жил в собственном доме и даже катался на лошади по утрам, если верить его персональной страничке в сети. Остальное было делом техники.
Самолет, автобус, маленький городок, белый особнячок в колониальном стиле на самой окраине. Вильям Кастел оказался разговорчивым, щеголеватым дедушкой с крашеными волосами, небезуспешно скрывающим следы возраста. Когда представитель «Новостей Вакигана» Д. Монготройд попросил знаменитость об интервью для еженедельной странички «Заходящие звезды» бывший продюсер охотно впустил в дом журналиста. Прелестная шатенка в кружевном фартучке (то ли горничная то ли сиделка то ли метресса) предложила гостю умыться с дороги, подала полотенце, поднесла ледяной джулеп с листиком мяты и оставила их с хозяином наедине. Покачиваясь в кресле и иногда повторяясь в рассказах, Кастель поведал всю подноготную сериала, блестящего и печального, которому не хватило до успеха какого-то жалкого миллиона.
Это были истории призраков и привидений, мстительных и влюбленных, печальных и даже комических. Последняя серия оказалась самой удачной — трагическая судьба молодой актрисы, погибшей во время съемок одного рискованного эпизода. Бедняжка оживала, когда крутили пленку с её участием — так романтично. И вы знаете — это была лучшая роль Дорис Итан, одной из самых очаровательных актрис своего времени. Как порхала она в вихре вальса, молодой человек, как кружилась пышная юбка, и колыхались локоны, как задорно блестели глаза и играли ямочки на щеках. Дамы былых времен канули в лету, их прелесть сохранила лишь непрочная кинопленка. Кстати, Дорис так огорчилась той неудаче, что ушла из кино, роль актрисы оказалась для неё последней. Если вдруг вам когда-нибудь повезет встретиться с ней, молодой человек, непременнейше передайте приветы от старого, да очень-очень старого друга. Я… понимаете, я был неравнодушен к ней, но ни разу не заикнулся о чувствах — работа. А потом было поздно, увы. Да, конечно, у меня сохранились записи, и скопировать их не сложно — только прошу вас, не выкладывайте в Интернет. Надеюсь на вашу честность, мистер! Прощайте.
Всю дорогу до Вакигана детектив Монготройд молчал, прижимая к себе «дипломат» с драгоценной кассетой. Он надеялся — и боялся надеяться на чудеса. Сети шоссе колыхались под тонким днищем быстрого самолета, люди спешили, не успевая задуматься друг о друге, вглядеться в глаза, услышать. Просто остановиться, вникая в бренную прелесть ускользающего момента, шорох дождя по деревянной крыше, лисью возню в кустах, хрустальный голос первого соловья в светлеющих нежных сумерках. Трапперы и ковбои разучились ходить пешком и тормозить на обочине, чтобы полюбоваться, как падает солнце в воды Великого озера, как несутся по прерии тени бизонов и парят в вышине орлы. Есть лишь деньги, кредиты, дорогие дома, персональные адвокаты и заботливые психоаналитики — кто рискнул бы отбросить эти блага за один разговор на колючей лестнице? Кто рискнул бы шагнуть?
