— Хватит теоретизировать, — пробурчал Гаррисон. — Расска— жите-ка лучше, отчего вы вернулись в таком виде, словно по— бывали в преисподней?
Ярвис вздрогнул и покосился на француза. Биолог постепен— но приходил в себя, но в глазах его все еще читался затаен— ный страх.
— В свое время я дойду и до этого. А пока что продолжу рассказ о Твиле и его соплеменниках. Как вы знаете, мы про— гостили у них почти три дня. Всех деталей нашего пребывания там я не припомню, но постараюсь резюмировать самое важное. Трудно оценивать эту иссохшую планету, пользуясь земными критериями. Мы сфотографировали все, что только было можно. Я даже попытался запечатлеть огромную фреску в библиотеке, но если лампа Твила не излучала актиниевых лучей, я сомнева— юсь, что у меня получилось хоть что-то путнее. А жаль, это определенно самое важное из всех наших марсианских открытий, во всяком случае, с точки зрения обычного человека. Твил был очень гостеприимным хозяином, он показал нам все достоприме— чательности, включая новый водопровод.
У Путца загорелись глаза.
— Wasser leitung? — повторил он по-немецки. — Куда он вел?
— Конечно, к каналу! Чтобы вода текла, надо ее качать, — он посмотрел на капитана. — Ты ведь сам говорил, что пере— гонка воды с полярных шапок на экватор эквивалентна поднятию ее на вершину двадцатимильной горы, поскольку на полюсах Марс сплющен, а на экваторе выпукл, точно так же, как Земля.
— Это верно, — согласился Гаррисон.
— Стало быть, этот город был одной из компрессорных стан— ций, — пояснил Ярвис. — Жалко, что тебя, Карл, с нами не бы— ло. Их электростанция оказалась единственным годным хоть на что-то зданием. Она работает на солнечной энергии.
Гаррисон и Путц переглянулись.
— На солнечной энергии? — спросил капитан. — Но это же примитив.
— Да-да! — с нажимом повторил инженер.
— Не такой уж и примитив, — возразил Ярвис. — В центре вогнутого зеркала находится цилиндр, он поглощает солнечные лучи и преобразует их в электрический ток. На этом токе и работают их насосы.
— Термопара! -дошло до Путца.
— Может быть. Ты все увидишь на фотографии. Но на элект— ростанции было и кое-что поинтереснее. Самое забавное заклю— чалось в том, что за оборудованием следили не соплеменники Твила, а такие же бочкообразные создания, что я встретил в пустыне Ксантус. — Ярвис окинул взглядом лица слушателей, однако никто из его товарищей не проронил ни слова. — Дошло до вас? — Все по-прежнему молчали. — По-моему, не очень. Ле— рой тут выдвинул одну гипотезу. Он считает, что «бочонки» и соплеменники Твила сосуществуют друг с другом в симбиозе, как, например, пчелы и цветы на Земле. Цветы дают пчелам мед, а пчелы их опыляют. Понятно? «Бочонки» обслуживают во— довод, а раса Твила строит систему каналов. Должно быть, и город на Ксантусе был такой же компрессорной станцией, это объясняет наличие загадочных машин, которые я видел. Лерой считает, что такой уклад существует по меньшей мере несколь— ко тысячелетий и давно стал совершенно естественным. Тоты этих существ специально разводят!
— Чепуха! — не выдержал Гаррисон. — А как ты объяснишь факт, что город пустует?
— Очень просто: раса Твила вымирает. Когда-то были милли— оны, теперь осталось несколько тысяч. Мне думается, что это специальный пост, оставленный здесь для обеспечения работы канала. Может быть, где-нибудь в тропиках и сохранилось нес— колько больших городов. Но марсианская раса, превзошедшая уровень нашего развития, теперь на грани вымирания.
— Вот как? — возразил капитан. — Тогда почему они вымира— ют? От недостатка воды?
— Вряд ли. За пятнадцать тысяч лет не могло произойти больших изменений в водном балансе. Нет, дело не в этом, хо— тя потери воды — тоже важный фактор.
— А куда девается вода? — вмешался Путц.
— Это понятно даже химику, — укорил его Ярвис. — На Зем— ле, например, после каждого атмосферного разряда определен— ное количество пара разлагается на кислород и водород, и во— дород постепенно улетает в космическое пространство, не мо— жет же он вечно удерживаться земным тяготением. Точно так же должно быть и здесь. Кроме того, после каждого тектоническо— го потрясения вода просачивается в глубинные слои планеты. Это очень медленный процесс, но неотвратимый. Ты со мной согласен, капитан?
— Пожалуй. Но здесь не бывает тектонических потрясений, как, впрочем, не бывает и гроз. Поэтому все это происходит еще медленнее. Отчего же, в таком случае, вымирает раса Тви— ла?
— Все объясняется солнечной электростанцией, — ответил Ярвис. — На Марсе недостает горючего, здесь нет угля и неф— ти, тут вообще не было каменноугольного периода, как на Зем— ле. Нет на Марсе и рек, на которых можно было бы построить гидроэлектростанции. Марсианам не остается ничего иного, кроме как черпать солнечную энергию. Вот поэтому они и выми— рают.
— А как же атомная энергия?
— Они ее не знают и не знали никогда. Их космические ко— рабли летали, должно быть, на каком-то другом горючем.
— Тогда почему ты считаешь их более развитыми, чем мы, люди? — удивился Гаррисон. — Человек сумел-таки расщепить атом.
— Конечно, но ему проще это сделать. На Земле были радий и уран. Чего бы мы добились без них? Ведь раньше человечест— во знать не знало ни о какой ядерной энергии!
— Что ты хочешь сказать? Неужели у них нет…
— Да ты же сам прекрасно знаешь, что плотность Марса сос— тавляет семьдесят три процента земной. Даже химику ясно, что это значит. На Марсе нет тяжелых элементов: осмия, урана, радия.
— Даже если и так, это еще не доказывает, что они более развиты, чем мы. Будь это так, они все равно открыли бы ядерную энергию.
— Может, и так, — нехотя согласился Ярвис. — Я не говорю, что они опередили нас во всех областях. Но в некоторых — не— сомненно.
— В чем например?
— В общественном отношении.
— Что ты этим хочешь сказать?
Химик поочередно посмотрел на каждого и заколебался:
— Не знаю даже, что вы на это скажете. Всяк привык к сво— ему общественному строю… У нас на Земле существует три ти— па общества, так? Среди нас есть представители каждого из них. Путц живет в автократическом диктаторском обществе, Ле— рой является гражданином Шестой французской коммуны, а мы с капитаном американцы — жители демократической страны. Стало быть, у нас имеются три общества: автократия, демократия и коммунизм. Но народ Твила живет при особенном строе.
— Каком же?
— При таком, какого не знает ни один народ на Земле. Я говорю об анархии.
— Об анархии?! — выдохнули разом и капитан и Путц.
— Да, о ней.
