— Если ты что-то делаешь, то делай это быстрее! — заорал Анатолий и вдруг исчез.
Руки хакера лихорадочно двигались в воздухе, передвигая невидимые предметы или выписывая несуществующие символы. Ноги, нервно дергались, выстукивая ритмичную дробь. Бейрут мелькал, исчезая и появляясь в разных местах гибнущего космологического паноптикума. Он был везде — и нигде, он, казалось, растянул время, но всё же не справлялся с наступающим коллапсом. Миниатюрная разобранная по частям и разложенная по невидимым столам Вселенная неумолимо распадалась. Стягиваясь светящимися щупальцами к угрожающе раздувшейся туманности гуорков, она готова была превратиться в сверхновую и даже не звезду — в сверхновую галактику.
Потёмкин готов был помочь хакеру, но не знал, что нужно делать, а потому лишь молча приблизился к мелькающему силуэту.
Мир вдруг изменился, Вселенная вздохнула…
— Назад! — чувствуя движение за спиной, рявкнул Бейрут. Останавливаясь, повернулся к Потёмкину:
— Уводи их! Сейчас рванёт!
Распухшая огненная сфера заполнила всё видимое пространство.
Дмитрий метнулся прочь. Выскочив в комнату, он ошарашено огляделся. Представший перед ним творческий беспорядок и фантастическим образом восставшая из пепла мебель, едва не заставила его остановиться. Заревел защитник, растекаясь огненной пленкой по телу. Взгляд уперся в грудь непонятно откуда появившегося Ванькина…..
Дмитрий схватил здоровяка за руку, толкнул непрочную раму и рванул неподъёмное тело от пола.
Судя по той скорости, с которой гигант исчез за окном, он и сам был не против, покинуть, превратившуюся в доменную печь, комнату хакеров.
Следом выпрыгнул вопящий Жорка.
Потёмкин облегченно вздохнул и повернулся к Бейруту. Полупрозрачный хакер наполовину вошел в кипящую огненную стену. Повернувшись, он махнул рукой. Раздался взрыв. Потёмкин шагнул вперед, в потемневшее пространство и исчез, появляясь перед ругающимся Ильёй и вопящим Жоркой, отряхивающим снег со своей одежды.
— В лоб бы дать этому создателю, — буркнул Ванькин, угрожая кулаком плюющемуся огнём окну.
Жорка, стоя по колено в снегу, довольно улыбался.
— Ну, Бей даёт! — бормотал он.
Дмитрий, удивленно оглядевшись, буркнул:
— Опять Дежа Вю!
И тут же, услышал удивленный голос за спиной:
— Как я здесь оказался?
Он почувствовал, едва ощутимое движение. Словно мир сдвинулся на один атом, на одно мгновение, на один удар сердца.
В глазах потемнело. Занесённый снегом проулок исчез.
Яркое светящееся облако стремительно приблизилось из темноты. Миллиарды живых светляков, слетаясь со всех сторон, собирались в гигантский, горящий ненавистью глаз. Огненное око гневно взирало на едва заметную в пустоте тень, распростершую над Ра-преобразователем свои хищные щупальца.
* * *
Анатолий с трудом оторвал голову от подушки и тут же подумал о Потёмкине. Две недели как профессор погиб, а Дмитрий ни разу не позвонил. Не звонили и хакеры. Все изменилось. Они больше не были одной командой.
"Впрочем, они-то, зачем тебе будут звонить? — вползла в голову ленивая мысль. — Нужен ты им?"
Мысль исчезла. Почему-то совсем никого не хотелось видеть.
Словно подслушав неприятные мысли, робко тренькнул телефон.
"Не бери! — мелькнуло в голове. — Нужен он тебе?"
Телефон замолк, но тут же заверещал звонок над входной дверью.
Анатолий вздохнул, нехотя встал с кровати и молча побрёл в прихожую. Делать ничего не хотелось.
"Чертов звонок, как противно трещит! — подумал он, открывая дверь. — И кого нелегкая несет?"
На пороге пёс. Лохматая гора… сидит, в глаза смотрит.
"А кто звонил? Непонятно!"
— Ну, заходи брат! — пробормотал Анатолий, вспоминая имя собаки. — Цербер? Так, кажется, тебя зовут.
Громадный сенбернар умно посмотрел в глаза, жалко пискнул, но остался сидеть на пороге, только иногда оглядываясь на лестничную клетку.
— Не хочешь — тогда прости, — Анатолий смущенно прикрыл дверь. Но в тот же момент, что-то шумно опустилось на нее с обратной стороны, и она медленно отворилась.
Анатолий выглянул на площадку и увидел собаку. Та сидела на месте и внимательно следила за действиями человека. В глубине громадных глаз вдруг зажглись зеленоватые, притягивающие взгляд, огоньки. Цербер едва слышно заскулил.
— Либо заходи, либо…
Пёс заскулил громче. Нетерпеливо колотя хвостом, он двинулся к лестничному проёму, посмотрел на ступени, затем вернулся к человеку. Долго смотрел в глаза Анатолия, и, не отрывая взгляда, снова двинулся к лестнице.
— Нет! Нет! Нет! — Молодой человек возмущенно замотал головой. — Не пойду, и не уговаривай!
В комнате, в который раз, зазвонил телефон. Только на этот раз трещал он решительно, не оставляя возможности себя игнорировать. Понятно было, что так просто он не замолчит и не отстанет.
— Зайди-ка дружище! — кивнул телохранитель псу и быстро исчез в комнате.
— Алло!
Лохматое чудовище громко вздохнуло и нехотя протиснулось в квартиру.
Пихнув дверь боком, пес перегородил телом дверной проем, и, устроившись прямо на пороге, яростно заскреб лохматый живот лапой.
"Чертовы блохи! Совсем распоясались!" — говорили его глаза, а зубы, вгрызаясь в длинную шерсть, громко клацали друг о друга.
К тому времени, когда экипированный по-зимнему Анатолий появился в прихожей, друг человека закончил экзекуцию невидимых прыгунов и кусак. Прикрыв глаза, он сидел на потертом коврике и терпеливо ждал.
Как только Анатолий закрыл дверь, четвероногий друг человека метнулся вниз по лестнице и громко, но беззлобно позвал:
— Гав!
— Гав, так гав, — выдохнул Анатолий, пускаясь вдогонку.
Странная парочка бодрой рысцой выскочила из подъезда, напугав поднимающуюся по лестнице старушку-соседку.
— Нуу? — вопросил Анатолий, смотря в добрые глаза здоровенного пса.
— Гав! — произнес тот громко, задирая голову и поворачиваясь к дороге.
Анатолий поплотнее запахнулся, ощущая протискивающийся за пазуху колючий снег и недовольно произнес:
— Не май месяц. Пешком не пойду.
— Гав! — продолжил пес, и телохранитель вдруг понял, что сенбернар и сам не желает трусить по грязному городскому снегу.
Анатолий глядя в глаза собаки, затряс головой, стараясь избавиться от наваждения. Сверкающий на солнце снег, покрывающий гигантский альпийский склон, заросший высокими елями, мелькнул в голове и тоскливо растаял.
Анатолий облегчено вздохнул, но тут перед его глазами появился дом, в котором жил Потёмкин. Казалось, старая пятиэтажка прыгнула прямо из глаз Цербера и, приблизившись, осталась в голове телохранителя. Перед носом замелькали старые щербатые ступени, словно Анатолий пробирался по ним на четвереньках; показалась хлипкая, обитая фанерой, дверь.
