Карина стонала протяжно, долго и сладко, выбрасывая все накопившееся в молодом организме напряжение. Потом обмякла и только повторяла бессвязно:
– Ты дьявол… дьявол…
В голове Яна еще ревело пламя, а перед внутренним взором расходились алые и черные полосы.
– Я должен идти, – тем не менее сказал он.
Карина приподнялась на локте.
– Вот так просто уйдешь?
Ян промолчал и взял рубашку. Тогда она кинулась к нему, обвила руками бедра.
– Еще не время, – сказала она. – Ни один мужчина не уходил так рано из моей западни. Не уйдешь и ты, мой дикий дьявол.
– Я должен, – повторил Ян.
Но она продолжала ласкать его, и бурлящая стихия возвращалась, снова затапливая его сознание огненной жижей неистовой страсти.
– Теперь я не отпущу тебя, – продолжала шептать Карина, вновь притягивая его к себе. – Ты ведь еще покажешь мне, на что способны дикие дьяволы с севера?
Он увяз в этом, как оса в патоке.
Ловушка захлопнулась.
Карина охнула, когда он навалился сверху, закрыла глаза, отдаваясь во власть исступления. И поэтому не видела, как в полумраке комнаты тускло сверкнуло лезвие.
– Да, – произнес дьявол. – Я покажу.
– А если бы я предложил тебе экспериментальное лечение? – спросил Виктор у Лизы, когда они сидели в обнимку и прихлебывали ароматный чай.
Она поглядела с сомнением.
– Что за лечение?
– Не буду врать, все свойства препарата еще не изучены, – серьезно ответил Виктор. – Но прогнозы достаточно обнадеживающие. Этими разработками сейчас занимается мой друг, Марк Вайда. Не слышала?
Лиза отрицательно покачала головой. Слова Виктора затронули больную для нее тему. Конечно, она мечтала избавиться от инсулиновой зависимости, от ограничений, от утомительных диет. В общем – жить, как нормальные люди. С другой же стороны, ей было страшно.
– В действительности разработки только начались, – продолжил Виктор. – И пройдет какое-то время, прежде чем мы будем готовы опробовать препарат на человеке. Но ты могла бы быть первой…
– Это лекарство именно от диабета? – Лиза пугливо прижалась к плечу мужчины, поглядела на него снизу вверх растерянным взглядом ребенка. – А почему от него? Почему не от рака, например?
Виктор ласково погладил ее по медовым кудрям.
– Вообще, мы думаем, это будет панацея, – пояснил он. – Я обнаружил вещество, которое в считанные секунды уничтожает все виды вредоносных бактерий и обладает высокой способностью к регенерации тканей.
– Шутишь? – Лиза отстранилась недоверчиво, но в ее глазах уже загорался возбужденный огонек исследователя.
– Вовсе нет, – возразил Виктор. – Ты же знаешь, что я несколько дней провел в зараженных лесах Дара. Я вполне мог схватить лучевую болезнь, но вернулся абсолютно здоровым.
Он со значением поглядел на Лизу, и, поймав ее выжидающий взгляд, добавил:
– Абсолютно! Понимаешь все значение этого слова? У меня даже насморка не было! Хотя мне долгое время пришлось гулять по морозу.
– Это говорит о твоей хорошей закалке, – промурлыкала девушка, погладив пальчиком мускулы на груди мужчины.
Виктор усмехнулся тоже, поймал ее ладошку, поцеловал.
– Как бы я хотел производить впечатление крутого мачо, – с улыбкой сказал он. – Но, увы… Я могу подхватить простуду даже на легком сквозняке. То есть, мог раньше, – поправился он. – А теперь прошла даже моя аллергия, и шрам от аппендицита почти затянулся. Смотри.
Он повернулся к девушке боком, указывая на светлую, почти исчезающую полоску на коже.
Лиза недоверчиво покрутила головой.
– А что же тогда вот это? – она перевернула правую руку Виктора ладонью вверх.
Он выдернул руку, нахмурился.
– Я не помню, – буркнул он. – Поранился где-то.
– Почему тогда не зажило? – не отставала Лиза. – Ты уверен, что поранился случайно? Очень похоже, будто сделано нарочно.
Виктор вздохнул, обнял девушку за плечи.
– Я действительно не помню, маленькая, – мягко признался он. – Может, это сделали те охотники, что нашли меня… я не задавался этим вопросом.
– Кстати, ты познакомишь меня с ним?
– С кем? – удивился Виктор.
– С охотником. С тем, что приехал с тобой в Дербенд, – напомнила Лиза. – Ты же сам говорил в интервью.
– Я давно его не видел, – ответил Виктор. – Думаю, у него здесь свои дела и заботы.
Лиза открыла рот, чтобы спросить еще что-то, но в это время в куртке Виктора повторно затрезвонил телефон.
– Ну, кому я мог понадобиться в одиннадцать вечера! – в сердцах буркнул он.
– Не отвечай, – предложила Лиза.
Но Виктор уже взял трубку и сразу изменился в лице. Лизе показалось, что она уже видела это выражение раньше – смесь отвращения, раздражения и страха. В тот день их первого знакомства, когда они сидели в кафе, и внезапный звонок телефона вынудил Виктора уйти раньше, чем он сам этого хотел.
– В моей квартире? – тем временем говорил в телефон Торий. – То есть как в моей? Зачем?… Нет, не могу. Я занят… – он нахмурился, выслушивая ответ, побелел совершенно, заорал:
– Почему ты не можешь просто….
И осекся, заметив настороженный взгляд Лизы. Он повернулся к ней спиной, прикрыл трубку ладонью и зашипел еле слышно:
– Да, черт тебя раздери! Хорошо! Я приеду! Только ради бога не выходи никуда и ничего не трогай!
Он оборвал связь и засунул телефон обратно в карман, хотя Лизе показалось, что он хочет бросить трубку в стену.
– Господи боже, как надоели… – процедил Виктор сквозь зубы.
Он болезненно скривился, спрятал лицо в ладонях.
Лиза поднялась с кровати тоже.
– Кто это был? – спросила она.
– Так, вечные проблемы с родственниками, – криво усмехнулся ученый. – Приходится решать… Ты простишь меня, Лиз?
Она подошла к Виктору, поцеловала его в губы.
– Езжай, если нужно, – шепнула она. – И спасибо за все.
Виктор пообещал позвонить, когда все утрясется. Но на самом деле он не очень в это верил. Потому что звонившим снова был Ян – вездесущий Ян, теперь находящийся в его, Виктора, собственной городской квартире. Торий не задавался вопросом, каким образом он туда попал – адрес Ян знал, и, как показала практика, слишком сложных замков для него не существовало. Вопрос был в другом – зачем?
– Кое-что случилось, – отрывисто произнес Ян. – Приезжай скорее.
И в его голосе было что-то странное, что напомнило Виктору встревоженный голос Лизы, когда она оказалась свидетельницей разбойного нападения.
Васпа? И встревожен?
Виктор сначала рассмеялся, но потом испугался не на шутку. Если уж в обычно бесстрастном тоне Яна появились истерические нотки, значит, случилось что-то действительно экстраординарное.
