— Оставьте меня в покое! — прорвался сквозь свист и скрежет сонный голос. — Если вы не уберете эту чертову тарахтелку, я…
— Мистер Бортон! — девушка почти кричала. — Проснитесь! Пожалуйста, проснитесь! Важное сообщение!
— О-о… хорошо. Я уже проснулся, Хэйзел, все в порядке.
— Соединяю вас, сэр, и отключаюсь. Зеленый сигнал, пожалуйста, когда вы закончите, — она спешила уйти с линии, опасаясь услышать хоть слово из предстоящего разговора, строго секретного и не предназначенного для чужих ушей.
— Мимайр, — произнес Бортон; это кодовое слово являлось требованием идентификации «ястреба» и подтверждения его полномочий.
— Раззл и Даззл, — произнес Жюль. Это были их с Иветтой идентификационные обозначения — и лишь десяток человек в ИСБ могли соотнести их с настоящими именами молодых д’Аламберов.
— О небо… — начал Бортон, но замолк на полуслове. Его можно было понять. На Алгонию залетели не ястребы — орлы! Лучшие из лучших, цвет агентов Службы, звезды Империи! — О’кей! — хрипло произнес он. — Я готов. Передавайте!
— Рафтер энг-дралт. Антор. Ситтер, — быстрой скороговоркой начал Жюль свой доклад. — Харлот стазит инверт. Труаст-лог катарп. Синтл-джойн. Синграм, стазит, стоул… — Кодовые слова, не имевшие аналогов ни в одном из человеческих наречий, потоком текли с губ молодого д’Аламбера. Это тоже был своеобразный язык, свободное владение которым говорило о высоком ранге агента в иерархии Службы. Наконец, Жюль произнес заключительное: — Катрон ригот. Сейзун. Конец связи.
— Мой Бог… — Бортон был потрясен. — Выезжаю немедленно. Где встречаемся?
— У главных ворот. Просигнальте точка-тире-точка. Если все о’кей — конец связи.
— Понял. Все о’кей, — повторил Бортон, слегка задыхаясь от волнения. Еще бы! Если б агенты Раззл и Даззл приказали алтонскому резиденту СБИ подпрыгнуть до местной луны и вернуться с булыжником в зубах, он не колебался бы ни секунды. — Зеленый, Хэйзел. Спасибо. Линия свободна.
* * *
До прибытия Бортона в поместье Осберга Жюль с Иветтой успели допросить пленников. Никто из них не располагал достаточной информацией, чтобы дать разведчикам нить, ведущую на планету Эстон, где действовала подобная же банда. Затем прибыл Бортон, и д’Аламберы быстро ввели его в курс дела.
— Ничего себе! — воскликнул тот, переводя глаза с распростертых на багряном ковре тел на своих блистательных гостей. — Вот это работа! Вы ворвались в замок под грохот труб и барабанов!
— Похоже, здесь не ждали слишком осторожных посетителей, — ухмыльнулся Жюль.
Бортон снова окинул взглядом бледные лица пленников, безвольно сложенные на груди руки, невидящие зрачки, полуоткрытые рты, из которых текла слюна.
— Вы использовали нитробарб! — воскликнул он. — И на Осберге тоже… Но ведь половина из них погибнет!
— Они умрут все, — резко сказал Жюль, — а уж барон — в первую очередь. Тот, кто очнется, проживет на пару дней дольше остальных, только и всего. Но дело не в Осберге. Взгляните-ка сюда!
Пристальный взгляд резидента остановился на приземистом, коротко стриженом мужчине лет тридцати. Лицо Бортона посерело; он не мог выдавить даже проклятия.
— Но это же Альф Рикстон! — наконец простонал он. — Мой первый помощник… и он работал со мной больше десяти лет! Тщательная проверка каждый год… детектор лжи, гипноз… Мой Бог, он же был превосходным специалистом!
— Несомненно — и противная сторона это тоже оценила, — холодно заметил Жюль. — В результате к вам в руки попадались только те, от кого они сами хотели избавиться. Ну, приступайте к работе, Бортон, это все ваше, — молодой д’Аламбер кивнул на заваленный телами ковер. — Мы пробудем здесь еще с неделю, чтобы не вызывать подозрения слишком поспешным отлетом с Алгонии. Однако наши имена никоим образом не должны фигурировать в этом деле. Ни единого намека! В окрестностях замка нас никто не видел, но есть несколько типов, пытавшихся захватить нас в горах… они сейчас валяются в глайдере… Так вот, Бортон, никто из них не должен заговорить!
— Они будут молчать, — заверил их Бортон. — Но послушайте! Эти груды тел… тут и снаружи… Никто не поверит, что я справился в одиночку со всей шайкой!
— Вы забыли про своего отважного помощника, сэр, — усмехнулся Жюль. — Который выследил предателей и с честью пал в схватке с ними. Герой, одним словом! Весьма печально, что признание приходит к нему после смерти…
Бортон кивнул головой.
— Ну, конечно… Один из наших лучших сотрудников… Погиб на боевом посту… Доблестно защищая…
Всеобщие рыдания… — он медленно наливался багрянцем и вдруг гаркнул: — Подлый мерзавец! Этот случай подрывает доверие ко всей нашей деятельности!.. Резидент провел ладонью по лицу, словно стирая гнев, и криво улыбнулся: — Ладно, ребята… Все о’кей…
— Все о’кей, — согласился Жюль. Затем они с Иветтой переглянулись и хором проскандировали: — Счастливо, дружище! Может быть, мы еще увидимся, когда вам вручат за особые заслуги рыцарский крест Империи! — И д’Аламберы удалились энергичным решительным шагом. Одно змеиное гнездо было уничтожено — самое время приниматься за следующее!
Бортон зачарованно уставился на дверь. Он не знал настоящих имен этих агентов — только идентификационные пароли; и вряд ли он когда-нибудь узнает больше. Что ж, так и должно быть; любопытных в ИСБ не жаловали. Вздохнув, резидент обратил взгляд к своей добыче; ему предстояло сделать слишком многое, чтобы тратить время на пустые размышления. Он пожал плечами, связался со своим офисом и отдал необходимые приказы.
Затем Бортон вытащил из кармана диктофон и приступил к допросу оставшихся в живых заговорщиков.
Императрица Стэнли III реорганизовала, упростила и, до некоторой степени, упорядочила ту весьма хаотическую субординацию, которая царила ранее среди титулованных особ. Эта новая система, которая за последние два века претерпела лишь незначительные изменения, в общих чертах представляет собой следующее. Великие Герцоги управляют секторами космического пространства, содержащими множество планет. Герцоги правят отдельными мирами, маркизы — континентами или же подобными им частями суши. Под юрисдикцией графов находятся государства и небольшие нации; виконты стоят во главе провинций и округов, бароны — городов и мелких регионов. Право наследования принадлежит первенцу, пол ребенка не имеет значения. Аристократам дозволяется вступать в брак и с простолюдинами, и со знатью, как выше, так и ниже по титулу; в супружеской паре менее знатный автоматически получает титул своего супруга.
