Малдер сделал шаг, и сразу же под ногой у него что-то хрупнуло.
— Кажется, здесь кто-то так поработал, что никаких следов не осталось, — растерянно сказал он. — Не говоря уж о том, чтобы это все могло как-то работать… Давай так — ты пойдешь по левому краю, а я посмотрю, что справа…
Он двинулся по проходу между металлическими вытяжными шкафами, ив этот момент из проема у него за спиной чуть-чуть высунулся человек и, словно примериваясь, чтобы ударить наверняка, покачал киркой с плоским, слегка изогнутым лезвием.
Правда, как бы осторожно ни двигался чужак, Малдер его все равно почувствовал. Обернулся, еще раз спросил:
— Есть тут кто-нибудь? Эй? Отзовитесь!.. — и, как и в первый раз, не дождавшись ответа, отступил на три шага, чтобы посветить фонариком в боковой проход.
Теперь он стоял буквально в метре от притаившегося человека. И человек, вероятно, решил, что более удобного момента для нападения уже не будет.
Раздался короткий и резкий выдох. Кирка взметнулась. Малдер успел отскочить, и темную человеческую фигуру вынесло вперед по инерции. Лезвие кирки с грохотом ударило в боковину шкафа.
Буммм! — гулкий и протяжный удар пронесся по всему помещению.
В ту же секунду Малдер перехватил человека за руку и, заломив ее так, что у того вырвался из груди болезненный крик, толкнул напавшего головой вперед — прямо в выпотрошенное нутро какою-то аппарата.
Человек врезался в сплетение проводов. Дернулся, попытался освободиться, лягнул Молде-ра и лишь после этого, сломленный болью и, видимо, чувствуя бесполезность сопротивления, простонал каким-то мокрым, будто из-под воды, тонким голосом:
— Больно… Пустите…
Только тогда Малдер немного ослабил хватку. Скалли с фонариком и пистолетом выбежала из-за железных ящиков. Ослепительный луч выхватил прижатую к металлической стенке дергающуюся голову.
— Стой! Не шевелиться!.. Малдер, что тут у вас происходит?
— Все совсем не так, как вы думаете, — вдруг сказал согнутый пополам человек.
— Он, по-моему, только что хотел меня чем-то ударить, — сказал Малдер.
— Говорю вам: все не так, как вы думаете! Малдер развернул человека и втолкнул его в тупичок между двумя стеллажами. Человек врезался в стенку, но тут же обернулся и прижал к груди поврежденную руку. Глаза его недобро блеснули.
— Говорю: я ошибся. Простите меня. Я вас принял совсем за другого.
— Вы еще кто такой? — не давая ему опомниться, резко спросил Малдер. Человек потирал локоть:
— Я — Восберг, инженер по роботам в этой сумасшедшей команде. До недавнего времени работал над подготовкой спуска в кратер вулкана.
— Инженер Восберг?
— Да.
— И вы всегда так приветствуете гостей?
— Слушайте, — яростно сказал человек. — Я же объясняю вам: я перепутал. Полагал, что сюда пришел кто-то другой. Я пытался лишь защитить себя, это не запрещается. Я не думал… Вы знаете, что такое инстинкт самосохранения?
Голос у него сорвался на испуганный крик.
— Интересно, кого это вы так боитесь? — спросил Малдер. — Ну, Восберг, отвечайте: за кого вы меня приняли?
Человек молчал.
— Ну!
— За доктора Трепкоса, — наконец с явной неохотой сказал Восберг.
4
Восберг шел впереди, за ним следовал Мол-дер, который быстро и настороженно поглядывал в боковые ответвления коридора, а замыкала шествие Скалли, время от времени, как бы невзначай оборачивающаяся назад. Однако пока она не видела ничего, кроме голых бетонных стен, прошитых ребрами арматуры, толстого пучка кабелей под потолком — он был закреплен полукруглыми железными скобами — и довольно тусклых светильников, каждые пять-семь метров выхватывающих из сумрака часть напольного пластикового покрытия, фонарик она на всякий случай не убирала. И на всякий случай прислушивалась — не раздадутся ли в ответвлениях, где скопилась непроницаемая темнота, какие-нибудь шорохи или скрипы.
Правда, услышать что-либо было сложно. Мешал Восберг, оживленно жестикулирующий и непрерывно обращающийся к напряженному Малдеру. То из него поначалу слова было не вытянуть, а то вдруг, как прорвало, — не останавливается ни на секунду. Скалли невольно слышала то, что он говорит. — Поймите меня правильно, мы все перед ним в какой-то степени преклонялись. Отблеск ею известности ложился и на всех нас. Попасть в его исследовательскую группу считалось громадной честью. Но, пожалуй, никто не поклонялся ему и не почитал его больше меня. Я хочу сказать, что он был настоящим пророком, он был оракулом и у него был хорошо развит талант предвидения. В науке, чтоб вам было известно, это имеет решающее значение. Здесь чрезвычайно важно выбрать самое перспективное направление. Чтобы не потратить годы и годы, а потом вдруг оказаться в удручающем тупике. Вот таким даром Трепкос и обладал в полной мере. Он видел вещи, которые мы с вами видим только во сне. Но когда мы просыпаемся, мы их, естественно, забываем. А он их не забывал. Не забывал никогда. Вот почему его исследовательская работа двигалась так успешно. Он не просто опережал других, работая с большей энергией, он еще и шел к своей цели более короткой дорогой. И потому достигал результата гораздо раньше многих своих коллег…
— И у него, разумеется, были недоброжелатели, — заметил Малдер.
— Разумеется! У него было множество врагов, тайных и явных. Никому не понравится, если другой раз за разом демонстрирует блестящие научные достижения. К тому же у Трепко-са были очень разносторонние интересы. Он был и вулканологом, и химиком, и геохимиком, и биологом. Одновременно делал работы по физике и геологии. Он, не спрашивая, вторгался в чужую область и хватал там самое привлекательное. Так что следующим за ним доставались лишь второстепенные научные данные. Конечно, за это его многие не слишком любили.
Восберг вдруг точно споткнулся, остановившись на лестнице, ведущей на следующий подземный этаж.
— Агент Малдер! А почему вы меня об этом спрашиваете?
— Потому что вы говорите о докторе Треп-косе в прошедшем времени.
— Разве? Я как-то этого не заметил… Восберг шагнул к стене и нажал широкую беловатую клавишу. Осветилась большая комната шестиугольной формы. В каждой стене была узкая металлическая дверь без таблички.
— Это у нас жилые помещения. Мы здесь обитаем. — Согнутым пальцем он постучал по невысокому шкафчику, видимо, предназначенному для одежды. — Ладно, все в порядке. Можешь вылезать. Прибыло подкрепление…
Дверь шкафчика заскрипела, и оттуда осторожно высунулась коротко стриженая голова. Поморгали чуть ослепленные, черные, ничего не выражающие глаза.
