Тем временем в моем прицеле возникла группа "Ойггайпов". Я изо всех сил надавил на гашетки и не отпускал их. Новые цепочки разрывов, пробежавшие по корпусам, по дюзам... Клубы дыма.., языки огня.., один из вражеских кораблей взорвался как раз тогда, когда я пролетал над ним. Взрывная волна закрутила мой "Огонь" как попавший в ураган листок. Один из шедших параллельным курсом "Непокорных" коснулся воды. Рассыпая брызги осколков и оторвавшихся антенн, корпус раскололся на части и взорвался.
Прямо по курсу возникли ангары. Из-под нашего корпуса медленно, словно нехотя, выскользнули и устремились к ним две гиперторпеды" и я дал полный газ, чтобы миновать цель прежде, чем они поразят ее.
Чудовищный взрыв по левому борту едва не положил наш "Звездный Огонь" на бок. Я отчаянным усилием выровнял его. Потом приготовился снова открыть огонь, и тут...
- Берегись, "Темпо"! - заорал кто-то по радио. Я вздрогнул от неожиданности и оглянулся. Пресвятая матерь Вута! Мой ведомый несся ко мне полным ходом, совершенно потеряв управление - весь ходовой мостик его превратился в бесформенную груду исковерканного металла. Макмиллан, его рулевой, наверняка погиб. Я дернул свой "Огонь" вниз и в сторону, и ведомый пронесся мимо, врезавшись прямо в ведущую огонь мобильную платформу. Последовала ослепительная вспышка, в небо взвились два огромных, увеличивающихся на глазах огненных шара. Мобильная платформа тяжело взмыла в воздух; оставшиеся еще в живых члены боевых расчетов отчаянно цеплялись за искореженные разлагатели. Нортон тем временем уничтожил огнем своих башен еще один ряд ошвартованных у причала "Ойггайпов".
А я ведь так и не успел по-настоящему познакомиться с Макмилланом...
Что ж, первый заход, можно сказать, был позади. Лучи вражеских разлагателей продолжали тянуться к нам со всех сторон. Я инстинктивно пригнул голову и съежился в кресле, словно это могло помочь. Залп 37-миллиирало-вых зениток едва не накрыл нас, и я с трудом удержал корабль в воздухе. В ушах звенело от грохота.
Прямо по курсу возникла одна из укрепленных зенитных батарей приземистая, темная, напоминающая отвратительного гигантского таракана. Она была охвачена огнем, но два ее 90-миллиираловых, разлагателя продолжали палить по нам так быстро, как только позволяли автоматы перезарядки. Из-под нашего корпуса вырвались еще две гиперторпеды - на этот раз я не особенно заботился о безопасной дистанции, так как цель представляла для нас большую угрозу, нежели их взрыв. За мгновение до того, как они поразили цель, я вывел гравигенераторы на максимальную мощность и рванул корабль вверх. Корпус застонал от перегрузки - да и весь экипаж тоже, - но, как и положено хорошему породистому коню, наш "Огонь" все же задрал нос вертикально вверх и вынес нас за пределы зоны поражения, пробив слой облаков. Я успел увидеть только, как остатки батареи исчезли в огромной огненной вспышке.
Я снова оглянулся назад. Сквозь пелену облаков видно было, как в тысяче иралов ниже нас набирает высоту "Непокорный", пытаясь зигзагами выйти из-под обстрела. Лучи разлагателей продолжали тянуться к нему, однако - спасибо и на этом - число их по сравнению с началом атаки сильно поубавилось. Большая часть базы уже лежала в руинах, от которых вздымались в небо столбы жирного дыма. То и дело внизу что-то взрывалось и в небо летели обломки. Однако мой НК-19 еще не израсходовал половину своих гиперторпед, а в порту под нами оставалось еще достаточно неповрежденных вражеских кораблей и некоторые из них уже начинали выруливать на взлет!
Никакой особой стратегии для второго захода мы не разрабатывали: просто как можно стремительнее налететь и нанести наибольший ущерб за минимальное время. Поскольку ведомого своего я лишился, мне ничего не оставалось, как снова нырнуть под облака и приготовиться атаковать в одиночку. Я успел увидеть, как три уцелевших "Непокорных" несутся над базой, поливая ее огнем, а потом сам снизился до высоты бреющего полета, развернулся и понесся к базе на предельной скорости, которую позволяли наши системы наведения. На этот раз я не мог позволить себе замешкаться: расчеты вражеских зенитных разлагателей уже были начеку и старались изо всех сил.
Мы пронеслись над пылающими обломками еще одной батареи - над которой потрудился кто-то другой из наших, - и я увидел "Дампьер", разгонявшийся вдоль цепочки размечающих взлетную полосу буев. Довернув чуть влево, я положил свой "Огонь" на пересекающийся с ним курс. Чуть поодаль начали выруливать со стоянки едва ли не два десятка "Ойггайпов" новой, 912-й модели. При виде нашего корабля с их палуб посыпались в воду люди.., слишком поздно! Нортон накрыл стоянку шквальным огнем своих разлагателей, превратив ее в один чудовищный костер; разлетающиеся обломки пораженных кораблей воспламеняли соседей в цепной реакции смерти и разрушения. Еще дальше стояли на рейде несколько "Дампьеров", но мы пронеслись мимо с такой скоростью, что Нортон успел поразить всего один или два из них.
Теперь настал мой черед разобраться с ускользающим "Дампьером" - мне очень не хотелось иметь дело с успевшим взлететь противником. Воздушный бой при атаке наземной цели - едва ли не самое последнее дело. Я сблизился с ним, но он уже оторвался от воды и заложил левый вираж. Я свернул следом за ним и поднялся иралов на сто пятьдесят, ухитрившись при этом отвлечь на себя огонь всех разлагателей этой чертовой планеты!
Совершенно неожиданно прямо по курсу оказался еще один взлетающий "Дампьер". Стрелять было уже поздно: ни одна из наших башен просто не успела бы повернуться в его сторону. По обеим сторонам его серо-зеленого фюзеляжа виднелись большие черные треугольники. Я прошел над ним на расстоянии нескольких иралов. Он только-только оторвался от воды и шел на ста шестидесяти кленетах в метацикл; моя же скорость приближалась к шестистам. Должно быть, с его рулевым приключился удар; так или иначе, он резко отвернул, потерял управление и, разбрасывая обломки, закувыркался по воде.
Я не стал смотреть, как он взорвался. Мне было не до того: мы стремительно нагоняли первого противника. Расчеты зенитных разлагателей возможно, наполовину обезумевшие к этому времени - очертя голову палили по нам обоим. Возможно, торондец и заподозрил неладное, но оглядываться каждые пару тиков, как положено в воздушном бою, он забыл. Он начал было вилять из стороны в сторону, но я уже поймал его в свой прицел, подошел к нему на дистанцию в полторы тысячи иралов и нажал на гашетки трех носовых разлагателей. Дистанция тысяча двести иралов - я не прекращал огонь. Семьдесят пять иралов. Прежде чем отвалить в сторону, я успел увидеть по меньшей мере три точных попадания: одно прямо в мостик, второе - ближе к корме, перед дюзами, и третье - в выпуклость на корпусе, расположенную у всех "Дампьеров" у рулевых генераторов. Последнее попадание пришлось ему не по вкусу! Я только и успел увидеть - это как он перевернулся на спину и свалился в штопор. На такой высоте шансов выйти из него просто не было тем более если его мостик накрыло моим первым попаданием.
