— Не баржа, воонбот, — поправил Сашеньку Йохан.
— Воонбот, — повторила за ним Сашенька. — Какая прелесть!
— Прошу, — Йохан сделал приглашающий жест в сторону рубки.
Внизу оказалась уютная спальня, маленькая гостиная с обеденным столом и даже с пианино, ванная и крошечная кладовая, где стояли два велосипеда. Везде вместо окон были иллюминаторы.
— Велосипеды зачем? — удивился Веня.
— Вы даже не представляете, насколько удобнее ездить по Амстердаму именно на велосипедах, — ответил Йохан. — Здесь все так делают, даже полицейские. Улицы у нас очень узкие, по некоторым машины вообще не ездят. Советую использовать велосипеды по назначению, вместо такси.
Внутри воонбота было очень тихо, сквозь полуоткрытые иллюминаторы слышен был даже плеск воды в канале. Он помогал Вене с Сашенькой привыкать к мысли, что они в Амстердаме, и что в ближайшие дни их ждет много прекрасного.
Йохан протянул визитку с номером своего мобильника.
— На тот случай, если у вас вдруг возникнут какие-то проблемы, — сказал он. — Английским владеете?
— Владеем, — ответила Сашенька, приведя этим Веню в восторг. Каждый день он открывал в девушке что-то новое, и это ему нравилось. — Не в совершенстве, конечно, но объясниться сможем.
— Отлично! — сказал Йохан. — Английским владеет любой голландец. Значит, у вас не будет никаких проблем. Завтракаете вы в ресторанчике прямо напротив воонбота. На столе в гостиной карта Амстердама и путеводитель. Советую начать с Рийкмузея, это на берегу Сингелграхт. Там «Ночной дозор» нашего Рембрандта, величайшая в мире картина. Неподалеку музей Ван Гога. Обязательно совершите прогулку на катере по каналам. Я заезжаю за вами в воскресенье в шесть вечера и везу в Шипхол. Всего доброго!
Веня и Сашенька остались одни. Был уже поздний вечер.
Ночью, когда по каналу время от времени проходил какой-нибудь катер, воонбот слегка покачивался на волнах. Похоже, жизнь в Амстердаме вообще никогда не затихала. Слышался легкий плеск воды, у нее был какой-то особый запах. Веня с Сашенькой были в Амстердаме.
Утром, когда Сашенька еще спала, Веня поднялся на палубу, полной грудью вдохнул теплый январский воздух и застыл от восторга.
По обеим сторонам узкого канала тесно лепились друг к другу узкие разноцветные дома в четыре-пять этажей. Они отражались в темной воде, и от легкой ряби отдельные отражения казались слегка карикатурными, но все вместе были исполнены особой прелести.
Как раз в этот момент возле одного из домов разворачивалось любопытное действо: на верхний этаж с мостовой стали поднимать на канате элегантный, обитый черной кожей диван. Веня сообразил: в старых домах с узкими и крутыми лестницами никакой другой способ доставки мебели не годился, и поэтому на каждом фронтоне был укреплен мощный крюк.
Вот диван дополз до пятого этажа, немного покачался перед одним из окон, развернулся и стал постепенно задвигаться в проем.
Веня улыбнулся. Ну в каком другом городе можно увидеть столь необычную картину? Очевидно, так тут было и четыре века назад, так будет и четыре века спустя, какие бы не придумал человек технические чудеса.
Мимо воонбота проплывал белоснежный катер. Обе пассажирки и человек за штурвалом помахали Вене руками. Он махнул рукой в ответ и уселся за стол под навесом, продолжая разглядывать разноцветные дома на другой стороне канала.
Судя по всему, день должен был быть веселым, беспечным, бесконечным.
Ярко светило солнце, на небе не было ни облачка. Погода не имела ничего общего с месяцем январем. Наверное, подумал Веня, Йохан прав: в Европу действительно пришло глобальное потепление, о котором постоянно твердят ученые по телевизору.
Однако, когда он спустился вниз, чтобы побриться, непонятно откуда налетел дождь. Крупные капли гулко застучали в доски палубы, по стеклу крошечного иллюминатора в ванной комнате потекли струйки воды. Но дождь прекратился так же неожиданно, как и начался, снова появилось солнце. И вместе с его лучами проснулась Сашенька.
Длинный, беспечный день в Амстердаме начался для Вени и Сашеньки с основательного завтрака в ресторанчике напротив воонбота. В маленьком уютном зале не было никого, кроме них. Подавая бекон, сыр, яичницу, кофе, пухленькая пожилая хозяйка посматривала на них добрым материнским взглядом.
Потом Веня извлек из трюма два велосипеда и перенес на берег. Разобравшись в карте Амстердама, они наметили маршрут.
Весело переговариваясь, Веня и Сашенька сначала покатили вдоль Брауэрсграхта, потом свернули направо, на набережную Принсенграхта. В путеводителе было сказано, что это — самый знаменитый и аристократический из всех амстердамских каналов. Да и неудивительно, если его название переводилось как «канал принцев». Однако дома здесь были точно такими же, как и на канале, где стоял воонбот — длинными, узкими, словно бы теснящими друг друга.
Шины негромко шуршали по светло-коричневой брусчатке дорожки, специально отведенной для велосипедистов. Постепенно велосипедистов на дорожке становилось все больше.
Судя по карте, Принсенграхт, полукругом огибающий центр Амстердама, вел к улице, прямиком выходящей к Рийкмузею. Название той улицы было сложным — Нииеве Спиегелстраат. По крайней мере, примерно так можно было прочитать латинские буквы. На карте расстояние до нее казалось большим, однако на деле в Амстердаме, оказывается, все было близко. Домчавшись до улицы минут за десять, Веня и Сашенька снова повернули направо, пересекли еще два канала и оказались на площади перед музеем.
Знаменитый Рийкмузей оказался краснокирпичным зданием, украшенным островерхими башенками, словно дворец какого-нибудь герцога XVIII века. Разглядывая его, Веня вдруг припомнил свое первое свидание с Сашенькой на ступеньках московского Пушкинского музея. Он бросил взгляд на девушку, и ему показалось, что сейчас ей тоже припомнилось именно это.
По залам музея они шли, взявшись за руки и молча. Впрочем, о чем можно говорить в музее, рядом с великими полотнами? Огромный рембрандтовский «Ночной дозор», как выяснилось, занимал всю торцевую стену одного из залов на втором этаже. Возле него было больше всего народа.
Но обойти весь Рийкмузей даже за день невозможно. Часа через три, по-прежнему держась за руки, Веня и Сашенька вышли на площадь, где на специальной стоянке оставили велосипеды. Теперь можно было просто неспешно прокатиться по Амстердаму, направляясь куда глаза глядят и останавливаясь где придет в голову.
Пересекая по узким мостам один за другим каналы, они добрались до площади Дам, то и дело останавливаясь, чтобы прочитать название очередного канала или улицы и свериться с картой. Посмотрев на королевский дворец, выстроенный без особых архитектурных изысков, но зато украшенный великолепным барельефом на фронтоне, покатили по улице Данмарк к Центральному вокзалу.
