Она покачала головой:
– Я знаю тебя. Однажды ты поймешь, что я была права, вот увидишь. И твоя жизнь изменится.
– Увидимся на следующей неделе, Лукреция.
Орландо поднес к губам ее унизанную драгоценностями руку.
Лукреция нежно коснулась его щеки. Едва заметная улыбка тронула ее губы.
– Надеюсь. Я тревожусь за тебя, Орландо, когда ты в таком настроении.
– Не стоит волноваться, дорогая, – сказал он, беззаботно улыбнувшись.
Впрочем, Лукрецию трудно было обмануть. Она отступила на шаг назад и махнула рукой:
– Что ж, ступай, если нужно. Ты, твои друзья и твои таверны…
Орландо поцеловал ее на прощание и вышел из элегантного палаццо на запруженную народом улицу. Надев черную полумаску, он убедился, что его кинжал надежно закреплен на поясе. Чем ближе он подходил к центру города, тем многолюднее и шумнее становилось на улицах. Дома здесь были выше, стояли теснее, и покрытые штукатуркой стены едва не смыкались над головой Орландо. Ставни были распахнуты навстречу ночной прохладе, женщины в ярких платьях высовывались из окон, зазывая прохожих. В теплом воздухе витал запах дешевого пива и розовой воды. Лишь в таких местах, как это, Орландо мог на время забыть о том, что случилось с Марией Лоренцой. Только здесь он был свободен.
Впрочем, он понимал, что эта призрачная свобода не вечна. Демоны терпеливо ждали своего часа.
– Рыба, рыба! Самая восхитительная, самая свежая рыба во всей Флоренции, мадонна, купите, не пожалеете!
Улыбнувшись, Изабелла махнула рукой, отгоняя настойчивого торговца рыбой. Она шла мимо рынка. Торговец пожал плечами и тут же нашел новую жертву – очередного прохожего. Вскоре резкий запах портящейся на солнце рыбы стал слабеть, уступая место аромату спелых фруктов и специй.
«Как странно, – подумала Изабелла, – что в этом мире грез встречаются такие прозаические вещи, как рыба».
С той минуты, как они въехали через одни из ворот Флоренции, Ворота судьбы, и направились ко дворцу Строцци, Изабелле казалось, что она очутилась в каком-то фантастическом мире, чудесной стране, которую бессильна изобразить кисть живописца. Описания в книгах, рассказы друзей отца не передавали и сотой доли очарования этого города.
Они медленно ехали верхом по улицам Флоренции. За Изабеллой следовали Мена и двое слуг, замыкали процессию мулы с поклажей. У Изабеллы было время рассмотреть город, вдохнуть аромат благовоний, насладиться новым для себя зрелищем. Она старалась уместить в памяти все это – улицы, фасады домов, чтобы потом перенести их в свой альбом. Тогда в один прекрасный день, будучи уже старой женщиной, забытой в сельской глуши, она откроет альбом, увидит выцветшие рисунки и вспомнит день, когда осуществилась ее мечта.
Флоренция – город кривых улочек, а некоторые из них были такими узкими, что путники вынуждены двигаться друг за другом. Подковы лошадей звонко цокали по неровным плитам. Здесь были открытые солнцу площади, высокие башни, похожие на крепости дворцы с массивными каменными стенами, нависающие над мостовой балконы, где роскошно одетые красавицы отдыхали в этот солнечный день. Они распустили волосы, чтобы солнце высветлило их.
Старые церкви, молчаливые и гордые в своей древней святости, являли взору фасады с геометрическими узорами из потертого мрамора черного, белого, зеленого и розового цветов. За храмами высились тесно прижатые друг к другу дома, где обитали рабочие и ремесленники. Оттуда доносились вопли, окрики, взрывы смеха. За домами прятались таинственные монастыри и аббатства, запертые на тяжелые массивные засовы.
В городе кипела жизнь, и Изабелла особенно остро чувствовала это после своего тихого тосканского дома. Там, в глуши, где оливковых деревьев росло больше, чем людей, ее уделом стало тихое созерцание природы. Здесь, во Флоренции, царил настоящий хаос звуков, образов, запахов. Крики торговцев, продающих ткани, овощи, свечи, перья, духи. Мольбы нищих, вопли детей, гоняющихся друг за другом по узким улочкам, лай бродячих собак, хрюканье и визг свиней, которых тащили на рынок. На улицах было тесно, душно, аромат жарящегося мяса смешивался с запахами пролитого вина, пряных духов, немытых тел и распустившихся цветов.
Изабелла была в восторге. Ей нравился каждый, даже самый дурно пахнущий кусочек этого города. Сердце готово было вырваться из груди, за спиной словно выросли крылья свободы, о которой она так долго мечтала и которую не надеялась обрести. Здесь, на узких улочках Флоренции, Изабеллу ждала настоящая жизнь.
Девушка окинула взглядом внушительную церковную колокольню с замысловатым узором из зеленых, розовых и белых мраморных плиток, сиявших на солнце. Жаль, что под рукой нет альбома и она не может запечатлеть эту красоту, вздохнула про себя Изабелла. Она завороженно смотрела на колокольню.
Вдруг впереди раздался громкий крик. Конь Изабеллы испуганно отшатнулся. Мена и остальные спутники девушки исчезли, словно растворились на улицах Флоренции. Изабеллу окружили незнакомцы. Видя ее смущение, эти оборванцы разразились громким хохотом.
Она почувствовала холодный укол страха. Дома она могла бродить где вздумается, но там были поля, виноградники, ее собственный сад. Эта улица, всего мгновение назад казавшаяся Изабелле такой красивой, вдруг превратилась в нечто иное – странное и пугающее. Изабелла понятия не имела, как выбраться отсюда.
Стиснув зубы, она тронула лошадь. Та неохотно двинулась по узкой темной улочке. Девушка пыталась вспомнить, что же было написано в письме Катерины, которое осталось в седельной сумке одного из слуг. В письме были даны четкие указания, как добраться до дворца кузины, но сейчас все дома казались Изабелле совершенно одинаковыми. Во взглядах пробегавших мимо детей, женщин, выглядывавших из-за зарешеченных окон, ей чудилась подозрительность.
Смущенная, растерянная и слегка испуганная Изабелла повернула за угол и очутилась в маленьком дворике. Высокие дома, теснившиеся со всех сторон, отбрасывали густую тень на потрескавшуюся брусчатку. Эти покосившиеся сооружения были совсем не похожи на красивые дома на набережной. Лепнина облупилась, в окнах не было сияющих стекол и бархатных портьер. В центре дворика красовался разбитый фонтан. Да, Катерина определенно жила не здесь.
Изабелла натянула поводья, разворачивая лошадь, но переулок уже перегородили двое мужчин. Изабелла не заметила их появления и рассердилась на себя за то, что потеряла бдительность. Мужчины были высокими, мускулистыми, бородатыми, в одинаковых красно-коричневых выцветших куртках. Один из них ухмыльнулся, продемонстрировав неровные желтые зубы.
– Гляди, какая прелестная пташка сюда залетела, – сказал он.
Его спутник пробурчал что-то неразборчивое. Изабелле стало страшно.
– Простите, синьор, – пробормотала она, едва сдерживая дрожь, но стараясь высоко держать голову.
Крепко сжав поводья, она попыталась проскользнуть мимо незнакомцев в узкий переулок.
Все случилось в одно мгновение. Проворно протянув руку, один из мужчин схватил лошадь за уздечку, а другой рукой вцепился в запястье девушки. Он потянул Изабеллу к себе, стаскивая ее с лошади, и девушка почувствовала острую боль. Вскрикнув, она попыталась брыкнуть его ногой, но юбки стесняли движения. Изловчившись, Изабелла царапнула ногтями по щеке бандита. Грязно выругавшись, он замахнулся кулаком.
В следующее мгновение он вдруг отлетел в сторону. Девушка покачнулась, оступившись на неровной брусчатке. Шляпа сползла на глаза. У Изабеллы отчаянно кружилась голова, ее мутило, громкие крики и звуки ударов нещадно били по ушам.
Она отбросила шляпу и отвела от лица выбившиеся из прически пряди. Картина, представшая ее глазам, напоминала фреску со сценой Страшного суда – вихрь движений, перекошенные лица, мелькание цветных пятен. Она инстинктивно отшатнулась, вжалась в стену, покрытую облупившейся штукатуркой, и попыталась разобраться в том, что происходило перед ее расширенными от ужаса глазами.
Один из напавших на нее мужчин неподвижно лежал на земле, под ним расплывалось темное пятно. Другой боролся с высокой фигурой в черном, словно карающий дух. Незнакомец двигался с устрашающей грацией, как будто смертельная схватка была для него игрой. Его кулаки и обутые в сапоги ноги наносили внезапные и меткие удары.
Через мгновение мужчина, напавший на Изабеллу, с отвратительным мягким стуком свалился на камни рядом со своим приятелем. Спустя несколько секунд он, пошатываясь, встал на четвереньки, потом с трудом поднялся на ноги и помог встать своему стонущему собрату. Поддерживая друг друга, они со всей возможной скоростью заковыляли прочь. В маленьком дворике воцарилась тишина, нарушаемая только прерывистым дыханием темного ангела.
Изабелла была удивлена, напугана и… заинтригована. Как мир вокруг нее мог измениться с такой внезапностью?
