Отдыхал он на старой деревянной скамейке, стоящей под дубом в углу сада, рядом с высокой стеной. Здесь была его любимейшая пристань. Все другие скамейки были современными, пластиково-алюминиевыми, с мягкими, обтекаемыми формами. Не заменили только эту одну, оставив ее в покое, так как полвека назад на ней любил посидеть основатель клиники. Вкопанный в землю столик, на котором сей достойный муж писал свои ученые статьи, неизвестно когда исчез, но скамейка сохранилась, и к ней относились как к исторической реликвии. То, что Убийца Сказок облюбовал ее для себя, было вполне понятно. Они подходили друг другу.
В клинике тайной полишинеля была уверенность в том, что тот, кто сумеет "раскусить" Фейблкиллера, "раскрыть" его - как говаривал заместитель профессора - сможет рассчитывать на быструю карьеру. Чтобы стать первым ассистентом, необходимо было предоставить Дэвидсону способ, как развязать язык Убийце Сказок, больше ничего.
И ты нашел этот способ, Крис, нашел очень быстро. Это было настолько просто, что было непонятно, почему об этом не догадались раньше. Ты мог сразу пойти с этим к Дэвидсону, но тебя заела амбиция, тебе не хотелось быть лишь генератором идеи, но о единственным исполнителем, тебе хотелось преподнести им этот случай на тарелочке: с анамнезом, анализом, выводами и, возможно, даже рецептом, чтобы все было в комплекте. Амбиция, Крис, как женщина - весьма часто она вдохновляет нас на великие дела, исполнению которых сама же впоследствии и мешает.
В тот день ты уселся на скамейке рядом со стариком и стал перелистывать книжечку со сказкой о золотой рыбке. Не надо было даже поворачиваться, чтобы заметить, как он пожирает книгу своим взором.
- Хотите, я дам вам эту книжку? - предложил ты. - Э... Только не здесь, пройдемте в мой кабинет.
Он без слова направился за тобой. В комнате с тяжелыми шторами, которые ты сразу же опустил, он уселся на стул напротив стола и некоторое время рассматривал обложку. Затем, спокойным, но решительным движением, оторвал ее, разорвал на половинки, сложил оба куска и одним рывком превратил их в четвертушки, которые смял и бросил на пол. Последующие листы он рвал все быстрее, кряхтя широко открытым ртом, и с безумием в глазах расправляясь над картинками. Закончив, он поглядел на тебя как кролик, что сожрав одну морковку тут же клянчит и другую, а ты, подняв с пола яркий кусок страницы с рыбаком, забрасывающим сети, укоряюще буркнул:
- Ну вот, покалечили вы старичка!
- Он и так уже давно калека! Они все однорукие! - понуро ответил он.
Заговорил! Ты стал ковать железо, пока горячо:
- Все?... Кто это все, кого вы имеете в виду?
На сей раз он не отвечал. Ты повторил свой вопрос несколько раз, но он - будто и не слыша - уставился мертвым взглядом на стенку: сгорбленный, маленький, хрупкий, излучающий из себя преданность и послушание. Если бы ты приказал ему немедленно выпить какую-нибудь вонючую микстуру, сделать приседания или спустить штаны для укола - он сделал бы это немедленно. Только вот говорить не хотел. Только когда ты открыл ящик стола и вынул прекрасный альбом с лакированной обложкой, на которой была изображена девочка, несущая через лес корзинку с едой, его глаза блеснули.
- Ее королевское величество! - шепнул он.
Его вытянутые вперед руки дрожали, он как наркоман желал книгу.
- Получишь, когда расскажешь, что это за безрукие. Старик с золотой рыбкой?... А кто еще?...
Прошло несколько секунд, пока он не выдавил из себя:
- Все старики! Их искалечили!
- Каким же образом?
- Их заставляли работать на измор!... Старика-рыбака заставили выловить золотую рыбку, а она оказалась золотой пираньей! Деду Морозу не разрешили спрятаться летом, ему пришлось заняться приготовлением мороженого, и солнце растопило ему руку. Третьему старику приказали вырвать репку, величиной с гору, он вывихнул левую руку из сустава, и она потом усохла.
- Почему же ему не помогла бабка?
- Бабка?! - злобно заскрежетал зубами старик. - Бабка бросила деда и теперь воспитывает над озером гадкого утенка! Распутница, она представила себе, что станет Ледой, и теперь возится с птенцом!
Ты удивился, но потом вспомнил сказку Андерсена. Все правильно! Гадкий утенок вовсе не был уткой, он превратился в лебедя. Ты представил все это, Крис, и тебе сделалось нехорошо.
- Как же все это отвратительно! - вырвалось у тебя.
- Вся Страна Сказок - одно сплошное отвращение! - крикнул старик, сжимая кулачки.
Этот вскрик отрезвил тебя. Ты испугался, что вас услышат и приложил палец к губам:
- Тихо!
- Ну а теперь я получу ее? - спросил старик, глядя на книжку.
Ты отдал ему ее. Через мгновение она превратилась в кучку бумажек. С удивлением ты заметил, что их вид тебе уже не отвратителен.
- А что с другими бабками? - спросил ты.
Он даже не дрогнул, и только тогда, когда ты вытащил из ящика следующую книжку, ответил:
- Рыбаковой бабки уже нет. Ею воспользовались как приманкой для золотой пираньи, что плавает теперь в королевском аквариуме. Туда бросают вольнодумцев...
- А бабушка Красной Шапочки?
- Эта еще жива, а как же, вылеживается...
- Да, я помню, она лежала на кровати, когда на нее набросился злой волк, но к счастью поспел храбрый лесничий...
- На свое несчастье, - процедил старик.
- То есть как?
- Старуха потребовала, чтобы он лег в постель вместе с ней и волком. Бесстыдница, одного волка ей было уже мало! Все они в Стране Сказок сейчас такие.
- Ну ладно, а что с лесничим?...
- Лесничий не отказал ей, но, поскольку был уставшим, не проявил себя как следует. В наказание попал в аквариум.
Тогда, Крис, ты почувствовал, что в животе у тебя что-то сжимается. Воображение подсказывало тебе, как пиранья вгрызается в твое тело. Ты отпил немного кока-колы и спросил:
- Где же находится эта Страна Сказок?
- А я получу еще одну книжку? - вопросом на вопрос ответил старик.
Только теперь успел ты заметить, что предыдущую он уже успел изорвать. Больше книжек у тебя уже не было, и потому ничего нового ты не услыхал.
Для следующего разговора ты приготовил большой запас книг, все сказки, что нашлись в ближайшем книжном магазине. Со стариком ты договорился на вечер. Когда уже погасили свет, и клиника уснула, он появился в твоем кабинете. Вначале, чтобы его расшевелить, ты дал ему "Робин Гуда", "Трех поросят", "Кота в сапогах" и "Пряничный домик". Потом показал содержимое еще двух ящиков. Когда пробило полночь, он начал тебе рассказывать о своем посещении Страны Сказок.
Случилось это лет десять назад, когда в лавке старьевщика он увидал старинную, выгоревшую бархатную шапку. Она лежала в деревянной шкатулке вместе со свистком, вырезанным из корня мандрагоры. Хозяин лавки шутя уверял, что это шапка-невидимка, а свисток принадлежал самому Нострадамусу. Еще он добавил, что давным-давно купил шкатулку у какой-то старушки. Но, хотя цена была до смешного малой, никто на эти мелочи как-то не полакомился. Старик купил шкатулку и, по возвращению домой, надел шапку, а потом дунул в свисток. В тот же миг он потерял сознание, а в себя пришел, со свистком в руке и шапке на голове, в удивительнейшем месте, заполненном удивительными строениями, фантастическими созданиями и неизвестными ему растениями. Зато он знал всех, кто населял эту страну помня их с детства. Это и была Страна Сказок. Долго он там не оставался. Переполненный отвращением и ненавистью, он снова подул в свисток и очутился у себя в доме. В тот же день он впервые вломился в книжный магазин. Не прошло и года, как он попал в клинику Дэвидсона.
