- Он оставил мысль завоевать вас после такого отпора?
- Нет, он вообще не был способен отступаться. Если вы его знаете... Он считал, что для больших желаний не существует ничего непреодолимого. Он сказал: Агнесса, хотите, ударю себя ножом в грудь, чтобы увидели мою кровь, кипящую страстью к вам, она будет пениться от любви, вам понравится...
- Вы, конечно, посмеялись и протянули ему ножик?
- Я испугалась. Нет, вы не знаете Томсона! Один Роберт понимал его, потом и я стала... Роберт говорил, что Томсон сделает все, что обещает, абсолютно все, он такой, раньше все взвесит, а потом пообещает. Если бы я дала ему нож, он ударил бы себя, Роберт тоже так считал и хвалил меня за осторожность.
- Странные у Томсона создались взаимоотношения с помощником.
- Его не останавливало, что есть Роберт. Он говорил, что Роберт влюбился в меня, потому что я появилась в поле зрения, а не было бы меня, спокойно женился бы на другой. А он остался бы навек одиноким, если бы не встретил меня, я та часть его души, которой ему единственно недостает, одна среди миллионов, среди миллиардов... Он умел говорить!
- Чем же кончились ваши странные отношения?
- Он пришел как-то вечером. Я сказала, что буду женой Роберта, так я обещала и выполню обещание. Томсон поклялся, что уговорит Роберта отступиться. Я показала на дверь. Я сказала, что дверь моей комнаты навеки закрыта для него.
- Он рассердился?
- Он со смехом закричал: "А стены? Неужели вы их тоже замкнете от моей любви? А что значит для нее какой-то камень? Стены раздвинутся, только их коснется моя любовь!"
- Объяснение в духе развязных пареньков двадцатого века.
- Ох, как мне хотелось ударить его! Я сказала, что проучу его. "Хвастун, пустомеля, идите сквозь стены, - сказала я, - проскользните сквозь камень, сквозь вот эту стену, наружную". Я ткнула в нее рукой. Ох, какая я была безумная!.. Никогда не прощу себе!
- Ты плохо слушаешь, Генрих, - тихо сказал Рой и снова обратился к Агнессе: - Томсон продолжал дразнить вас? Я очень уважаю его научный талант, может быть даже гений, но в обыденной жизни он вел себя не очень заботясь о такте.
Агнесса прикрыла веки, по щеке скатилась слеза. Рой замолчал. Прошла долгая минута, прежде чем Агнесса снова заговорила:
- Он уже не хохотал, когда я осыпала его насмешками, он страшно побледнел... У него срывался голос и так блестели глаза... Он медленно сказал: "Значит, договариваемся: я проскользну к вам сквозь стену, чтобы вы уверились в силе моей любви, но тогда и вы скажете, что любите меня, и согласитесь быть моей женой". Я крикнула: "Во всяком случае, я скажу это не раньше, чем вы превратитесь в призрак, для которого стены не преграды, а теперь уходите!" Он быстро ушел.
Рой обменялся с братом взглядом.
- И он осуществил обещанное? Сколько понимаю, именно проникновение сквозь стену мы видели в записи вашего бреда?
- Я не знаю, о чем я бредила и что вы открыли в записи, - устало сказала Агнесса. - Прошло около месяца, я его все это время не видела, Роберта тоже, он был занят в лаборатории. Он очень огорчился, когда я рассказала о последней встрече с Томсоном. Роберт молчал и грустно качал головой... Я тогда не понимала...
- Томсон проник к вам в день своей гибели?
- Да, он выпрыгнул из картины. Я страшно перепугалась.
- Можно себе представить! Он засмеялся, упал на колени, протянул к вам руки - так запечатлелось в вашем бреде.
- Да. Еще он сказал: "У меня две минуты, иначе я погибну! Скажи: люблю!"
- Что сделали вы?
- Уже не помню. Кажется, подтолкнула его обратно к стене... Да, так это было. Я умоляла скорее уйти. А он твердил, что погибнет, если я не потороплюсь с ответом, и что без признания в любви не уйдет. И тут я услышала крик Роберта...
- Он тоже появился в комнате?
- Нет, нет! Он кричал на Томсона, он зазвучал из него, изнутри. Это было непостижимо! Я смотрела на Томсона. Он вдруг замолчал, а в нем раздавался отчаянный крик Роберта: "Возвращайтесь, ресурсы выработаны! Скорей! Скорей!"
- Что произошло потом?
- Томсон крикнул Роберту: "Не паникуй, еще половина осталась! Держи меня в луче, держи в луче", а мне быстро сказал: "Еще минута вашего молчания - и меня не станет!" И тогда я...
- И тогда вы?..
- Да. Я обняла его, крикнула: "Люблю! Люблю!" Он в ту же секунду пропал в стене. И в ту же секунду... нет, в то же мгновение... Это было так ужасно!
- Успокойтесь, Агнесса. К сожалению, прошлого не поправить. Если вам тяжело, не говорите.
- Я хочу досказать. Я услышала одновременно два крика, они были такие...
- Пронзительные? Отчаянные?..
- Нет... Хуже всего, что можно вообразить! Они были совершенно одинаковые. Но я знала, что кричали оба, Роберт и Томсон, только кричали одинаковыми голосами! Абсолютно, абсолютно неразличимыми... И я поняла, что оба погибли! Больше ничего не помню!
- Вам уже известно, что Роберт будет жить? - сказал Рой после краткого молчания. - Правда, ему долго придется лечиться.
Агнесса ничего не ответила, по щеке ее поползла слеза.
Рой долго молчал, когда они вышли из больницы, и Генрих не мешал ему размышлять.
Когда они подходили к зданию Института космических проблем, Рой сказал:
- Боюсь, что твоя версия заранее обдуманного Рориком и Агнессой злоумышления на жизнь Томсона подтверждения не получила. Впрочем, если ты не веришь Агнессе...
- Я верю ей, - сказал Генрих.
Уже в коридоре он хмуро добавил:
- Но обвинения против Рорика не снимаю. То, что Агнесса слышала два совершенно одинаковых крика, еще ничего не доказывает. Мало ли какими ей могли померещиться их крики в эту ужасную минуту! Будем проверять. Будем придирчиво проверять.
- Да, ты прав, - отозвался брат. - Будем проверять. И прежде всего нужно проверить самое важное из того, о чем мы сегодня узнали: что Томсон разработал способ безопасного проникновения сквозь плотные тела. Не слишком, впрочем, безопасного, как показали последующие события, педантично поправил себя Рой.
- Между прочим, я подозревал, что в лаборатории нестационарных полей занимаются чем-то в этом роде, - задумчиво сказал Генрих. - Иван любил поражать воображение. Научное открытие без озорства было для него что суп без соли.
5
Арман не удивился, когда узнал о рассказе Агнессы. Ему удалось выяснить, что в лаборатории Томсона были созданы особые поля. В рабочем журнале их называли по-разному: охранные, экранирующие, антипараллельные, скользящие.
- Название, видимо, варьировалось в зависимости от частной служебной функции полей, - объяснил Арман. - А суть их в том, что они экранируют каждую материальную частицу от внешних сил, как-то сохраняя внутренние связи. Я читал удивительнейшую запись, сделанную за месяц до объяснения Томсона с Агнессой... Ну, то ее требование насчет стены. Так вот, в лаборатории кусок золота свободно прошел сквозь стальную плиту, не испытав даже микроскопической деформации.
