Поплясав еще немного вокруг ведра, Дарби заметил посетителя и угомонился.
— Ты — Дарби? — спросил Валет.
Уборщик склонил голову набок, словно скворец, и пристально уставился на него. Наконец, толстые красные губы сложились в едва заметную улыбку. Он кивнул.
Валет испытывал затруднение в разговоре с придурком. Грубость была бы неосторожностью, и он не мог разобраться, понимает ли этот тип, что ему говорят.
— Тебе передавали зеленый термос? — не слишком удачно начал Валет, и поправился: — миссис Доу сказала, что отдала его тебе.
Придурок помедлил и снова кивнул.
Валет вдруг нашел подходящий тон:
— Понимаете, — решил он прельстить парня вежливостью, — я партнер Марка Тодоровски и хочу узнать, что с ним случилось. Миссис Доу отдала вам его вещи. Я хотел бы забрать их. Они мне дороги, как память. Его зелёный термос, это мой подарок!
Дарби явно растерялся.
— Я выкинул термос. — проговорил он.
— Куда?
— В мусорный контейнер.
Валет развернулся и ушел. На веранде он спросил:
— Простите, кто убирает мусор из контейнера?
— Мусорщик. — последовал краткий ответ.
Бурбону пришлось побегать, чтобы найти мусорщика, который заведовал единственной муниципальной мусоровозкой.
Мусор, конечно, отвозят на свалку, куда же еще. А что, мистер ожидал иного?
Когда бестолковый горожанин убрался, старый Барч сказал скелетику, что болтался на ниточке перед ветровым стеклом мусоровозки:
— Этот начал прямо со свалки, плохи его дела.
Скелетик промолчал.
***
Завидев черную машину, приближающуюся к свалке, Фунт и Полпенни встрепенулись.
— Марк приехал? — с надеждой спросил Вонючка.
— Нет, — проговорил Скрэбб, помедлив, — у Марка другая машина.
Но оба поспешно вскочили с места и заковыляли навстречу.
— Хотите заработать? — спросил их незнакомец и показал доллар. Ему не надо было их долго разглядывать, чтобы понять, что они из себя представляют. Несчастный городок, вырождающееся население.
— Что прикажете, шеф?! — услужливо подскочил Скрэбб.
— Где здесь выбрасывают мусор? — задал вопрос Валет, доставая носовой платок.
— Везде! — последовал немедленный ответ.
Валет поморщился и спросил иначе:
— Куда разгружалась вчера мусоровозка?
— А-а-а… — заколебались идиоты и повернулись в разные стороны.
— Короче, мне нужно найти зеленый пластиковый термос. Его вчера выкинули вместе с мусором где-то здесь.
Задание было получено, и они резво помчались его выполнять. Валет прислонился к багажнику, закрывая нос платком. Запах доставал его.
Придурки скакали по помойке, рылись в кучах, обмениваясь репликами.
— Шеф! — длинный примчался и принес раздавленный металлический корпус термоса. — Это то?
— Нет, не то. — терпеливо ответил Валет. — Это металлический, а мне нужен пластиковый, зеленый.
Потом прибежал маленький и притащил старый чайник.
— Иди, ищи. — послал его Валет. Чайник он выбросил.
— Шеф! — кричал издали верзила. — Здесь есть газовая плита, совсем еще хорошая!
Прошло еще немного времени.
— Ну, что? — крикнул Валет. — Нашли?
— Нашли! — отозвался Скрэбб. — Ищем крышечку!
— Не надо крышечку! — оживился Бурбон. — Давайте сюда!
Это был он. Знакомый термос Паркера, помятый и лопнувший. В зеленом пластиковом корпусе еще бренчали осколки стекла. Бумаг не было и в помине.
Валет помрачнел.
— Там рядом не валялись бумаги? — спросил он.
— Бумаги? Тут сколько угодно бумаги!
— Идите, ищите исписанные листы.
— Шеф, мы нашли термос! — длинный засунул руки в карманы.
Валет сунул ему доллар.
— Слушаю, босс, что надо искать?
Скрэбб и Вонючка были в восторге. Их товар пошел!
Про бумаги объяснить было сложнее: дураки никак не могли уяснить, что именно надо искать и притаскивали то связки старых газет, то куски обоев, то картонки. Наконец, Валет сам полез наверх.
— Э, босс, платите! — запротестовали два кретина.
Валет швырнул им доллар.
Довольно долго он шарил в мусорной куче. Безрезультатно.
Бурбон сошел вниз, раздосадованный неудачей, но не отчаявшийся. Он все равно возьмет своё. Правая нога Бурбона ступила в то, что уже месяц было дохлой вороной. Он едва удержался от падения. Долго вытирал подошву, но все напрасно — ужасная вонь хорошо выдержанной падали не отставала от его ботинка.
Скрэбб и Гунни молча любовались на него, стоя рядышком.
— Все, сматываюсь! — со злостью проговорил Валет. Он сел в "Пежо", выжал акселератор и рванул вперед. Через двадцать метров машина остановилась, открылась дверца, из нее вылетел ботинок.
Но давить на педали ногой в одном носке было очень неудобно. Он снова встал.
— Шеф! Мы можем подобрать вам ботиночки! — услужливо предложил подбежавший Скрэбб.
Они сбегали куда-то за горы мусора и быстро принесли связку разнокалиберных башмаков. Все они были отвратительны. Валет натянул самый приличный из них. Отдал доллар и поспешил уехать. Ботиночек невыразимо жал.
Утро понедельника началось для мэра Миллвилла очень скверно. Его кабинет подвергся настоящему нашествию.
В приемной сидел посетитель, но мэр не успел узнать, что за дело к нему, потому что явилась делегация набожных дам. Эти почтенные особы выдвинули ему немедленное требование покончить с пьянством в городе. Господь-де покарает Миллвилл и казнь уже началась: три человека погибли.
Мэр был смущен. Его рейтинг значительно упадет, если он предпримет те драконовские меры, которые ему предлагают эти леди, ничего не смыслящие в выборной компании. Уничтожить пивную — значит уничтожить свою репутацию накануне выборов. Дамы пригрозили, что в случае бездействия будут голосовать против него.
Он пообещал, что будет работать над этим.
Следующей явилась делегация во главе с миссис Оливией Доу и потребовала немедленно решить вопрос со свалкой. Оливия Доу была разгневана, и причина ее гнева была вполне понятна: ее жильцы, словно коты, повадились бегать на свалку один за другим.
Мэр в растерянности объяснял, что за оставшееся до выборов время он не сумеет принять эффективных мер. На что ему возразили, что у него было три с половиной года, чтобы решить этот вопрос. И, конечно, обещали голосовать против него.
Он будет обязательно работать над этим.
Следующей делегацией было Лига защиты животных. В Лиге был всего один член. Само собой, это была мисс Амелия. Но она одна стоила десятка разгневанных миссис Доу. Требования ее были сумбурны, она не могла назвать конкретных своих обидчиков и обвиняла поголовно всех жильцов улицы Роз, на которой жила.
