— Всем по местам. Контуженного ко мне. — Раздал приказы командир колонны. — Сергей, ты тоже ко мне. Вопросы надо задать.
У вырубленного мной человека оказались и ключи от моих наручников. Как было приятно ощутить, что ты снова можешь владеть руками по отдельности.
Шум моторов нарастал. Преследователи правильно рассчитали, что я скрылся от них за лесополосой. Внутренне меня уже раздирало злорадное торжество, от того сюрприза, который их ждет.
Машины вылетели одна за одной и так же как и я, они не сразу сообразили, что им делать, проехать не сбавляя скорости мимо, или же остановиться и дать бой. Оба варианта были самоубийственными. Никто не стал бы отпускать их живьем.
Они выбрали второй вариант, который был более оптимистичным. Буквально сразу изо всех стволов по ним открылся огонь. Враг тоже пытался отстреливаться, высунув автоматы в окно. За несколько секунд с врагами было покончено. Простреленные, как дуршлаг, машины остановились.
Картина расстрела вызвала у меня даже жалость к врагу. Настолько у них не было шансов против нас, что их расстрел казался мне совсем ассиметричной мерой. Но пленные нам были не нужны, так же и как и помилованные враги, знающие о нас.
— Где-то ты точно заливаешь парень. — Тот самый Андрей, что в начале похода критически отнесся ко мне, уже не сомневался в моих качествах. — Как же ты смог махнуть ногой на заднем сиденье, когда там и сидеть-то тесно.
— Я сам не очень помню. Мне было страшно, а он начал просыпаться, ну думаю, сейчас проснется окончательно, увидит, что у меня глаза хитрые и поймет, что задумал что-то нехорошее. Вот и пришлось ногами махать. Руки-то у меня связанные были.
Эту историю я уже рассказывал несколько раз, но она все так же вызывала смех. Признаться, после тяжелого дня, я мечтал только об одном, быстрее лечь спать. В голове шумело, тело болело от усталости и ссадин.
— Товарищ командир, не ставьте меня сегодня в караул, у меня сил нет, все равно усну. — Решил я надавить на жалость.
— Не вопрос, Сергей. Никто не собирался тебя ставить. Иди отдыхай, заслужил.
Наутро я чувствовал себя значительно лучше. На подвиги еще не тянуло, но аппетит был хороший. Все кто был свободен от какой-нибудь работы завтракали одновременно. Таков был порядок.
— Что слышно? — Спросил Андрей командира нашей машины Вадима. — Колется?
Вопрос был о том человеке, которого я привез в бессознательном состоянии.
— Колется. Куда ему деваться. С «Элеватора» приказали привезти его живым, докалывать будут.
— Чё говорит?
— Говорит, что силы у них немерянные, и уже давно под «Элеватор» копают. Последнюю экспедицию в Октябрьск они порешили.
— Интересно, они случайно или знали, что наши поедут? — Спросил Андрей.
— Меня не посвящают во все детали допроса. Меньше знаешь — лучше спишь. Знаю только, что нас они ждали. Откуда у них информация, этот тип не знает. Ему приказали, он и поехал. Кстати, на тех березах, где вас поджидала засада висели антенны-глушилки. Они хотели вас пропустить, а напасть на основную колонну. Когда поняли, что их заметили, включили глушилки и расстреляли вас. Я был на том месте, от броневика ничего не осталось. Как же ты выжил, Сергей? — Обратился ко мне командир.
— Меня взрывом выбросило. Все погибли, Илью сильно ранило в грудь, он вынул чеку из гранаты и приказал мне взять оружие и бежать в лес. Я открыл дверь и в этот момент взорвалось. Очнулся я уже в машине на которой приехал.
— Хорошие парни были. — Горестно вздохнул Андрей. — А ты в рубашке родился.
Если верить пленнику, впереди больше засад не было. Однако исчезновение их группы непременно вызовет реакцию его организации. Пленник пытался нас напугать масштабами анклава, который он представляет. С его слов он была намного многочисленнее «Элеватора» и прекрасно вооружен. Именно они подкупом и обманом захватили воинскую часть с которой у «Элеватора» были торговые отношения. Так же при помощи глушилок они изолировали воинскую часть от внешнего мира и через подкупленных лиц проникли внутрь и учинили самую настоящую резню. Выживших отселили в бараки и теперь время от времени заражают и используют в своих целях. Если верить пленнику, то они научились управлять группами зараженных, направляя их в те места, которые им нужны для захвата или проверки готовности врага.
Во главе их организации стоит гениальный шизофреник. Под ним находятся несколько командиров из криминального мира прошлого, а вся армия состоит из зеков, которых бросили в тюрьмах на произвол судьбы, когда началась катастрофа. Есть и вольнонаемные, те кто согласились послужить за одни харчи, без всяких льгот, лишь бы их не убивали. Но они долго не живут, потому что суют их в каждое пекло первыми. А многих и заражают, если они по мнению руководства предпочтительнее именно в таком качестве.
Прошлую колонну искать было бесполезно. С людьми обошлись жестоко, заразив их спорами гриба, а всю технику забрали себе. Что же мешало такой сильной организации, в распоряжении которой теперь имелись танки и артиллерия сразу напасть на «Элеватор». Пленник сказал, что у них имеются проблемы с топливом, и он предполагает, что «Элеватор» им нужен целым, со всем имуществом.
Над «Элеватором» нависла тень войны. Мне абсолютно не хотелось воевать, но судя по тому, кем был наш противник — война была неизбежна.
Начались пригороды Октябрьска. Вначале были дачи. Заброшенные и заросшие. За ними потянулись коттеджи. Краса и гордость их бывших хозяев. Место для засады было идеальное. Плотный кустарник обочин мог скрывать группу людей любой численности. Головной броневик докладывал, что никаких признаков засады нет. На перерез им несколько раз выбегали зомби, которые погибли при соударении о броню машины.
Октябрьск, судя по прошлым походам был наводнен зараженными. Каждая миссия заканчивалась некоторыми потерями от них. В этот раз была придумана крепкая сеть накрывающая место работы. Нам предстояло испробовать ее в деле.
Основной целью нашего похода был завод по изготовлению полипропиленовых труб. Терентий замыслил создать водопровод и оросительную систему, для полива культур за пределами забора. Нас интересовало оборудование и сырье.
Завод находился на окраине и нам не было необходимости заезжать в город, который мог стать серьезным испытанием даже для наших подготовленных машин. Мимо проносились артефакты светлого прошлого. Сердце немного сжало ностальгическими воспоминаниями по своему городу. Давно умерший светофор, автобусные остановки с одинаковыми названиями для всех городов, придорожные рекламные щиты. Какая от них теперь польза? Они выглядели как насмешка над прошлыми устремлениями людей, мечтающими о финансовой независимости. Какой это был миф. Сам термин звучал вполне пристойно, убеждая людей в том, что чем больше они будут зарабатывать, тем независимее будут от денег. На деле же понятие «финансовая независимость» означало финансовое рабство. Вот сейчас настоящая финансовая независимость. Денег нет в принципе.
