У костра дежурил Джонни, следующим на очереди был Хадсон, а перед этим лучше выспаться. Он закрыл глаза, потом приоткрыл их, чтобы бросить прощальный взгляд на незнакомые звезды, и увидел серебряный свет, окрасивший восточный горизонт. Вскоре взойдет луна, и это неплохо. Всегда веселее на дежурстве, когда над головой сияет луна.
Неимоверный шум, перечеркнув безмолвие ночи, выбросил Хадсона из сна и, продирая до мозга костей, вытянул его в одну дрожащую струну. Даже воздух, казалось, оцепенел от бешеного крика. Хадсон сел, ничего не понимая, и только потом, до удивления вяло и медленно, его мозг проанализировал шум и выделил два разных слившихся звуча — ужасное рычание тигра и сводящий с ума рев мастодонта.
Луна поднялась, заливая местность призрачным светом. Он увидел Купера, который стоял за кругом ночных огней и, вскинув винтовку, всматривался в ночь.
Адамс, тихо бормоча ругательства, выползал из спального мешка. Центральный костер превратился в груду мерцающих углей, но дозорные огни ярко пылали, и вертолет внутри круга переливался отблесками пламени.
— Это Бастер! — со злостью крикнул Адамс. — Я узнал бы его рев где угодно. С тех пор как мы появились здесь, он только и делал, что визжал да разгуливал вокруг. Но ему, видно, не повезло, и он нарвался на саблезубого тигра.
Хадсон расстегнул спальный мешок, схватил винтовку и вскочил. Ни слова не говоря, он бросился за Адамсом туда, где стоял Джонни.
Купер остановил их жестом:
— Только не вспугните их. Я никогда не видел ничего подобного.
Адамс поднял винтовку.
Купер ударил ладонью по стволу.
— Ты что, сдурел?! — вскричал он. — Хочешь, чтобы они бросились на нас?
В двухстах ярдах стоял мастодонт, в его спину вцепился визжащий саблезубый тигр. Огромный слон поднялся на дыбы и с грохотом опустился, пытаясь сбросить кошку. Ее массивное тело взлетело в воздух. Слон продолжал брыкаться, но сверкающие клыки тигра вновь и вновь впивались в спину великана.
И тогда мастодонт повалился на голову, перекатился через спину и поднялся. Огромная кошка спрыгнула на землю. Они постепенно приближались к лагерю.
На какое-то время оба зверя замерли, рассматривая друг друга. Потом тигр атаковал, молнией промелькнув в лунном свете. Бастер увернулся. Кошка врезалась в могучее плечо, яростно вцепилась в него когтями и, не удержавшись, соскользнула вниз. Мастодонт бросился вперед и, полоснув противника бивнями, затопал ногами.
Кошка, получив скользящий удар одним из бивней, взвыла и, прыгнув вверх, распласталась на голове Бастера. Доведенный до бешенства болью и страхом, ослепленный старый мастодонт побежал — побежал прямо на лагерь. На бегу он обхватил кошку хоботом, оторвал от себя и, приподняв, отбросил прочь.
— Берегись! — закричал Купер и выстрелил.
На какой-то миг в глазах Хадсона застыла неподвижная картина, напоминающая кадр, вырезанный из фантастического приключенческого фильма, — разъяренный мастодонт и подброшенный в воздух тигр. Звуки слились в один ужасный гвалт надвигавшейся катастрофы.
Затем видение превратилось в неясное дрожащее пятно. Хадсон ощутил тупой удар в плечо и понял, что выстрелил, хотя звука выстрела не услышал. Над ним почти навис огромный мастодонт, сминающий все на своем пути, как мощная и безжалостная машина слепого разрушения.
Он бросился в сторону, и гигант пронесся мимо. Хадсон мельком заметил, что саблезубый тигр рухнул на землю внутри круга дозорных огней. Он снова поднял винтовку и нажал на курок, целясь в бугорок за ухом Бастера. Мастодонт пошатнулся, но удержался на ногах и продолжал свой стремительный бег. Он наступил на один из костров и помчался дальше, разбросав угли и пылающие головешки.
А тут раздался глухой удар и визгливый скрежет металла.
— О, нет! — закричал Хадсон.
Пробежав несколько метров, они остановились внутри круга огней.
Вертолет лежат на боку, накренившись под сумасшедшим углом. Одна лопасть винта была смята. Просто на вертолете, словно споткнувшись о него во время безумного бега, лежал мастодонт.
Кто-то подползал к ним, прижимаясь к земле. В свете костров мелькнула раскрытая слюнявая пасть. Животное волочило задние ноги, спина его была сломана.
Спокойно и без лишних слов Адамс всадил пулю в голову саблезубого тигра.
Генерал Лесли Бауэрс поднялся с кресла и зашагал по залу заседаний. Потом остановился и грохнул кулаком по столу.
— Вы не сделаете этого! — закричал он. — Вам не удастся погубить проект. Я знаю, насколько он важен. И мы не можем отказаться от него!
— Но прошло десять лет, генерал, — напомнил военный министр. — Если бы они решили вернуться, то к этому времени давно бы уже объявились.
Генерал остановился, собираясь дать отпор. За кого его принимает этот штатский выскочка! Как он смеет говорить таким тоном с боевым офицером!
— Мы знаем ваше мнение, генерал, — сказал председатель объединенного комитета начальников штабов. — И, думаю, каждый из нас понимает, как близок вам вопрос. Вы по-прежнему во всем обвиняете себя, хотя для этого нет никаких оснований. В конце концов, ничего уже не исправишь.
— Сэр, — сказал генерал, — я уверен, нет дыма без огня. Я знал это с самого начала, когда все остальные лишь таращили глаза. С тех пор мы обнаружили факты, которых вполне достаточно для подтверждения моих догадок. Возьмем, к примеру, нашу троицу. Тогда мы о них почти ничего не знали — зато сколько известно теперь! Я изучил их жизнь от рождения до самого момента исчезновения. И могу добавить для тех, кто по-прежнему думает, что это мистификация: мы искали их несколько лет, но не нашли и намека на их последующее существование. Мне довелось беседовать с людьми, которые их знали, — продолжал генерал. — Я изучил учебные характеристики и армейские личные дела. И пришел к выводу: если бы кто и мог сделать такое, то только эти трое парней. Адамс был их мозгом, двое других выполняли то, что придумывал он. Купер обладал бульдожьей хваткой, он не давал им сбиться с пути, а Хадсон обкатывал вопрос с разных точек зрения.
И они знали свое дело, джентльмены! — воскликнул генерал. — Они жили этим. То, что Хадсон предпринял в Вашингтоне, является реальным доказательством их подготовки. Они со школьных лет просчитывали варианты действий. А несколько лет назад я говорил с адвокатом из Нью-Йорка по фамилии Притчард. Он рассказал мне, что еще в университете они обсуждали экономические и политические проблемы, с которыми могли столкнуться в случае удачного завершения своей работы.
